Кстати, Филипп тоже бы купил хорошие книги по дорогой цене – он собирал редкие рукописи, покровительствовал художникам, разбирался в искусстве. Прославившие Испанию в веках Сервантес и Лопе де Вега тоже, так сказать, птенцы гнезда Филиппова. Сохранилась масса его портретов – необычная, но отнюдь не безобразная внешность, он скорее эффектен, пикантен, был бы он не король – отбою бы не знал от прекрасного пола. Впрочем, в отличие от литературы, нечто подобное и наблюдалось – жены его, пожалуй, любили, да и любовниц имелся вагон и маленькая тележка, причем, что говорит в его пользу, казну он на них не транжирил и на голову садиться не позволял. Интересно, а почему же Шарль де Костер и многие другие писали, что он урод? Чуть позже продолжим эту тему…
Теперь, когда мясо обжарилось, выливаем прямо на сковородку много красного сухого вина – целый литр. Вот теперь пусть все тушится на среднем огне, пока все вино не выкипит.Красное вино льется, как кровь, – Филипп крови не боялся. Он считал себя обязанным проливать кровь еретиков. Чем ему мешало обладание такой богатейшей провинцией, как Нидерланды, приносящей его империи не намного меньше золота, чем Америка? Нормальный правитель подданным, которые платят такие жирные налоги, позволял бы молиться хоть ракитовому кусту – а этот полез с инквизицией на свой монетный двор! Все разорил, массу народу перебил – и в итоге Нидерланды отделились,кто их непоймет? Это же надо додуматься послать в Нидерланды наводить порядок не гибкого дипломата или толкового экономиста, а свирепого вояку герцога Альбу, который с ходу додумался обложить Нидерланды дополнительным 10%-ным налогом – рассчитывал, видите ли, на деньги, полученные от этого налога, взять Нидерланды к ногтю. Вот чего армеу-там не следует делать, так это пытаться обставить купцов в вопросах экономики – глупее может выглядеть разве что Майк Тайсон, предлагающий Роже Федереру сыграть на деньги в теннис. Кончилось тем, что семь богатейших провинций, вместо того чтоб платить испанцам, прекрасно зажили на эти деньги сами, и через не так уж много времени Голландия стала мощной морской державой, причем к Испании по определению весьма плохо расположенной.
А в той же Кордове массами жили мориски, крещеные насильственно мавры, прекрасные труженики, лучшие земледельцы Испании, создатели национального богатства – так Филипп и к ним инквизицию послал проверить, правильно ли веруют, а инквизиции только дай покопать! Сразу накопали массу слухов, что на самом деле веруют мориски неправильно, крестились неискренне, что в душе они все еще мавры, но дела своего не сделали и потому уйти им некуда – поди проверь! Начала инквизиция разбираться, а разбираются инквизиции всех времен и народов примерно одинаково – как что не так, быстренько что-то запрещают. Эти потребовали, например, пускать на все домашние праздники и торжества любого постороннего гостя – пусть, мол, проверят, не справляются ли там под видом застолья мусульманские обряды, не игнорируются ли за праздничным столом преступным образом вино и свинина, а как проверят, еще и нажрутся всласть за счет подозрительного хозяина. Кто же будет терпеть такое? Докопались в итоге до отчаянного восстания, потом долго и кроваво его подавляли, разорили свое же подворье, зато все веруют по-католически и говорят по-кастильски. Необыкновенно типичная славная победа золотого века – всех побили, а самим больно, причем со временем будет еще хуже! Очень показательна в этом плане история кордовской мечети – одной из самых больших в мусульманском мире.
Эмир Абдурахман I заложил ее на месте христианской церкви Святого Винсенте, причем церковь у христиан не отобрал, а откупил за большие деньги – испанские эмираты были по средневековым понятиям вообще аномально веротерпимы, а как перестали таковыми быть, так христиане их и разбили: интересно, не совпадение ли это? А вот христиане, отбившие город у мавров в XIII веке, мечеть у мавров, разумеется, просто отобрали, но не посмели разрушить такую красоту и освятили ее, как собор Вознесения Богоматери. Так было 300 лет, а потом решили построить новый, готический собор – но возвели его не рядом с мечетью, не вместо мечети, а внутри ее! Карл V, отец Филиппа, дал на это разрешение, но потом посмотрел, что вышло, и выразил сожаление по поводу своего опрометчивого согласия. Вот такой был золотой век – церкви, например, при нем изрядно измельчали…
Даже с английской ересью Филипп полез разбираться, чтобы и англичане веровали как положено, а маленькие и верткие английские корабли утопили его уже заранее так названную Непобедимую Армаду, как котенка в помойном ведре. Потратили государственную казну на чудовищные галеоны – и где они? Испарились, как испаряется это вино. Впрочем, с Англией была еще одна причина… Сейчас расскажу, вот только возьмем и нарежем толстыми кольцами по-настоящему много лука – пять хороших луковиц. И теперь, когда испарилось все вино, бросаем лук на сковородку и жарим, помешивая, на среднем огне-до окончательной готовности. А пока жарим, расскажу, что такого уж особого было у Филиппа с Англией. Вы, например, знаете, что он был английским королем? Самым настоящим, потому что он был мужем английской королевы Марии, дочки печально известного Генриха Восьмого, того самого, который двух жен казнил. Кстати, у Филиппа это был уже второй брак. Супружница у него была еще та: такая же любительница аутодафе, как и Филипп, восстановившая в Англии власть папы и инквизиции, – в общем, нашли друг друга. Будь у них еще и дети, они бы, небось, людей ели… Да не даровал им Бог ребенка (еще чего не хватало), и Филипп после смерти супружницы вернулся в свою Испанию. А Англию-то жалко – и он попытался посвататься к сестре Марии Елизавете – какая разница, на какой королеве быть женатым, если ты при этом король? Но Елизавета была невеста разборчивая, она Ивана Грозного и то послала куда подальше, а перед ним Филипп даже как-то блекнет. Зверства настоящего у него не было – один религиозный психоз. Но на то, чтобы главной задачей своих секретных служб сделать заговор с целью убийства Елизаветы, его эмоций вполне хватило. После каждого такого заговора власть Елизаветы становилась только крепче, и все испанские старания приводили разве что к тому, что английские пираты активнее перехватывали испанские галеоны с золотом на просторах Атлантики. А какой же золотой век без золота?
Но не все, что писалось о Филиппе, – правда, и де Костер, и Томас Манн, и Шиллер явно находились под сильным влиянием «черной легенды» о Филиппе – тот восстановил против себя практически всю Европу, и любые скверные сведения о нем, даже высосанные из пальца, принимались на ура. Врагов у него было достаточно, и они распускали про Филлипа самые жуткие слухи. Некоторые из них и легли в основу пьесы Шиллера, а потом и оперы Верди о старшем его сыне, от португальской принцессы, несчастном Доне Кар-лосе. Шиллер и Верди сделали из него великого свободолюбца. А он, судя по всему, был просто дурак и псих. Действительно, сейчас толком и выяснить невозможно, отчего же он скончался в одночасье совсем молодым – судя по всему, от естественных причин. Так что это все опера – «что так глупо, что нельзя сказать, можно хотя бы спеть». И вряд ли Дон Карлос пытался отбить у отца его третью жену, французскую принцессу Елизавету – правда, и Филиппу она вышла не в масть, рожала только дочерей, одну Филипп пытался посадить на французский трон, чтоб отнять его у гугенота Генриха IV, да какой толк мешать религию в политику и экономику – ничего и не вышло.