Я не могла понять, что побудило скромную, тихую женщину, которая, казалось, хочет во что бы то ни стало избежать внимания людей, вдруг превратиться в оживленную, разговорчивую особу, стремящуюся перезнакомиться чуть ли не со всеми пассажирами.
Кроме того, я была одной из тех немногих, кто сел в автобус еще в Лос‑Анджелесе. Часть этих пассажиров сошла в Бейкерсфилде, некоторые вышли во Фресно, некоторые — в Стоктоне. Миссис Фарго не было в автобусе, когда он отходил из Лос‑Анджелеса. Я люблю разговаривать с людьми во время путешествия, к тому же я разглядывала пассажиров и на станции в Лос‑Анджелесе и после того, как села в автобус, и я абсолютно уверена, что миссис Фарго не было в нем, когда он отходил из Лос‑Анджелеса, и что она села в автобус в Бейкерсфилде.»
Мейсон сложил газету, бросил ее на письменный стол и сказал:
— Ну, вот что у нас получается, Делла.
— Это у нее получается, шеф.
— Делла, — спросил Мейсон, — тебе не показалось, что мужчина, который нанимал самолет, смахивает на кого‑то, нам знакомого?
Она подумала.
— Не имеешь ли ты в виду Питера, метрдотеля из «Золотого гуся»?
— Я не имел в виду его, — ответил Мейсон, — а впрочем, это описание и к нему подходит.
— Да, как будто, — согласилась она. — Шеф, ты думаешь, что…
Телефон на столе Деллы снова зазвонил. Она подняла трубку:
— Алло! — и спустя минуту сказала: — Не кладите трубку, мистер Селлерс. Я думаю, он захочет с вами поговорить. — Она повернулась к Мейсону. — Это Кларк Селлерс, он хочет сообщить тебе результат графологической экспертизы.
Мейсон подошел к столу и взял трубку:
— Да, Кларк. Что у вас слышно?
— Я очень тщательно изучил почерк на конверте, который вы мне дали, — сказал эксперт‑графолог, — и сравнил его с образцом почерка Миртл Фарго. Они оба написаны одним и тем же лицом. Это вам поможет?
— Боюсь, наоборот, только ставит меня в еще более трудное положение, — ответил Мейсон и положил трубку.
— Что, плохо дело?
— Плохо, — ответил он. — Мы влипли по уши с этой историей. Деньги прислала миссис Фарго.
— Но ты можешь их не принимать.
Мейсон покачал головой.
— Меня тронул ее голос… ее перепуганный голос. Она была в беде, а теперь оказалась в еще худшей беде. Я должен ей помочь.
— Я тебя просто не понимаю. Как ты можешь защищать ее в суде? Она виновна, это совершенно ясно.
— Откуда ты знаешь, что она виновна?
— Да вспомни хотя бы факты, — сказала Делла.
— Вот именно, — сказал Мейсон. — Давайте рассмотрим факты и забудем ту историю, которую она сама рассказывает. Предположим, что она была заперта в спальне, когда я находился в доме. Она хотела выехать автобусом, отходящим в восемь сорок пять. Муж поссорился с ней. Она дала ему понять, что знает о существовании его любовницы. Он хотел задушить ее. Она убежала в спальню и заперла дверь. После моего ухода она попробовала убежать. Но муж схватил ее и снова стал душить. Тогда она его заколола. Вот что показывают факты. Но она надеялась выйти сухой из воды. Тут же бросилась к машине, подъехала к стоянке и, оставив там машину, позвонила своему другу и попросила его нанять ей самолет.
— Другу или возлюбленному? — спросила Делла.
— Скорее просто другу. Думаю, что это тот же человек, через которого она передала мне деньги. Если слушать, что она сама рассказывает, можно подумать, что она и впрямь совершила убийство. Факты же показывают, что эта женщина просто испугалась мужа и убила его, защищаясь, а потом скомпрометировала себя, пытаясь скрыться.
Факты же показывают, что эта женщина просто испугалась мужа и убила его, защищаясь, а потом скомпрометировала себя, пытаясь скрыться. Надо будет, чтобы Пол Дрейк попытался найти ее приятеля. Да и вообще после того, как Селлерс сказал, что адрес на конверте с деньгами написан тем же почерком, что и записка, которую она оставила для меня у матери, у меня нет выбора. Она моя клиентка. Я уже работаю на нее и должен буду продолжать. — Он немного помолчал, потом сказал: — Забавно, что ее алиби могло бы и сработать, не прояви я такого усердия. Пассажиры запомнили бы, что она ехала в автобусе, а полиция никогда не смогла бы найти всех пассажиров, которые были в автобусе, и значит…
— Может быть, они бы сами объявились, чтобы принять участие в таком громком деле? — сказала Делла.
— Вряд ли, один шанс на десять, — сказал Мейсон. — Представь, что ты ехала бы в этом автобусе, едва ли тебя увлекла бы перспектива быть вовлеченной в дело об убийстве, — усмехнулся Мейсон. — Многие из пассажиров просто не явятся в суд, чтобы не мучиться. Остальные же скажут, что видели обвиняемую в автобусе, но не могут припомнить, когда она села в него.
— Собиралась ли полиция опросить пассажиров, когда те выходили из автобуса в Сакраменто? — спросила Делла.
— Очевидно, нет. Тогда они просто хотели арестовать Миртл Фарго. Мысль о том, что у нее есть алиби, даже не приходила им в голову.
— Что же ты намерен предпринять, шеф?
Он протянул руку за шляпой.
— Хочу зайти к моей клиентке и посмотреть, что можно спасти после крушения… Боюсь, чертовски мало.
16
Перри Мейсон с улыбкой встретил репортеров.
— Минуточку, — сказал один из фотографов.
Мигнул яркий свет вспышки.
— Мистер Мейсон, — начал один из журналистов, — ответьте нам прежде всего на вопрос, являетесь ли вы адвокатом миссис Фарго?
— Без комментариев.
— Но зачем вы ездили в Стоктон, если вы не ее адвокат?
— Без комментариев.
— Вы наняли сыщиков, чтобы подыскать в автобусе свидетелей?
— Не отрицаю.
— Вы заплатили сыщикам из своего кармана?
— Да.
— Были ли вам переданы какие‑либо деньги от Миртл Фарго в качестве аванса?
— Мне об этом ничего не известно.
— А чем объяснить ваш необычный интерес к делу Миртл Фарго?
— Без комментариев.
— Что вы сделаете, если Миртл Фарго захочет, чтобы вы ее представляли?
— Она меня еще не просила.
— Вы собираетесь повидать ее сейчас, чтобы выяснить, не захочет ли она быть вашей клиенткой?
— Я не навязываю своих услуг, если вы на это намекаете.
— Вы прекрасно знаете, что мы на это не намекаем. Что вам известно о сообщнике миссис Фарго?
— Если она невиновна, у нее не может быть сообщника.
— Но допустим, что она виновна, вы что‑нибудь знаете о ее сообщнике?
— Ничего.
— Вы будете защищать ее, даже допуская, что она виновна?
— Адвокат не может допускать, что его клиент виновен.
— Вы точно знаете, что она невиновна?
— Я знаю лишь то, что ее обвиняют в преступлении, и потому она имеет право на справедливый суд в присутствии присяжных, а чтобы суд был справедливым, ей необходимо иметь защитника. Без защитника судить нельзя.
— Вам не кажется, что наша беседа не очень‑то плодотворна?
Мейсон обезоруживающе улыбнулся:
— Да, кажется.
Репортеры сделали еще несколько снимков и оставили его одного.