Бывает, что хозяин платит продавцу твердую зарплату, скажем сто пятьдесят - двести рублей в день, а продавец обязан продавать товар строго по цене, указанной хозяином. Такая схема неэффективна - продавец не заинтересован в конечном результате: много продал или мало, зарплата одинаковая. Все зависит от добросовестности продавца, а сейчас мало добросовестных.
Большинство хозяев стремится заинтересовать продавца - платит ему твердый процент от дневной выручки: чем больше продал, тем больше получил. В ходу и прогрессивный процент: наторговал на десять тысяч
- получи полтора процента (сто пятьдесят рублей); наторговал на двадцать - получи сто пятьдесят с первой десятки и три процента
(триста рублей) со второй, а всего четыреста пятьдесят рубликов.
У Мамули с Локоном договор особый: хозяин оплачивает торговое место, платит грошовую зарплату-гарантийку - тридцатник в день и подвозит на своей машине товар в Лужу. Товар же дает Мамуле "на реализацию" - объявляет свою цену, а она вправе продавать дороже. Но так, чтобы товар все же продавался быстро. Это разумно: Мамуля умеет продавать и ориентируется в постоянно меняющихся лужниковских ценах лучше Локона.
В пик сезона Мамуля может заработать и полторы, и две тысячи в день. Казалось бы - много, но сколько лет ушло, чтобы этого добиться! Года три-четыре. Оптовика "шалого", болтающегося от одного продавца к другому, "прикормить", сделать своим постоянным покупателем не так-то просто. Не месяц и не два пройдет, прежде чем удастся "уболтать" его, что здесь товар самый дешевый и качественный среди аналогичного, что именно он и есть самый ходовой, а в других местах все левое, или "остатки" (этого люди пугаются), или "там все китайское", или еще какое угодно, но в любом случае очень сомнительное.
Но вместе с тем надо уметь "держать характер" - Мамуля это блюдет неукоснительно, любые просьбы о снижении цены бесполезны, не сбавит ни копья. Особо назойливых она просто посылает на три буквы, за ней это не заржавеет.
Полторы штуки в день - неплохо, но ты пойди померзни в холод, помокни под дождем, поворочай мешки тяжелые с товаром! А пройдет сезон - спроса не будет, а ты все равно сиди, мерзни-мокни-ворочай мешки практически бесплатно, Локону товар продавать надо, не оставлять же его себе! Да еще плати за вход с товаром в Лужу, за его хранение, за то за се, штрафы всякие, наконец! Все из своего кармана, Локона это не трясет. Так что полторы-две тысячи в день в пик сезона - это не много. Это нормально. Ладно, с Мамулей ясно, у нее лишних денег нет. А вот Локон - он богатый? Черт его знает, наверное, не очень. За десять почти лет челночества слишком больших денег явно не накопил (да честно разве большие деньги наживешь?), как и большинство челноков. Но, конечно, и не беден: есть кое-что в загашнике и еще туда откладывает, "чтобы, - говорит, - было куда на старости лет голову приклонить".
Куда бы это? К денежному мешку, что ли? Что же, попутного тебе ветра, Белый Локон.
Разговоры
- Менты борзеют: говорят, бандиты разрешили им нас грабить, требовать накладные, сертификаты и все такое.
- Да они и так имеют право!
- Раньше же не спрашивали! Только прописку…
- На "С-3" "сервисы" опять дурью маются! Обходят всех и говорят:
"Завтра высота палатки - строго три метра. У кого на пять сантиметров больше - отрезать, у кого меньше - нарастить!" И теперь продавцам в палатке стоять нельзя, только сидеть.
- А как же работать сидя?
- Как хочешь, так и работай, а стоять нельзя.
- Слыхал, вчера на Южном Ядре менты бандитов так отвалтузили, что за ноги полумертвых тащили из Лужи, бошки колотились об асфальт!
- Не может быть. Менты куплены.
- Да не местные! Чуть ли не МУР, говорят.
- Что-то сегодня чай-кофе коробейницы не катают, горяченького охота!
- Перебьешься! И не покатят! Вчера коробейницу одну порезали за что-то, сегодня собрание у них.
- Нет, это санэпидемстанция наехала!
- Ну, отмажутся. Скоро покатят!
- Налетел какой-то, орет: "С тебя триста!"
- Бандит?
- А хрен его знает, кто он такой: мент или бандит. Цепур на шее в два пальца толщиной, мамон до колена отвисает!
- Ну, и что?
- Да ничего. Отозвал его кто-то, наверно, забыл про меня.
- Пленку полиэтиленовую с крыши снимать заставляют! "Сервис" прошел - всем, говорит, снять пленку.
- А если дождь?
- Я, говорит, дождем не командую, а пленку снять.
- Вчера у Верки мешок с водолазками чисто махнули, никто не заметил. На восемь "штук", говорит.
- Баксов?
- Очумел? Ты посчитай! Рублей, слава Богу.
Шухер
На "Луче" нашем шухер какой-то. Суетятся все, бегают от палатки к палатке. Соседи-хохлы рубашки снимают с витрины и в мешки свои запихивают. И многие так, особенно "черные". В чем дело?
- ОМОН, - шипят отовсюду, - ОМОН!
И хозяин "железки", тоже азер, быстро идет вдоль ряда и предупреждает:
- ОМОН на рынке! Ко мне сдаваться будешь? Быстро! Закрываю!
На "Луче", как и на многих лужниковских аллеях, только с одной стороны сборно-разборные палатки стоят. С другой - стационарные, железные, размером раза в четыре больше разборных. Утром арендатор
"железки" выставляет вокруг нее десять-пятнадцать раздвижных столиков и сдает их всем желающим для торговли. Это - от себя, мимо кассы, таковы условия аренды. На ночь же он принимает на хранение товар от всех окрестных торгашей. Это тоже разрешается. Плата по таксе: мешок - пятнадцать - двадцать рублей, сумка - десять. Многим неохота непроданное барахло домой увозить, утром опять привозить, многим, особенно приезжим, просто некуда его девать, но, так или иначе, "железка" забивается под крышу. Сам хозяин-азер тяжелые мешки-сумки эти ворочать, конечно, не будет - западло ему. Нанимает рабочего, иногда своего, азера, иногда русского.
Казалось бы, что тут страшного, подумаешь - ОМОН? Тут ведь не воры-бандиты, а простые торгаши, зачем бегать-то? А что тут страшного, что ОМОН документы проверяет, у иногородних, хохлов, азеров - регистрацию смотрит. А у многих регистрация - левая, у многих и левой-то нет, и на всякий там "Вихрь-Антитеррор" им плевать
- шумиха очередная, не больше. А у кого и настоящая, правая регистрация, тоже никаких гарантий. Не понравился омоновцу -
"пойдем, разберемся", и продержат в своем автобусе часа три или больше. Может, дать денег? Тогда отпустят. Не дашь - тоже отпустят, на хрен ты сдался. А что с твоим товаром за это время станет - никого не волнует, может, и разворуют все.
Местных - Москву, Подмосковье - редко трогают, поэтому местные не бегут, сидят на месте, скрывая радость. Если приезжие все поразбегутся, у кого покупатель брать будет? У местных! То-то пойдет торговля! Так что местным ОМОН скорее даже на руку.
Но что это? Обратно хохлы наши с мешками прутся. "Нэма ОМОНа, - кричат, - трэвога ложна!" И прочие возвращаются. Местные, конечно, досадуют в душе, но вида не подают.
Из лужниковского отделения менты постоянно на рынке трутся, смотрят: с кого бы денег снять? Тоже документы проверяют, регистрацию, сертификаты качества, сертификаты соответствия на товары. Все эти сертификаты, левые конечно, очень легко на самом рынке купить - еще один "союз" продает, а может, два "союза". Еще по дороге от метро "Спортивная" к Лужникам один-два раза обязательно попадается личность, которая топчется-бормочет всем и никому:
- "Накладные, счет-фактура, приходные ордера, справка-счет, сертификаты" и еще что-то, что, небось, не каждому бухгалтеру понятно, а большинству торгашей и вовсе ни к чему. В самой Луже такие вещи продают у Главного входа, "у Ленина", еще кое-где. Однако смотреть надо - сертификат сертификату рознь.