Прекрасно смотрелся и лепной потолок, на фризе которого были изображены пляшущие и скачущие черти и ведьмы на помелах. В помещении стоял приятный сладковатый аромат старинных индийских курений – именно такую смесь возжигал он когда-то, много веков назад, перед святилищем Тех, Кого Следует Оберегать.
Да, это, пожалуй, одно из самых красивых мест тайных встреч вампиров.
Менее приятными показались ему обитатели – тощие белые фигуры, слонявшиеся между столами из черного дерева со стоявшими на них свечами или сидевшие вокруг них. Слишком уж их много для такого цивилизованного современного города. Они и сами понимали это. Для того чтобы поохотиться этим вечером, им придется разойтись в разные стороны как можно дальше друг от друга. А ведь молодым охота необходима. Молодые должны убивать. Они испытывают слишком сильный голод, чтобы поступать по-другому.
Однако сейчас все их мысли были прикованы к нему: кто он? что ему здесь нужно? зачем он пришел? Достаточно ли он стар и могуществен? Что он сделает, прежде чем уйдет отсюда? Всегда одни и те же вопросы, хотя он всегда старается проскользнуть в вампирские бары так, как будто он самый обыкновенный вампир, и вести себя при этом как можно незаметнее, отводя взгляд в сторону и накрепко заперев свои мысли.
Что ж, пришло время уйти и оставить все их вопросы без ответов. Он успел узнать то, что хотел, теперь ему известны их намерения. Прежде чем он отправится домой, он должен достать кассеты с записями рок-фильмов.
Он встал, чтобы уйти. Один из молодых посетителей тоже поднялся с места. По мере того как он и тот юнец приближались к двери, в помещении воцарялась все более напряженная ти-шина. Полное безмолвие царило и в мыслях. Шевелились только язычки пламени свечей, отра-жавшиеся, словно в глади воды, в черных плитках пола.
– Откуда вы, незнакомец? – достаточно вежливо спросил молодой вампир. В момент смерти ему, должно быть, было не более двадцати, и произошло это примерно лет десять назад, не раньше. У него были размалеваны глаза, намазаны губы, а волосы прядями выкрашены в ка-кой-то немыслимый цвет – как будто сверхъестественных способностей ему было мало. Он вы-глядел таким экстравагантным и так не походил на того, кем являлся на самом деле, – на сво-бодного и могущественного призрака, способного с легкостью пережить тысячелетия.
Что посулили они ему, выражаясь на современном жаргоне? Что он должен узнать и Шекспира, и звездные пространства, и внеземные цивилизации, услышать музыку сфер и те звуки, которых не дано слышать никому?
– Как вы относитесь к вампиру Лестату? – снова заговорил молодой вампир. – Что вы ду-маете о декларации?
– Прошу прощения, но я должен идти.
– Но вам, конечно же, известно, что сделал Лестат? – продолжал настаивать вампир, пре-граждая ему путь к двери. Это уже никак нельзя было назвать приличным поведением.
Он повнимательнее присмотрелся к худому и хрупкому молодому вампиру. Быть может, ему стоит совершить нечто такое, что хорошенько встряхнет их всех? Что заставит их обсуждать это на протяжении многих веков. Он не смог удержаться от улыбки. Нет, не стоит. Спасибо его любимому Лестату, вскоре и так предстоит много шума и волнений.
– Позвольте мне вместо ответа дать вам один совет, – спокойно сказал он, обращаясь к мо-лодому вампиру. – Вы не в силах уничтожить вампира Лестата, это никому не под силу. Но по-чему все обстоит именно так, я вам объяснить не могу. Поверьте, я говорю совершенно ис-кренне.
Молодого вампира подобный ответ застал врасплох, он даже почувствовал себя несколько оскорбленным.
– Разрешите и мне в свою очередь задать вам несколько вопросов, – продолжал незнако-мец. – Почему вас всех так беспокоит только Лестат? Что вы сами думаете о содержании его от-кровений? Неужели у вас, молодых, никогда не возникало желания разыскать Мариуса, храни-теля Тех, Кого Следует Оберегать? Неужели вам никогда не хотелось своими глазами взглянуть на Мать и Отца?
Юноша был смущен, но постепенно лицо его приняло презрительное выражение.
Ему ни-как не удавалось придумать достойный ответ. Однако в душе его, так же как и в душах всех остальных, кто прислушивался к их разговору и наблюдал за ними, ответ читался совершенно ясно. Это еще вопрос, существуют ли Те, Кого Следует Оберегать. Что же касается Мариуса, то его, возможно, никогда и не было на свете. Но вампир Лестат – личность вполне реальная, не менее чем что-либо другое из того, что было хорошо известно этому юнцу. И вампир Лестат – алчный и завистливый демон, который ради того, чтобы быть увиденным смертными, ради того, чтобы они его полюбили, готов был раскрыть тайны бессмертных и рискнуть безопасностью и благосостоянием всего нашего рода.
Он едва не рассмеялся прямо в лицо этому юнцу. Как мелка и незначительна эта битва! Следует отдать должное Лестату – он сумел прекрасно понять современные нравы, великолепно разобрался в сущности лишенного веры и благородства века. Да, он раскрыл тайны, которые ему запрещено было раскрывать, однако, поступая таким образом, он никого и ничего не предал.
– Что ж, выслеживайте и попытайтесь отыскать вампира Лестата, – наконец с улыбкой об-ратился он к молодому вампиру. – Очень мало настоящих бессмертных ходит сейчас по земле, и вполне возможно, что он находится среди них.
С этими словами он с необыкновенной легкостью приподнял молодого вампира и отставил его в сторону, убрав со своего пути. Затем открыл дверь и вышел в соседнее помещение, собственно и бывшее ресторанчиком.
Просторное и богато украшенное помещение с чертами бархатными портьерами и до блеска отполированными латунными деталями интерьера заполняла шумная толпа смертных. С обитых шелком стен из позолоченных рам на них смотрели портреты киновампиров. Едва слышные за гулом множества голосов и взрывами пьяного хохота, лились звуки органа, испол-нявшего страстную Токкату и футу Баха. Ему нравилось наблюдать столь жизнерадостные кар-тины человеческого бытия. Он любил даже застарелый запах пива и вина, застоявшегося сига-ретного дыма. Он проталкивался к выходу и с удовольствием ощущал прикосновения мягких и душистых человеческих тел. Наибольшую радость доставлял ему тот факт, что никто не обращал на него ни малейшего внимания.
Наконец он вышел на Кастро-стрит, по которой в этот ранний вечерний час гуляло множе-ство людей, и с удовольствием вдохнул влажный воздух. В небе по-прежнему сиял серебряный свет. Люди спешили укрыться от косых струй дождя, но вынуждены были останавливаться на перекрестках в ожидании, пока сменятся огни за выпуклыми стеклами светофоров и позволят им мчаться дальше.
Рев моторов проносящихся по улице автомобилей и шелест шин по мокрому асфальту пе-рекрывал голос Лестата, оглушительно звучавший из динамиков, расположенных возле входа в музыкальный магазин:
В своих снах я продолжаю держать ее
в своих объятиях,
Ангела, возлюбленную, мать.
В своих снах я целую ее губы,
Моей госпожи, моей музы, моей дочери.
Она подарила мне жизнь,
А я подарил ей смерть -
Моей прекрасной маркизе.
И мы пошли с нею по Пути Дьявола -
Двое сирот, рука об руку.
Слышит ли она сегодня мои песни
О царях и царицах, о древних истинах?
О нарушенных клятвах и о моей печали?
Или она идет сейчас по далекой тропе,
Такой далекой, что мои песни
не достигают ее слуха?
Вернись ко мне, моя Габриэль,
Моя прекрасная маркиза!
Замок на холме давно разрушен,
Деревня скрылась под снегами,
Но ты остаешься моей навсегда.
Интересно, здесь ли уже его мать?
Голос постепенно затих, и его сменили звуки электронной музыки, тоже в конце концов затерявшиеся в уличном шуме. Подставив лицо влажному ветерку, он направился в сторону пе-рекрестка. Очень приятная и оживленная маленькая улочка. Торговец цветами, укрывшись под тентом, все еще продавал свои букеты.