— Совершенно естественно, что у этой свидетельницы имеется предубеждение! — бросил Бюргер. — В конце концов ее мужа убил этот человек!
— Это нужно сначала доказать, господин прокурор. Ну, а я считаю своей обязанностью продемонстрировать глубину ее предубежденности и необъективности.
— Свидетельница, отвечайте на вопрос, — распорядился судья. — Вопрос был о том, считаете ли вы, что некий Харри Ван Ньюис имел право знать о прошлых неприятностях Бербенка?
— Ну, он же был партнером моего мужа по бизнесу.
— И поэтому имел право знать? — переспросил Мейсон.
— В известной степени.
— Потому что вы считали данную информацию ценным вкладом в бизнес?
— Нет! Ничего подобного!
— Но ведь ваша информация была использована именно в таком качестве?
— Кем?
— Вашим мужем и Харри Ван Ньюисом. Бюргер сразу запротестовал:
— Свидетельница ничего не знает о том, что происходило между ее мужем и Бербенком, а если и знает, то только со слов мужа. Более того, вы стремитесь узнать о разговоре между мужем и женой.
— Вопрос был о том, знала ли свидетельница, о чем говорил ее муж с Бербенком, — подал голос судья. — Было ли это известно ей самой?
— Нет, не известно, — со сладкой улыбкой заявила миссис Милфилд.
— Но до вашего разговора по телефону с Бербенком мистер Милфилд с ним никогда не встречался?
— Нет, не встречался.
— И с Харри Ван Ньюисом?
— Да, и с Харри Ван Ньюисом.
— Однако через неделю или через десять дней после того, как вы сообщили им о прошлом мистера Бербенка, они встретились с ним и добились того, что Бербенк согласился финансировать их рискованное предприятие?
— Я не думаю, что мистер Ван Ньюис встречался с Бербенком.
— Значит, задачу добиться финансовой поддержки мистера Бербенка взял полностью на себя ваш муж?
— Да.
— Поэтому у мистера Ван Ньюиса не было оснований встречаться с Бербенком?
— Ну да.
— Получается, что единственной причиной, заставившей вашего мужа нанести визит мистеру Бербенку, было стремление получить деньги?
— Поддержку.
— Финансовую поддержку?
— Да.
— Наличными?
— Да.
— А теперь скажите, — неожиданно повысил голос Мейсон, указывая пальцем на свидетельницу, — убеждали ли вы своего мужа воспользоваться ситуацией, которую вы обрисовали ему, и шантажом заставить Роджера Бербенка предоставить ему деньги?
— Ваша честь! — запротестовал Бюргер, вскакивая с места. — Вопрос неуместен, он не относится к делу! Разговор между мужем и женой не подлежит огласке. Это выходит за рамки тех вопросов, которые могут быть заданы свидетельнице, поэтому я решительно протестую. Перекрестный допрос ведется неправильно.
— Возражение принято, — провозгласил судья. Мейсон продолжил:
— А теперь, миссис Милфилд, я обращаю ваше внимание на субботу, когда было обнаружено тело. В то время вы находились в своей квартире, где я посетил вас, не так ли?
— Да.
— Вы плакали?
— Возражаю, перекрестный допрос проводится неправильно, — вновь вмешался Бюргер.
— Возражение отклонено. Продолжайте, — сказал судья.
— Я приехал к вам неожиданно?
— Да.
— И вы до этого плакали?
— Да.
— И пока я находился у вас, вас посетил лейтенант Трэгг из отдела убийств, не так ли?
— Да.
— Я сообщил вам, что лейтенант Трэгг работает в этом отделе и спросил, не известно ли вам, кто убит, на что вы ответили: «Может быть, это мой…» — и замолчали. Вы это помните?
— Да.
— Вы хотели сказать, что, возможно, убит был ваш муж?
— Да.
— Откуда такие мысли, миссис Милфилд?
— Потому что… его не было дома всю ночь. К тому же я знала, что у него возникли недоразумения с Роджером Бербенком. Мистер Бербенк обвинил моего мужа в фальсификации счетов.
— Это все, — сказал Мейсон.
Бюргер, торжествуя, продолжил допрос свидетельницы:
— Мистер Мейсон, узнав, что прибыл лейтенант Трэгг, посоветовал вам чистить лук, чтобы этим объяснить ваши заплаканные глаза, не так ли?
Мейсон громко ответил:
— Разумеется!
— Свидетельница, отвечайте! — Бюргер обратился к миссис Милфилд.
— Да.
— Почему мистер Мейсон так поступил? Судья посмотрел на Мейсона и сказал:
— Я считаю вопрос недозволенным, во‑первых, неоправданный повторный допрос свидетельницы, во‑вторых, от свидетельницы требуют собственных выводов, так что, мистер Мейсон, если желаете возразить…
— Ваша честь, я возражать не хочу и буду только рад тому, что в протоколе будет зафиксировано то, что я дал этой особе безвозмездно совет, который помог бы ей…
— «Спасти ее лицо», то есть избежать позора? — фыркнул Бюргер.
Мейсон с улыбкой уточнил:
— Не спасти лицо, господин прокурор, а просто объяснить его вид.
В зале заседаний захохотали.
Судья, посмеиваясь, призвал собравшихся к порядку, ударив молотком.
— Господин прокурор, вы продолжаете допрос свидетельницы? — спросил он Бюргера.
— Нет, ваша честь.
— Вы, мистер Мейсон?
— Нет.
— Свидетельница может удалиться. Просите следующего. Бюргер угрюмо произнес:
— Ваша честь, я намерен вновь вызвать своего свидетеля, немного в нарушение порядка, но думаю, что сумею показать схему, которую смогу тут же увязать с другими показаниями, если суд согласится со мной.
— Очень хорошо.
— Дж.К. Лэссинг! — объявил Бюргер.
Мистер Лэссинг, сутулый человек лет за пятьдесят, с удрученным видом поднялся на место для дачи свидетельских показаний, стараясь не смотреть в глаза ни одному из обвиняемых.
— Ваше имя Дж.К. Лэссинг? Вы специалист по бурению нефти и проживаете в доме 6842 на Ла‑Брен‑авеню, Колтон, Калифорния? — спросил Бюргер.
— Да.
— В ту субботу, когда было обнаружено тело Фреда Милфилда, вы находились неподалеку от Санты‑Барбары, не так ли?
— Да.
— Накануне вечером в пятницу вы занимали коттеджи тринадцать и четырнадцать в мотеле «Санрайз», находящемся на прибрежном шоссе между Лос‑Анджелесом и Сан‑Франциско?
— Да.
— Общались ли вы с кем‑нибудь, пока находились там?
— Да.
— По телефону?
— Да.
— С кем? С обвиняемым?
— Возражаю, — произнес Мейсон, — это не относится к делу.
— Возражение принято.
— Тогда я спрошу вас, о чем шел разговор.
— Те же возражения, — заявил Мейсон. Судья нахмурился:
— Раз разговор состоялся с одним из обвиняемых, мистер Мейсон…
Мейсон сказал:
— С разрешения суда советник имеет право спросить свидетеля, узнал ли он голос кого‑либо из обвиняемых и не сделал ли кто‑либо из них по телефону признаний.