Однако губернатор, разгневанный на Вайнкупа, что тот так не вовремя привел депутацию вождей, вскоре отозвал его и на место коменданта форта назначил майора Энтони, а тот, не желая действовать против воли губернатора, велел шайенам выметаться из окрестностей. Шайены, не чувствуя, как над ними сгущаются тучи, отправились в резервацию на Сэнд Крик и расположились там на зиму…
Шайенские беглецы с вымазанными пеплом в знак траура лицами долго в молчании смотрели на дакотов. Первым нарушил молчание Та-Тунка-Сках:
— Теперь пусть наши братья шайены расскажут, что случилось в лагере вождя Черный Котел. Может быть, наше сочувствие облегчит вашу боль.
Тогда поднялся старейший из шайенов, Быстрый Мустанг, и сказал так:
— Случилось это в нашей резервации в лагере на Сэнд Крик. Вожди только что вернулись из Денвера, где заверили губернатора, что мы хотим жить в мире. Мы были уверены, что теперь нам со стороны белых ничего не грозит. Однако мы ошибались, мы недооценили жестокости белых, силы их ненависти к индейцам.
Наш лагерь был расположен на берегу реки, его прикрывали горы. Как-то в холодный день одна женщина вышла из типи по воду и с ужасом увидела на ближних холмах солдат. Она начала кричать, чтобы предупредить всех об опасности.
На ее крик из своего типи выглянул вождь Черный Котел. Увидев, что происходит, он поднял на шесте американский флаг, одновременно обращаясь к солдатам с заверениями, что шайены заключили с белыми мир. В ответ прогремел пушечный залп. Многие типи были сметены с лица земли. Белые солдаты начали ружейную стрельбу. Среди испуганных шайенов началась паника, воины побежали за оружием, пробовали переправить мустангов с другого берега. Женщины с детьми бежали к реке, пробовали укрыться в складках холмов. От огнестрельного оружия падали мужчины, женщины, дети и старики… Повсюду раздавались отчаянные мольбы о помощи, стоны умирающих.
Вождь Белая Антилопа не пожелал искать спасения в бегстве, он полагал, что вместе с другими вождями несет ответственность за то, что происходит. Встав со скрещенными на груди руками у шеста с флагом, он запел свою песнь смерти: «Ничто не вечно, кроме земли и гор…» И упал, сраженный пулей. Вождь Черный Котел тоже хотел, как Белая Антилопа, показать белым свое презрение, однако молодые воины силой увели его с поля боя.
Кое-кому из воинов удалось добраться до лошадей, другие, прячась в ямах и за крутым берегом реки, пытались, стреляя из луков, остановить белых, сделать возможным бегство женщин и детей. Презирая смерть, боролись они за жизнь своих близких.
А тем временем белые солдаты вторглись в лагерь. Они убивали, скальпировали, калечили всех, кто им попадался. Я сам видел, как солдат ударами длинного ножа ломал обе руки женщине с простреленной ногой. Я видел беременную женщину, лежащую с распоротым животом, а рядом лежало тельце еще не родившегося ребенка. Упала сраженная пулей жена Черного Котла, бегущие мимо белые солдаты еще много раз выстрелили в нее в упор. Убитому Белой Антилопе вырезали срам… Кучки женщин и детей укрывались в ямах, молили о жалости, но белые солдаты не знали жалости. Убивали всех и измывались над телами мертвых… 71
Резня длилась до полудня, и жестокостям не было конца. Белые солдаты гнались не одну милю за теми немногими, кому удалось добраться до лошадей и спастись в прерии. Много, много невинных людей погибло на Сэнд Крик… И что нам теперь осталось?
— Вам осталась месть! — твердо произнес Желтый Камень.
Сейчас же шаман Ва хи'хи начал бить по своему чародейскому барабану, высоко поднял голову, отклонил ее назад, прикрыл глаза. Лицо его побледнело, застыло в каменной неподвижности. Вдруг барабан умолк, шаман упал спиной на землю, тело его окоченело, лишь судорожно дрожали руки и ноги.
После долгого молчания он заговорил каким-то не своим голосом:
— Слушайте, слушайте все! Моими устами говорит с вами Великий Дух! Большое зло причинено индейцам! Пусть дакоты отметят за невинно пролитую кровь братьев шайенов и арапахо! Тени наших покойных отцов в стране Великого Духа требуют удовлетворения…
Ва хи'хи умолк, понемногу затихая, наконец открыл глаза, тяжело приподнялся:
— Дакоты… Вы слышали слова Великого Духа… — прошептал он дрожащими губами и снова умолк. Грудь его тяжело вздымалась.
— Война! — горячо воскликнул Длинное Копье.
— Смерть белым! — поддержал его Орлиные Когти.
— Мы требуем мести! — кричал Красный Кедр.
Воины выхватывали ножи и палицы, взывая: «Смерть белым!»
Желтый Камень бросал огненные взоры на воинов. Трагический рассказ Быстрого Мустанга о кровавой бойне, учиненной над шайенами и арапахо на Сэнд Крик, возбудил в нем страшный гнев и желание немедленного отмщения. Взволнованный до глубины души, он встал и обратился к собравшимся:
— На рассвете мы отправляемся в военный поход против белых. Тот, кто хочет идти со мной, пусть приходит с восходом солнца к типи совета.
Возмущение гнусными деяниями белых было так велико, что даже старики объявили, что они примут участие в военном походе. Никто даже словом не упоминал о том, что зима — не самая подходящая пора для того, чтобы начинать войну. Все жаждали мести.
Вернувшись в свой типи, Желтый Камень застал жен, причитающих и выкрикивающих проклятья белым людям. Скалистый Цветок, узнавшая от уцелевших женщин о смерти матери, сестры и отца, сидела полуобнаженная, с измазанным пеплом лицом и распущенными волосами. В знак великой скорби она расцарапала себе острым прутиком плечи и ноги.
Глядя на рыдавших в отчаянии женщин, Желтый Камень в немой ярости сжал кулаки.
— На рассвете выступаем против белых. Их ждет заслуженное возмездие, — коротко произнес он дрожащим от гнева голосом.
Услышав это, Ва ку'та тут же достал кожаные мешочки с красками, уселся у очага и стал раскрашивать лицо боевой раскраской.
Щедрая Рука подбежала к нему с криком:
— Да, сын мой, да! Иди и ты! Я хочу увидеть тебя, обагренного кровью этих бешеных белых волков! Не щади никого, убивай всех, как это делают белые!
— Я тоже пойду с тобой, отец! — воскликнул и Ва ко ки'йя.
Гордость распирала Желтого Камня. Вот какие были у него сыновья! Гневные искорки погасли в его глазах.
— Ты еще слишком мал, сын мой, — ответил он. — Зато ты, пока нас не будет, будешь заботиться о женщинах.
На военный совет пришли все мужчины вахпекуты, а также несколько жаждущих мести воинов-шайенов, несмотря на то, что после резни на Сэнд Крик и отчаянного бегства по скованной холодом прерии они находились в плачевном состоянии. У Быстрого Мустанга была забинтована голова, поскольку пуля разорвала ему кожу на левой щеке, у других тоже хватало всяких ран.
Желтому Камню пришлось немало потрудиться, пока он смог объяснить всем, что в зимнюю пору в войне могут принять участие лишь самые молодые и подготовленные воины. К тому же нельзя было оставить без всякой охраны от неожиданного нападения главный лагерь с женщинами, детьми, стариками и больными беглецами-шайенами. После долгих споров было решено, что в поход отправятся двадцать воинов вахпекутов, а также четверка мальчиков в помощь. Среди избранных находились самые отважные и опытные: Длинное Копье, Орлиные Когти, Красный Кедр, Малая Звезда, Длинное Перо и Парящая Птица. Ва ку'та также оказался среди избранников судьбы.
В конце концов в типи совета остались только участники похода, им надо было обсудить план действий. Первым взял слово Орлиные Когти, который в последнее время немало рыскал по окрестностям, частенько забираясь довольно далеко:
— Зимой на дороге не бывает больших обозов переселенцев, — говорил он.