Вообще-то Лишай и на хрен мог бы его послать, а не тысячу долларов предложить. Ведь он сейчас в силе, серьезная команда за ним. А кто такой Скорпион? Да никто, хрен с бугра. Но Юрка никогда гнилым не был. Не завонялся и сейчас.
«Зеленый» «кусок» был у Лишая в наличии. Прямо за столом он вынул из кармана десять стодолларовых купюр, свернутых в жгут и перетянутых тонкой резинкой.
– Держи! Это я у шефа своего спецом занял.
И, конечно же, растрепался, что кореш с зоны откинулся. Мол, за него, за Лишая, у хозяина гостил. Компенсация, дескать, ему за это причитается. Смотрите, мол, братки, какой я понятливый, не «крыса» там какая-то. А ведь это немалый плюс к его авторитету.
Что ж, дураком Лишая не назовешь.
Мирон пересчитал купюры и небрежно сунул их в карман.
– А за «поляну» я сам расплачусь, – добавил Лишай. – И за соску Машеньку.
– А чо, она тоже по прейскуранту, как в меню, проходит? – расхохотался Мирон.
– Ну как же, чисто двадцать баксов за палку. Половина ей, половина Данилычу. Но я-то вдвое меньше отстегну.
– Это уже твои проблемы. Кстати, как там Горюн и Мультик?
– О, Мультик у нас теперь вроде как настоящий мультик, – покривился Лишай.
– Не понял.
– Если на наши, деревянные «лимоны», то он мультимиллионер. Уже пять лет как в бизнесе. Там купит, там продаст, потом на валюту конкретно сел и раскрутился, обормот. От армии отмазался, не то что я. Щас у него фирма своя в Москве. Крутой босс, на сраной козе к нему не подъедешь. На нефти он крепко сидит.
– Это интересно...
И в самом деле интересно. Особенно если учесть, что Мультик перед ним в долгу. В ба-альшом долгу!
– Каз-зел он, – сплюнул Лишай. – Встретились мы с ним, так он, представляешь, меня даже не узнал.
– Заржавел, в натуре. А Горюн?
– А Горюн горюет. – Юрке нравилось играть словами. – Его ж через год после тебя менты замели, хату он чью-то вроде как выставил. Слушай, он ведь тоже совсем недавно откинулся. Совсем плохой.
– Чего?
– На иглу плотно засел.
Горюн, двухметровый увалень с квадратным лицом, раньше «шмалью» баловался. Ну так чуть ли не все анашу смолили. На иглу же из них четверых подсел только он. В натуре, плохо.
Мирон хотел что-то сказать, но появился Данилыч.
– Господа, номер готов, – бодро отрапортовал он.
Мирон оставил Лишая за столом одного и двинулся в подсобку. Там его уже ждала Машенька. Мило так ему улыбается. У-у, шалава общепитовская!
– Добро пожаловать! – пискнула она, стягивая юбочку.
Под ней ничего не было.
Он начал без предисловий. Загнул ее раком, спустил до колен джинсы, выставил свой агрегат и взял ее «норку» на прицел.
– А резинку? – спохватилась Машенька.
Ну да, разбежался. Пусть цветы в противогазе другие нюхают. А ему вживую нужно. Сифилис, трипак – все это херня. И СПИД, кстати, тоже. Его «пика» не берет, а зараза заморская и подавно. И вообще, он ничего в этой жизни не боится.
А Машенька?.. А на нее насрать.
Отодрал он официантку от всей души. Только кончил рановато. Ну так и не удивительно – сколько ж лет бабу не имел.
Мирон оттолкнул от себя Машку, натянул штаны, застегнул пояс.
– И все? – удивленно спросила та.
– А чо, мало?
– Данилыч говорил, что ты вроде как с зоны только что.
– Ну и?..
– Я думала, ты меня в зад попользуешь?.. Вы ведь там только туда и пихаете. А скажи, когда мужик с мужиком, это хорошо?
Вот разговорилась, шалава конченая.
– А вот это не твое дело, – беззлобно ответил Мирон.
И так же беззлобно вкатал ей оплеуху. Девка свалилась с копыт и села задницей на холодный, в опилках пол.
– Ты это... за базаром следи, – посоветовал он ей напоследок.
Проститутки – люди низшего сорта. Как петухи на зонах. Он питал отвращение и к тем, и к тем. Хотя вовсе не прочь был воспользоваться их услугами.
За столом рядом с Лишаем сидел Витька Горюнов.
– Долго жить будет, – указывая на него рукой, забасил Юрка. – Только вспомнили о нем, и появился.
– Здорово, Скорпион! – поднимаясь из-за стола, протянул ему руку Горюн.
– Привет, братан!
– Вот мы и в сборе. Мультика только нет, – посетовал Горюн, возвращаясь на место.
– Мы еще с ним повидаемся, – недобро усмехнулся Мирон. – Ты сейчас с кем?
– Я-то?.. Я сам по себе.
Горюн был под кайфом. Сразу видно. Но мыслил трезво, это хорошо.
Каким был он рослым, таким и остался. Но похудел, осунулся. Зато, чувствовалось, крепче стал. Ну это понятно, жизнь обкатала. Зона – это вам не курорт пионерский, там особо не разнежишься. Да и уличную закалку никуда не спишешь. А пацаном Витек был не хилым, и за себя всегда постоит, и за кентов.
– Ты, говорят, недавно откинулся?
– Да с месяц как, – нехотя ответил Горюн.
– Ты вроде как вором-домушником стал? – разливая по стаканам водку, спросил Мирон.
– Да какое там, – отмахнулся Витек. – Ширнуться надо было, а бабок нет. Ну и полез сдуру в чью-то хату. И попался. На зоне в «мужиках» ходил.
– А наркоту как доставал?
«Мужикам» на зоне расслабляться не полагается.
– Да никак. Ломало жуть как, а потом оставило. А как откинулся, так по новой. Дурак я, не надо было начинать.
Ага, все так говорят.
– Чем живешь?
– Чем придется. Слушай, а чо все обо мне? Ты давай о себе.
Мирона о чем-то спрашивали, он что-то отвечал. А сам думал, напряженно думал. О бабках. «Штука» баксов – это хорошо. Но надолго не хватит. Он хотел не просто жить, а жить кучеряво. Но для этого нужно много «воздуха». И он уже знал, где этим разжиться. Но для дела ему нужен хотя бы один напарник. И, похоже, Горюн подходил. Неплохо бы и Лишая на дело подписать. Пацан толковый. Но у кореша своя команда, и его, похоже, никаким калачом оттуда не выманишь. И все же виды на приятеля иметь надо.
– Лишай, как у тебя со временем? – спросил Мирон, когда все было выпито и съедено.
– В смысле?
– Вечером ты свободен?
– А чо?
– В кабак в Москву слетать не слабо?.. «Поляна» за мной. И телки будут.
– Да без проблем. Тачка за мной.
– Ну с тобой, Горюн, все ясно. Ты за это дело двумя руками.
– А то!
Витек сейчас почти на нулях. А гульнуть губа у него не дура. Тем более на халяву. Но халява всегда обманчива.
* * *
Сегодня у всей честной компании выходной. Ленка и Катюха в Москву собираются. В кабак их пригласили. И Ксюше с ними хочется.
Вчера она немного задержалась, не вовремя к месту сбора подошла. Пока ее ждали, случай один вышел. Мирон, сосед ее, из мест не столь отдаленных домой вернулся. И по пути Пашу с Климом зацепил. Грубостью на грубость ответил, и началось. Обоих отмутузил, да так крепко. Долго отходили, еле до столицы вчера доехали, с потугами клиентам ее с девчатами сдали. Но это уже другой разговор.
Главное, это Ленка. Приглянулась она Мирону. Он ей «стрелку» на сегодня в кабак накинул. И Катюху с собой взять не прочь. А про Ксюшу разговора не было. Жаль.
Помнит она Мирона. Отчаянный пацан, прирожденный лидер. Все вокруг него крутилось. Ксюша с открытым ртом на него смотрела, когда он мимо проходил. Высокий, худощавый, волосы черные как смоль, и глаза карие с хищным прищуром. Красавцем, правда, не назовешь. Черты лица у него неправильные. Но какой взгляд! Взгляд сильного, уверенного в себе мужчины. А еще обаяние. Жесткая, подчиняющая внутренняя сила в нем. Она волнами исходила от него, девчонки просто таяли. И она, несмышленая, влюбилась в него. Хотя что она, казалось бы, могла тогда соображать. В тринадцать-то лет.
Мирона посадили, Ксюша выросла, детская любовь потускнела. Но вспыхнула, когда вчера снова его увидела. Он стал еще выше, но такой же худой, как и раньше. И взгляд все тот же. Подавляющий.