Он ничего не понимал. Еще мгновение – и он готов расплакаться как ребенок. Совершена какая-то ужасная ошибка, извращение всех намерений.
– Мой дорогой служитель и подданный, – сказала она, и губы ее растянулись в слабой улыбке, – ты никогда не смог бы меня остановить.
– Чего ты хочешь? Что ты собираешься делать?
– Ты должен меня извинить, – ответила она со столь же убийственной вежливостью, с ко-торой он сам недавно разговаривал с юнцом в задней комнате бара. – Мне пора идти.
Прежде чем вздрогнул и покачнулся пол, он услышал звук – душераздирающий скрежет разрываемого металла. Он падал... экран телевизора взорвался, и тысячи мельчайших осколков острыми концами пронзили его плоть. Он закричал – совсем так же, как кричат смертные, и на этот раз он кричал от ужаса. Лед вокруг с грохотом ломался, и ледяные глыбы обрушивались на него.
– Акаша!
Он проваливался в глубочайшую расселину. Он постепенно погружался в обжигающий холод.
Ее уже не было, а он все продолжал падать. Обломки льда, кувыркаясь, падали на него, окружали со всех сторон, ломали ему кости ног, рук, лица, пока наконец окончательно не по-гребли под собой его тело. Он чувствовал, как по истерзанной коже течет и почти мгновенно замерзает кровь. Он не мог пошевелиться. Он не мог вздохнуть. Боль была совершенно невыно-симой. И вновь перед его мысленным взором на мгновение, как уже бывало прежде, возникли джунгли. Знойные зловонные джунгли. Видение тут же исчезло. Он закричал снова, на этот раз обращаясь к Лестату:
– Опасность, Лестат! Будь осторожен! Все мы в опасности!
Потом остались только холод и боль. Он терял сознание. К нему постепенно приходил сон, чудесный сон он видел сияние жаркого солнца, освещавшего заросшую травой поляну. Благо-словенное солнце... сон захватил его полностью. И женщины... как прекрасны их рыжие волосы! Но что это? Что лежит там, на алтаре, под увядшими листьями?..
ЧАСТЬ 1
ДОРОГА К ВАМПИРУ ЛЕСТАТУ
Соблазн увидеть смысл в картине мимолетной -
пчела, цепочка гор,
тень
от моей ноги.
Соблазн связать их с логикой Вселенной
блестящей нитью
чувства
и ума.
Соблазн надеяться, что в этом гобелене
смогу я различить отдельные стежки.
Увы! Я только их и вижу...
И все же глаз зоркий, сердце светлое
нам неспроста даны.
Стэн Райс, «Четыре дня в другом городе»
1
ЛЕГЕНДА О БЛИЗНЕЦАХ
В жестком ритме
описывай все,
что видишь.
Деталь за деталью,
без остановки.
Главное – ритм.
Женщина. Руки подняла.
Тьма отступает.
Стэн Райс, «Элегия»
– Позвони ей от моего имени, – просил он, – скажи ей, что я видел очень странные сны, что мне снились близнецы. Ты должна позвонить ей!
Его дочери совсем не хотелось это делать. Она смотрела, как он с трудом справляется с книгой. Он теперь часто повторял, что руки стали его врагами. В девяносто один год он уже едва мог удержать карандаш или перевернуть страницу.
– Папа, – ответила она, – эта женщина, вполне вероятно, уже умерла.
Все, кого он когда-либо знал, умерли. Он пережил своих коллег, он пережил своих сестер и братьев и даже двоих из своих детей. Драма его состояла и в том, что он пережил и близнецов, ибо его книгу давно уже никто не читал. «Легенда о близнецах» никого больше не интересовала.
– И все же позвони ей, – настаивал он, – непременно позвони и скажи, что мне приснились близнецы, что я видел их во сне.
– Почему ты считаешь, что она захочет узнать об этом, папа?
Дочь взяла в руки небольшую записную книжку и стала медленно листать ее.
Все эти люди мертвы, давно мертвы... И те, кто участвовал вместе с ее отцом во множестве экспедиций, и издатели, и фотографы, помогавшие ему в работе над книгой. Даже его недруги, те, кто утверждал, что он впустую прожил жизнь, что все его исследования были напрасны и результат их нулевой, даже наиболее непримиримые враги, обвинявшие его в фальсификации рисунков и в том, что он лгал о существовании пещер, – хотя на самом деле он ничего подобного не делал, – все умерли.
Так почему должна по-прежнему быть жива та женщина? Та, которая финансировала его давние экспедиции, – богатая женщина, в течение многих лет посылавшая ему крупные суммы денег.
– Ты должна попросить ее приехать! Объясни ей, что это очень важно, что я должен рас-сказать ей о том, что видел!
Приехать? Проделать такой длинный путь до Рио-де-Жанейро только потому, что какому-то старику приснился странный сон? – Дочь наконец-то нашла нужную страницу. Вот! Имя и телефон этой женщины! И рядом дата – всего лишь двухгодичной давности. – Она живет в Бангкоке, папа. – Интересно, сколько же сейчас времени в Бангкоке? Она не имела никакого понятия об этом.
– Она приедет ко мне! Я уверен, что она непременно приедет.
Он закрыл глаза и откинулся на подушку. Он казался теперь таким маленьким, высохшим и сморщенным! Но когда он вновь открыл глаза, она ощутила на себе привычный отцовский взгляд. Да, несмотря на морщинистую желтую кожу, темные пятна на тыльной стороне высох-ших рук, совершенно лысый череп, перед ней был ее отец!
Теперь он, казалось, прислушивается к звукам доносившейся из ее комнаты музыки, к ти-хому и мягкому голосу Вампира Лестата. Надо пойти и выключить звук, если музыка мешает ему спать. Она не была поклонницей американского рока, но этот певец ей очень нравился.
– Передай, что мне необходимо с ней поговорить, – словно вдруг очнувшись, произнес отец.
– Хорошо, папа, я сделаю так, как ты хочешь. – Она выключила лампу возле кровати. – А ты спи.
– Ищи ее, пока не найдешь. Скажи ей... близнецы! Я видел близнецов!
Она уже было вышла из комнаты, но он вдруг позвал ее обратно – эти внезапные, больше походившие на стоны крики всегда так пугали ее. В проникавшем из холла свете она могла уви-деть, что он указывает на книжные полки у дальней стены.
– Достань ее мне, – попросил он, с усилием приподнимаясь и снова пытаясь сесть.
– Эту книгу, папа?
– Близнецов... рисунки...
Сняв с полки тяжелый старинный фолиант, она вложила его в руки отца. Потом приподняла подушки, помогла ему устроиться поудобнее и снова включила лампу возле кровати.
При мысли о том, каким же он стал теперь легким, у нее защемило сердце, ей было больно смотреть, каких усилий стоит ему попытка надеть очки в серебряной оправе. Он взял в руку ка-рандаш, чтобы, как и всегда прежде, иметь его наготове при чтении и в случае необходимости что-то записать или сделать пометки, но тут же уронил его. Она успела подхватить карандаш на лету и положила обратно на столик.
– Иди и позвони ей! – сказал он.
Она согласно кивнула, но по-прежнему оставалась рядом с ним, чтобы в любой момент прийти ему на помощь. Доносившаяся из ее кабинета музыка стала громче – в ней слышалось больше металла, а голос певца был хриплым. Но отец, казалось, не обращал на эти звуки внима-ния. Она осторожно раскрыла перед ним книгу в том месте, где на развороте были помещены первые две цветные иллюстрации.
Как явственно помнила она эти рисунки, прекрасно помнила и то, как, будучи еще ма-ленькой девочкой, долго поднималась вместе с отцом по склону горы Кармел к пещере, а потом он вел ее в темноте по сухому пыльному проходу, чтобы поднять затем повыше фонарик и по-казать ей цветные рельефные изображения на стене.
– Вот, смотри! Ты видишь эти фигуры? Видишь двух рыжеволосых женщин?
При тусклом свете фонарика ей поначалу трудно было разобрать, что именно изображали эти едва заметные, нацарапанные не слишком умелой рукой линии.