Дмитрий Васильевич молча переглянулся с Полиной Петровной. Не понравился им такой расклад.
— Когда приедет? Мы ее на свадьбе толком не разглядели… Бедненькая — болеет… Что с ней? — за жалостливыми словами мать скрывала беспокойство о сыне. Как ему живется? Во время ли ест?
— Ничего страшного, так… женские штучки… — не хотел Виктор распространяться на эту тему.
— Уж не ребеночка ли ждете? — радостно вскинулась мать.
— Да нет, — отмахнулся Виктор. — Вы лучше посмотрите, кого я вам привез!
Он вышел к машине, завел во двор собаку и отрекомендовал:
— Джон Эрхард Копани!
— Ничего! — зацокал языком восхищенно Дмитрий Васильевич. — Грудь широченная. Мощный кобель… Дружок у меня — здешний участковый. У него лайка — Туман. Всех собак в деревне дерет. Вот бы этого с ним стравить. Глянуть — кто кого?!
— Нет проблем. Стравливайте.
— Дык, участковый на учебе, в городе. Только через месяц явится, — огорченно воскликнул Дмитрий Васильевич.
— Джон подождет. Все равно у вас будет жить.
— Как так? — удивилась Полина Петровна.
— Да, мама. Жена не хочет, чтобы в комнатах была собака, — немного сконфуженно, но твердо сказал Виктор.
— Я-ясно-о-о! — в один голос протянули родители.
— И ничего не ясно, — рассердился Виктор. — Если вы не возьмете, я его отдам кому-нибудь. Собаку с такой родословной любой с руками оторвет.
— Сынок, не сердись, — вскинулась мать. — Мы-то не против собаки…
— Погоди, мать, — остановил ее Дмитрий Васильевич. — Мы — деревенские, может, чего не понимаем. А вообще зачем ты покупал собаку?
— Ну… Обстоятельства изменились, — пробормотал Виктор. — Ладно, я поехал.
— Как поехал? А покушать? Проголодался, поди, в дороге. Может, ночевать остался бы? — мать заглядывала Виктору в глаза.
— Нет, мама. Не могу. Меня ждут… Дома…
— Понятно-о… — опять в один голос протянули родители.
— И ничего не понятно. Вот родословная на собаку, вот поводок, ошейник…
Виктор выскочил за калитку. Раздался рокот мотора…
— Да-а! — покачал головой отец. — Обратала она его.
— Может, еще и ничего. Может, наладится… — всхлипнула мать. Ей жалко было старшенького своего. Далеко живет от родительского дома, да и жена…
— Нет, толку с ей не будет. Таких баб я знаю. Стервы натуральные!
— решительно произнес Дмитрий Васильевич.
— Откуда ты знаешь?! — сквозь слезы улыбнулась Полина Петровна и, наклонившись, вытерла глаза фартуком. — Я одна у тебя — первая и последняя. Знахарь!
— Да ты что, мать, говоришь?! — возмутился уязвленный Дмитрий Васильевич. — Если хочешь знать…
— Ты лучше собаку определи. Как его… Дмитрий Васильевич заглянул в родословную:
— Джон Эрхард Копани! Вот язви их… Придумают же…
— Джон, это по-русски как?
— У них, это имя так распространено, как у нас Ванька, например…
— показал свою эрудицию Дмитрий Васильевич.
— Ну что, Ванечка, — присела перед собакой Полина Петровна. — Есть хочешь? Пойдем, я тебя покормлю.
Джон согласно завилял обрубком хвоста, потянулся к лицу новой хозяйки.
— Видал, подлец, уже целоваться лезет! — воскликнул Дмитрий Васильевич.
— Поцелуемся еще, успеем, — Полина Петровна осторожно погладила собаку по голове. — Сиротинушка ты моя… Пойдем.
— Смотри, не балуй его, — крикнул вдогонку Дмитрий Васильевич. — Оне, городские, в квартирах, на простынях спят, язви их…
— Ну, уж это никогда! — категорически заявила Полина Петровна. — Набей будку свежим сеном, пусть там нежится.
Ночью Дмитрия Васильевича разбудил собачий вой. Он приподнялся на постели. Увидел при лунном свете глаза жены:
— Давно воет?
— Ты только уснул… — всхлипнула Полина Петровна. — Скучает Ванечка по хозяину… Как он там?!.
— Привыкнет.
— Я про хозяина…
Дмитрий Васильевич, преувеличенно кряхтя, поднялся, сунул ноги в тапки и вышел на крыльцо. Джон сидел у будки набитой свежим сеном и, задрав морду, выл на луну.
— Кхм! — громко кашлянул Дмитрий Васильевич. Достал с полочки сигареты, спички и присел на ступеньку крыльца.
Джон тут же подбежал к нему и, обнюхав, стал рядом.
— Скучаешь? — спросил у него Дмитрий Васильевич. Джон промолчал.
— Я тоже скучаю, — признался отец хозяина. — Иной раз так защемит… — он оглянулся на дверь. — А Полина, как скучает, — спасу нет. Плачет.
Джон наклонил голову на бок, прислушиваясь к словам человека, потом поднялся на ступеньку крыльца и улегся, положив голову на колено Дмитрия Васильевича. У того дрогнуло сердце, и он, погладив собаку, объяснил:
— Полина первой девочку хотела. Дочка ей нужна была, помощница. Да не вышло, вот она и… — он прижал пальцами окурок, поднялся. — Пошли в хату, только тихо-тихо.
Осторожно ступая, они прошли в спальню.
— Вот тебе место, — шепотом указал Дмитрий Васильевич на коврик у кровати. Джон послушно улегся. — Только чтобы ни-ни…
— Опять курил?! — спросила жена.
— Маленько дернул дымка…
— Вредно это… — сказала со вздохом Полина Петровна.
— Больше не буду, — привычно соврал Дмитрий Васильевич.
3
Стук мотора мотоцикла смолк у калитки. Затем калитка распахнулась, и в проеме показалась крупная серая лайка с белым галстуком на груди, а за нею — сам участковый. Был он форме и широко улыбался. Но улыбка его тут же исчезла, когда от крыльца метнулась незнакомая собака и остановилась в угрожающей позе.
— Эт-та еще что такое?! — воскликнул обескураженный участковый.
— Джон! Фу! — крикнул Дмитрий Васильевич собаке, и потом уже другу: — Здравствуй! Меньше отсутствуй на службе, еще и не то будет…
— Так я это… на учебе…
Обнялись крепко. Похлопали друг друга по плечам, спине…
— И все же? Откуда пес? — спросил участковый.
— Тебе какая разница?!
— Стравим?
— Не сейчас и не здесь. Полина меня за Ваньку убьет.
— За какого Ваньку? — не понял участковый.
— За Джона. Так она его называет. Потом как-нибудь… Полины не будет.
Собаки ходили по двору кругами, ощетинившись и присматриваясь друг к другу.
— Как бы не опоздала Полина, — усмехнулся участковый.
И точно! Джон неожиданно сделал выпад, но лайка увернулась, и клыки клацнули в пустую.
— Ого! — восхитился участковый и подзадорил: — Туман, фас! Туман, высокий на лапах, был проворней. Он успевал куснуть Джона и отскочить. Джон явно уступал ему в маневренности и быстроте движений. Но его молчаливая целенаправленность настораживала. Не обращая внимания на раны, на сочащуюся из них кровь, Джон упрямо преследовал по двору Тумана, очевидно, рассчитывая на его оплошность. И Туман оплошал. Рванув противника в очередной раз, он отступил в угол. Выход ему преградил Джон. Туман попытался перепрыгнуть, но Джон на лету схватил его за плечо и повалил на землю.
— Все! — констатировал Дмитрий Васильевич.
— Не все! — возразил участковый.
— Спорим — все!
— Спорим! На ящик! — в запале крикнул участковый.
— Согласен.
— Туман! Вперед! — участковый подбежал к дерущимся.
— Не замай! — сердито крикнул Дмитрий Васильевич.
Туман сопротивлялся изо всех сил. Драл когтями бок Джону. Рвал ему предплечье зубами, но тот навалился всем телом и медленно продвигался к горлу. Движения Тумана стали слабее, судорожнее…
— Все! Сдавайся! — выдохнул Дмитрий Васильевич.
— Нет. Туман! Вперед! — кричал участковый. Туман закатил глаза, из пасти потекла пена.
— Все?
— Надо оторвать твоего от моего… — пробормотал глухо участковый и достал из кобуры пистолет.
Дмитрий Васильевич метнулся к сараю, схватил вилы.
— Ты чего это? — удивился участковый.
— Брось пистолет!
— Да я это… зубы разжать.