У миссис Броудхаст есть деньги?
— Разве я... Разве это так бросается в глаза?
— Нет. Но ничто не происходит без повода. Ваш муж воспользовался именем матери, чтобы получить Ронни.
Это прозвучало, как обвинение, под тяжестью которого она опустила голову.
— Кто-то наговорил вам о нас...
— Вы.
— Я ничего не говорила о свекрови. И ни о какой блондинке...
— Мне казалось, что говорили.
Джин задумалась, это было ей к лицу — она расслабилась и исчезло напряжение, сковывавшее все ее тело.
— Понимаю, вчера вечером, после моего звонка, Валлеры позвонили вам из Тахо и рассказали обо мне. Что Лаура вам сказала? Или это был Боб?
— Ничего. Они мне не звонили.
— Ну так откуда же вы знаете, что это блондинка?!
— Всегда найдется какая-нибудь блондинка...
— Вы смеетесь надо мной, — сказала она неожиданно по-детски. — Это не слишком хорошо в такую минуту.
— Ну ладно, я ее видел, — произнося это, я понял что становлюсь свидетелем, ее свидетелем, и что с этими словами улетучивается последний шанс не впутываться в ее жизнь. — Она была в машине, когда они уезжали отсюда.
— Почему же вы ничего мне не сказали?! Я задержала бы их!
— Каким образом?
— Не знаю... — она разглядывала свои руки, неожиданно лицо ее перекосила жалкая улыбка. — Я могла бы выйти с транспарантом «Жена». Или броситься под автомобиль. Или написать президенту...
Я прервал ее, боясь истерики.
— Ну, по крайней мере, он ничего не прячет. Кроме того, с ними Ронни, значит, они не слишком могут...
Я не окончил фразу, Джин тряхнула хорошенькой головкой.
— Я не знаю, что они могут! И меня именно это и беспокоит, что они не прячутся! Я их обоих совершенно не понимаю, честное слово! Он привез ее вчера с работы и оставил обедать, ничего мне не объяснив. Она, наверное, была под действием чего-то, потому что отвечала совершенно невпопад.
— Где работает Стенли?
— В страховой фирме, в Нортридже. Мы там живем. Но она там не работает, ее и дня бы не держали... Возможно, студентка или даже школьница. Она очень молода...
— Что значит «очень»?
— Самое большее девятнадцать. Это сразу вызвало мои подозрения, потому что, как сказал Стен, она его соученица по школе, которая нашла его на работе... А она младше его минимум на семь-восемь лет.
— Вы сказали, что она «была под действием чего-то»?
— Да, но я не знаю, что это может быть. Она рассказывала Ронни такие безумные вещи... Мне это очень не нравилось. Я хотела, чтобы Стенли убрал ее, но он отказался. Тогда я позвонила Лауре Валлер, ну и уехала сюда.
— Думаю, вы поступили неправильно.
— Теперь я это понимаю. Я должна была остаться и поговорить с ним. Но дело в том, что с какого-то времени мы стали совсем чужими. Стен весь поглощен своими делами и абсолютно не обращает внимания на меня. В таких случаях женщина теряет почву под ногами...
— Вы хотели покончить с этим браком?
Это заставило ее задуматься.
— Это не приходило мне в голову. Возможно, хотела... Я должна подумать над этим, — она поднялась и облокотилась на стол, выставив бедро, как манекенщица. — Но, пожалуйста, не сейчас. Я должна поехать в Санта-Терезу. Вы отвезете меня? И поможете мне найти Ронни?
— Я — частный детектив и этим живу...
— Да, Лаура Валлер говорила мне об этом. Именно поэтому я к вам обратилась. Разумеется, я вам заплачу.
Я открыл дверь и щелкнул замком.
— И что же еще Лаура вам обо мне рассказала?
— Что вы — одинокий мужчина, — ответила она с неожиданно яркой улыбкой.
Глава 3
Я ждал ее в гостиной Валлеров. Книги, большей частью на иностранных языках, скрывали стены, словно изолируя комнату от реального мира. Она вернулась с упакованной сумкой и двумя плащами — своим и малыша.
Я вывел машину из гаража и мы двинулись в направлении автострады на Вентуру, удаляясь от океана.
Полуденное солнце заливало мир жаром и внезапно остро поблескивало на стеклах и кузовах машин. Я включил кондиционер.
— Как приятно! — сказала она.
То, что она находилась рядом со мной, создавало иллюзию, существования некого окошка в иное время или иное измерение. От нее исходил покой, нечастый в том мире, где я обитал. Это давало возможность забыть даже о сумасшедшем движении на автостраде.
Свернув в сторону Сепульведы, я некоторое время соображал, с чего бы начать разговор.
— Знаете, миссис Броудхаст, я чувствую себя чуть менее одиноким...
— Называйте меня Джин. «Миссис Броудхаст» — звучит так, словно вы обращаетесь к моей свекрови...
— А в этом есть что-то плохое?
— Да нет, она неплохая женщина, очень разумная, но ей идет это самое «миссис». В глубине души она очень грустная, но она достаточно хорошо воспитана, чтобы прятать то, что в глубине души.
— А почему грустная?
— У нее хватает причин, — она бросила взгляд на мой профиль с единственным видным ей глазом. — А вы любопытны...
— В моей работе это необходимо.
— В данный момент вы работаете?
— Вы просили меня об этом. То, что я являюсь соседом Валлеров, повлияло на ваш приезд именно в их дом?
— То, что вы являетесь детективом?
— Скажем так.
— Возможно. Возможно, это одна из причин, склонивших меня к приезду.
А это важно?
— Для меня важно. Я не верю в случайность и люблю ясные ситуации.
— Вы не слишком многого хотите?
— Это угроза? — спросил я.
— Скорее признание. Я думаю о себе, о своей ситуации.
— Ну, коль скоро дошло до признаний, это не вы выслали Ронни кормить птичек?
— Нет, это он сам, — в ее голосе не было колебания. Потом она добавила:
— Если вы не верите в случайность, то в вашем мире немного места для неожиданностей...
— Это не мой ми. А каковы были остальные упомянутые вами причины?
— Н-не знаю... — она запнулась. — Что вы хотите узнать?
— Как все это случилось?
— Вы подходите к делу всерьез.
В ее голосе прозвучало удивление.
— Да.
— Я тоже. В конце концов, это моя жизнь летит в тар-тарары! Но я даже не знаю, с чего должна начать...
— С начала. Вы говорили о свекрови. Почему она грустна?
— Она стареет.
— Ну, я тоже старею, но не грущу.
— Нет? Ну, женщины — другое дело...
— А ваш свекор не стареет?
— Свекра нет. Он сбежал много лет назад с другой женщиной. Сейчас похоже, что Стенли пойдет по его стопам.
— Сколько ему было, когда сбежал отец?
— Одиннадцать или двенадцать. Он никогда не вспоминает об этом, но это — самое большое переживание его детства. Я должна помнить об этом, когда сужу его. Он пережил исчезновение отца тяжелей, чем его мать.
— Откуда вам это известно, если он никогда не вспоминает об этом?
— Это хороший вопрос.
— Постарайтесь дать на него хороший ответ, Джин.
Она задумалась. Я не видел ее лица, только краем глаза — силуэт с руками, уроненными на колени. Она сидела, склонив голову над пустыми ладонями, словно должна была развязать узел или распутать клубок сплетенных нитей.
— Стенли уже долгое время ищет отца, — сказала она, — и это все больше ломает его. А может, наоборот. Может, он ищет отца в надежде, что это поможет ему уцелеть...
— У вашего мужа не было какого-нибудь нервного кризиса?
— В прямом смысле нет. Но вся его жизнь — это один сплошной кризис.
Он из тех ужасно самоуверенных людей, которые при ближайшем рассмотрении оказываются полными комплексов. Из-за этого он часто делает глупости. С трудом закончил университет... Честно говоря, благодаря этому я с ним и познакомилась. Мы вместе слушали лекции по французскому, и он попросил позаниматься с ним. Что-то от отношений «учитель-ученик» перешло в наш брак, — проговорила она со взвешенной иронией.