— Мы-то и искали, собственно говоря, его, — извиняющимся тоном произнес Алекс, и почесал указательным пальцем то место на носу, откуда росли волосины. — А, как выяснилось, нашли вас. Что, надо сказать, тоже неплохо…
— И чем же это неплохо? — осведомился Сергей.
В горле у него пересохло так, что даже капельки слюны, кажется, шуршали, скатываясь по пищеводу.
— Ну, — заулыбался Алекс, — сами видите, господин Савенко, упокой, Господи, его душу, был, — он замялся, подыскивая слова, — не очень приятным человеком. Совсем не интеллигентным, в отличие от вас, Николай Алексеевич.
— Называйте меня Сергеем Савельевичем, мне так привычнее.
— Да как вам будет угодно! Суть дела это не меняет. Просто, ознакомившись с информационной справкой по вашему, так сказать, донору, я рад, что дело надо иметь с вами. Честно говорю, поверьте!
Савенко посмотрел на часы.
— А если ближе к сути, господин Алекс. Искали его, нашли меня… Да, я был снайпером в армии. Это моя вина?
— Что вы, что вы… Конечно же — нет! Более того, я даже не думаю, что вы могли взять деньги! Ну, те, самые двести миллионов из-за которых вы с 94-го в федеральном розыске!
— Правильно не верите, — огрызнулся Сергей раздраженно. — Я их действительно не брал!
— А кто их брал? — спросил Алекс ласковым, проникновенным голосом. — Неужели депутат Государственной Думы России, председатель думского комитета «Антипреступность», господин Бобиков? Лично?
— Так вы и это знаете? — вырвалось у Савенко непроизвольно.
— Разумеется, — так же сладенько протянул Алекс и опять почесал кончик носа. — Но тоже не верим. Разве мог столь уважаемый человек похитить бюджетные средства? Клевета, конечно…
Савенко почувствовал пламенное желание заехать тяжелой стеклянной пепельницей, стоящей на столе, прямо по суперменскому подбородку — да так, чтобы хрустнуло! Просто, чтобы привести в соответствие верхнюю и нижнюю часть физиономии собеседника.
— Но вопрос-то не в том, брали вы эти деньги или не брали, — продолжил Алекс неторопливо и, жестом подозвав официантку, спросил:
— Может быть водички? Сока? Что мы с вами сидим, как на профсоюзном собрании?
— Воды, — процедил Сергей сквозь зубы. — Холодной.
— Значит, два стаканчика холодной водички. Можете даже со льдом и ломтиком лимона. — Алекс снова повернулся к собеседнику и уставился на него своими выпуклыми глазами, обнесенными частоколом коротких, рыжеватых ресниц. — Так, вот, Сергей Савельевич, главное не в том, что вы можете оказаться действительно честным человеком, а в том, кому из вас поверят. Вам, человеку, прожившему больше десяти лет по подложным документам, разыскиваемому всеми структурами финансовому мошеннику, и, вы только не волнуйтесь, но такая версия тоже есть, убийце…
— Это он о Лане… — подумал Сергей, за миг до того, как мышцы сработали рефлекторно, и он пружиной метнулся через стол, с белыми от гнева глазами и одной единственной мыслью: вцепиться зубами в горло этой рыжей сволочи.
В следующий момент он рухнул обратно на массивный деревянный стул, оплывая, как надувная кукла, из которой выпустили воздух. Движение, которым Алекс остановил его бросок, было незаметным — просто тычок пальцами в район грудины, но эффект от него был такой, словно в тело вонзилась раскаленная спица. Дыхание стало, и Савенко прошиб холодный пот.
— Экий вы нервенный… — протянул собеседник тем же дружелюбно-спокойным тоном. — Просто девица на выданье! Беда с вами, интеллигентами, честное слово! За вора вы на меня не бросались, однако! А за убийцу — прямо таки, как дикий вепрь! Не пыхтите вы так, Сергей Савельевич! Через пару минут отойдете. Вот водички только выпьете — и все пройдет.
Раскаленная спица в груди медленно повернулась против часовой стрелки, и Сафронов-Савенко стиснул зубы, чтобы не застонать.