Прислушиваться к тому, кому все должны подчиняться… Это значит – к Гортону Неллору. Вспоминая свою беседу с бизнес-обозревателем, Джо догадался, что тот принял его за человека осведомленного. Увы, только теперь Джо понял, что на самом деле означали слова Шейверса: Неллор диктовал свои условия "Текнолоджик" точно так же, как он контролировал "Пост".
Джо даже вспомнил фразу, вскользь брошенную Лизой Пеккатоне у Дельманов, когда она говорила о работе Розы Такер в "Текнолоджик". "Ты, я и Роз – мы все оказались связаны друг с другом. Правду говорят, что мир тесен!" – так, кажется, она тогда сказала, и Джо решил, что она имеет в виду гибель рейса 353, после которой их жизни так резко изменились и так тесно переплелись. Теперь же ему казалось, что Лиза намекала на тот факт, что все трое работали на одного и того же человека.
Сам Джо никогда не встречал Гортона Неллора, который в последние годы вел жизнь настоящего затворника, но его внешность была знакома ему по многочисленным фотографиям. Шестидесятилетний миллиардер был сед, круглолиц и обладал приятными, хотя и несколько размытыми чертами, напоминавшими Джо сдобную булочку, на которой шутник-пекарь при помощи глазури и сахарной пудры нарисовал лицо доброго дедушки.
Иными словами, Гортон Неллор вовсе не был похож на безжалостного, хладнокровного убийцу. Больше того, он пользовался репутацией щедрого филантропа и мецената, по определению, не способного прибегать к услугам наемных убийц и ни в коей мере не склонного смотреть сквозь пальцы на преступления своих служащих, пусть даже они совершаются ради сохранения или расширения его империи.
Впрочем, Джо знал и то, что люди тем и отличаются от яблок и апельсинов, что, какой бы красивой ни была кожура, мякоть может оказаться гнилой или горькой на вкус.
Решив придерживаться фактов, Джо сделал для себя первые выводы: и он, и Мишель когда-то работали на того же человека, что и те, другие люди, которые преследовали Розу Такер и которым – не установленным пока способом – удалось уничтожить "Боинг" с тремя сотнями пассажиров на борту. И деньги, которые на протяжении нескольких лет поддерживали семью Карпентеров, поступали из того же источника, что и суммы, что пошли на организацию их убийства.
Реакция Джо на эту дикую ситуацию была настолько сложной, что ему никак не удавалось в ней разобраться, и он блуждал в дремучих потемках, не в силах решить что-то хотя бы в общих чертах.
Он чувствовал себя так, словно проглотил живого кальмара вместе со щупальцами, и теперь эта омерзительная скользкая тварь копошится у него в желудке, вызывая резкие приступы тошноты.
Последние полчаса полета Джо сидел неподвижно, глядя в иллюминатор самолета, но едва ли видел, как пустынные и безжизненные холмы уступают место пригородам Лос-Анджелеса. Он очнулся только тогда, когда лайнер пошел на посадку, и был весьма этим удивлен. Почему-то ему казалось, что этот перелет будет продолжаться гораздо дольше.
Когда "Боинг" отбуксировали к причалу и подсоединили к нему "гармошки" посадочных галерей, по которым пассажиры попадали из салона в зал аэропорта, Джо сверился с наручными часами и, произведя в уме несложный подсчет, выяснил, что если он отправится в Уэствуд немедленно, то прибудет на место встречи за полчаса до условленного времени. Это вполне его устраивало. Джо уже давно решил понаблюдать за кофейней из какого-нибудь подходящего укрытия – из машины на противоположной стороне улицы или из открытого кафе где-нибудь поблизости, чтобы, основываясь на результатах этих наблюдений, либо пойти на контакт с Деми, либо незаметно исчезнуть. Впрочем, он уже почти наверняка знал, что даже опасность не сможет его остановить. Джо просто должен был встретиться с женщиной, которая одна могла вывести его к Розе Такер и дальше – к Нине.
Он давно решил, что на Деми в случае чего можно будет положиться. Похоже, она была близкой подругой Розы Такер, так как именно ее телефонный номер Роза решилась использовать для связи. Но, как бы там ни было, Джо не был расположен доверять кому бы то ни было без всяких оговорок.
В конце концов, именно Роза Такер – пусть и с самыми лучшими намерениями – удерживала девочку при себе на протяжении года, не позволяя Джо встретиться с ней, хотя, возможно, эта мера была вынужденной: люди из "Текнолоджик" могли похитить или убить Нину. Гораздо больше настораживало Джо то обстоятельство, что Роза даже не попыталась сообщить ему о том, что его дочь жива, и все это время он пребывал в уверенности, что Нина погибла вместе с Мишель и Крисси, хотя это было не так. Из-за этого Джо порой начинало казаться, что по каким-то ведомым ей одной причинам Роза Такер вовсе не собирается возвращать ему его малышку.
Никому не доверяй!
Поднявшись с кресла, Джо направился к выходу из самолета и вдруг заметил впереди мужчину в белой рубашке, светлых брюках и белой широкополой панаме, который, покидая свое место в одном из рядов, вдруг обернулся и бросил на него быстрый взгляд. На вид ему было около пятидесяти, но коренастая фигура и широкие плечи свидетельствовали о незаурядной физической силе. Густая грива длинных светлых волос – особенно в сочетании с широкополой шляпой – делала его похожим на постаревшую рок-звезду.
Джо сразу понял, что где-то он уже видел этого человека.
Поначалу он решил, что мистер Панама действительно принадлежит к числу знаменитостей местного значения, скажем, является солистом популярного оркестра или характерным актером из телепостановки, однако ему потребовалось совсем немного времени, чтобы прийти к заключению, что мужчину, который показался ему знакомым, он видел не на сцене и не на экране, а где-то в другом месте, причем совсем недавно и при других, гораздо более важных обстоятельствах.
На краткий миг встретившись с Джо взглядом, мистер Панама сразу отвернулся и, выбравшись в проход между креслами, зашагал к выходу из салона. Как и Джо, он не был обременен ручной кладью, словно совершал непродолжительное, однодневное путешествие или короткую деловую поездку.
В проходе их разделяло около десятка пассажиров, и Джо вдруг испугался, что потеряет неизвестного из виду до того как вспомнит, где и когда они встречались. Подобраться ближе к нему и не привлечь при этом к себе внимание не представлялось возможным, и Джо, скрипнув зубами, заставил себя идти не торопясь, как все. Меньше всего ему хотелось, чтобы человек в белом понял, что его заметили.
Белая панама была самой примечательной чертой внешнего облика мужчины, и Джо порылся в памяти, пытаясь вспомнить, где он мог видеть этот запоминающийся головной убор. Когда это ничего не дало, он попробовал представить себе лицо мужчины отдельно от шляпы, сконцентрировавшись в первую очередь на его длинных – седых или просто очень светлых – волосах. Тут же перед его мысленным взором возникли одетые в голубые туники бритые сектанты с ночного пляжа, но Джо никак не мог взять в толк, при чем тут они. Непроизвольная ассоциация казалась ему совершенно абсурдной, во всяком случае, никакой логики он здесь не видел.
Лишь вспомнив костер, вокруг которого молча стояли и сидели сектанты – тот самый костер, в пламя которого он швырнул промасленный пакет с салфетками, на которых осталась кровь Чарли Дельмана, – Джо подумал о других кострах: о том, вокруг которого танцевали молодые юноши и девушки в купальных костюмах, о костре, который развели сексуально озабоченные серфингисты, и еще об одном… О костре, рядом с которым полтора десятка человек зачарованно внимали коренастому и крепкому мужчине с вдохновенным лицом, звучным голосом и гривой светлых волос, рассказывавшему волшебную историю о привидениях и духах.
Джо не ошибся. Это был тот самый рассказчик.
Никаких сомнений быть не могло.
Джо знал также, что их пути – вчера вечером и сегодня, сейчас, – пересеклись отнюдь не случайно. Все, буквально все казалось ему взаимосвязанным в этом мире заговоров и страшных секретов.
Должно быть, люди из "Текнолоджик" следили за ним на протяжении уже нескольких месяцев, терпеливо дожидаясь, пока Роза Такер попытается встретиться с ним, и субботнее утро на пляже Санта-Моники, когда он по чистой случайности обнаружил присутствие соглядатаев, было, по всей видимости, отнюдь не первым днем слежки. У врагов Джо было достаточно времени, чтобы изучить все его привычки и все его маршруты, которых, впрочем, было совсем немного. В большинстве случаев Джо покидал свою убогую квартирку над гаражом только для того, чтобы заправиться в ближайшей закусочной парой чашек черного кофе, съездить на кладбище или на пляж, где он пытался разделить с океаном вселенское равнодушие.
После того как он вырубил Уоллеса Блика, обшарил белый фургон и целым и невредимым покинул кладбище, люди из "Текнолоджик" потеряли его след. Видимо, они с самого начала слишком надеялись на передатчик, который Джо обнаружил и швырнул в кузов проходящего мимо мусоровоза. В редакции "Пост" они чуть было не накрыли его, но он ускользнул за считанные секунды до их появления.
После этого им не оставалось ничего иного, как наблюдать за его квартирой, за кладбищем и за пляжами и надеяться, что где-то он рано или поздно появится. И он оправдал их ожидания. Разумеется, группа, которая собралась у костра послушать занимательные истории, состояла из обычных граждан, но вот вдохновенный светловолосый рассказчик был личностью во всех отношениях неординарной.
Значит, люди из "Текнолоджик" снова сели ему на хвост вчера вечером, причем довольно плотно. Они проследили его до телефонной будки на заправочной станции, откуда он звонил в Денвер Марио Оливерри и Барбаре в Колорадо-Спринте. Потом они проводили его до мотеля.
Они могли прикончить его там. Тихо и без лишнего шума. Его могли застрелить во сне или предварительно разбудив для выяснения кое-каких подробностей. Они могли накачать его наркотиками, чтобы он умер от передозировки. Они могли даже инсценировать самоубийство.
Но его не убили, хотя на кладбище – в горячке преследования – лысый коротышка или его напарник выпустили вслед Джо несколько пуль. Люди из "Текнолоджик" не торопились убивать его, все еще надеясь, что он вторично выведет их на Розу Марию Такер и тогда они накроют обоих.
Если нарисованный им сценарий правилен, размышлял Джо, значит, они пока не знают, что он побывал дома у Дельманов. Если бы его врагам было известно, свидетелем каких событий – пусть даже не понимая всего их значения – он стал, они скорее всего поспешили бы избавиться от него. "На всякий пожарный случай", как любят выражаться секретные агенты в кино.
Ночью они наверняка поставили ему в машину новый передатчик и, держась на почтительном расстоянии, чтобы он не мог их обнаружить, проследили его до самого аэропорта. Потом – до Денвера, а может быть…
Господи Иисусе!
Кто выгнал из леса оленей?
Джо почувствовал себя самонадеянным и беспечным дураком, хотя в глубине души он знал, что предпринял все возможные меры предосторожности. В конце концов, он имел дело с профессионалами, и не с одним или двумя, а с целой бригадой, в распоряжении которых были и новейшие технические средства, и неограниченные финансовые возможности. Они играли в эти игры каждый день, он же не играл никогда.
И все же с каждым днем, с каждым часом Джо играл все лучше. У него вдруг появился могущественный стимул, какого не было у них.
Мистер Панама тем временем дошел до дверей салона и исчез в длинной кишке переходной галереи.
Джо очень боялся потерять своего преследователя из виду, однако предпринимать ничего не стал. Ему было очень важно, чтобы его противник не знал, что обнаружен. Кроме того, Барбаре Кристмэн грозила смертельная опасность, и Джо решил, что должен предупредить ее как можно скорее.
Со скучающим выражением лица он добрел до выхода вместе с другими пассажирами. Только в галерее-гармошке, которая была намного шире прохода между креслами в салоне, Джо получил возможность обогнать остальных людей, не привлекая к себе внимания и не показывая своей тревоги или беспокойства. Правда, торопясь оказаться в зале прилета, он от волнения задержал дыхание и осознал это только тогда, когда, заметив впереди белую панаму, с шумом выдохнул воздух. К счастью, на него никто не обернулся.
В огромном зале лос-анджелесского аэропорта было многолюдно и оживленно. Ряды кресел у посадочных ворот были полны пассажиров, прилетавших на выходные и теперь возвращающихся домой. Все они беспечно болтали, смеялись, спорили, задумчиво дремали, медленно прохаживались из стороны в сторону, спешили на регистрацию, переходили из кафе в бар или флиртовали. Новоприбывшие устремлялись в главный вестибюль, к выходам на автостоянку или к стоянке такси.
Среди них были и одиночки, и влюбленные парочки, и целые семьи; белые, чернокожие, азиаты, латиноамериканцы и даже четверо самоанцев в шляпах с круглой плоской тульей и загнутыми кверху полями – не особенно рослых, но казавшихся много выше окружающих благодаря своей особенной стати и манере держаться. Джо видел множество прекрасных женщин с глазами цвета терна и гибких, как тростник; видел женщин в сапфировых, алых и бирюзовых сари, видел женщин в обтягивающих джинсах и в черных чадрах, закрывающих все, кроме глаз. Он видел мужчин в строгих деловых костюмах, в шортах, в ярких рубашках-поло; видел четырех евреев-хасидов, споривших (без излишнего, впрочем, ожесточения) над самым таинственным – почти мистическим – документом всех времен и народов: картой шоссейных дорог Лос-Анджелеса; видел подтянутых офицеров в форме, хихикающих детишек, древних стариков в креслах-каталках и даже пару арабских шейхов в бурнусах и развевающихся белых джелябах, каждый с предшествуемым отрядом мрачных телохранителей и сопровождаемый почтительно семенящими следом придворными, однако больше всего в этой толпе было туристов – розовых, словно ошпаренных жарким солнцем, и источающих запахи лосьонов, кремов от и для загара, и только что прилетевших, бледнолицых и светлокожих, насквозь пропитанных сырыми туманами более северных и прохладных краев. Сквозь это-то людское море безмятежно и величественно – словно маленькая лодочка, сорванная бурей, но странно спокойная среди мятущихся волн и течений – плыла хорошо заметная белая панама, но Джо было уже не до нее. Он ощущал себя словно на сцене, где разыгрывается какое-то массовое действо, и все люди, заполнившие собой просторный зал лос-анджелесского международного аэропорта, казались ему даже не статистами, а главными действующими лицами криминальной драмы – агентами "Текнолоджик" или какой-нибудь другой сверхсекретной, неведомой организации, которые собрались здесь, чтобы незаметно наблюдать за ним, чтобы контролировать и направлять каждый его шаг, чтобы снимать его скрытыми камерами, спрятанными в пуговицах, кошельках и пряжках ремней, и ждать – ждать с надеждой и вожделением, пока начальство даст санкцию пристрелить его на месте.
Никогда еще Джо не чувствовал себя в толпе так одиноко.
Страшась того, что может произойти или уже происходит с Барбарой, и в то же время стараясь не выпускать из поля зрения белую панаму, Джо отправился разыскивать телефон-автомат.
Часть четвертая
БЛЕДНОЕ СИЯНИЕ
– 13 -
Платный телефон-автомат – один из четырех, прилепившихся к стене в зале аэропорта, – был заключен в небольшую полусферу из звукопоглощающего пластика, которая почти не давала ощущения уединенности. Набирая номер Барбары в Колорадо-Спрингс, Джо с силой стиснул зубы, как будто таким образом можно было отсечь шум многочисленной толпы, мешавший ему сосредоточиться. Ему необходимо было обдумать, что он скажет Барбаре, но ни времени, ни возможности посидеть в тишине, чтобы состряпать подходящую речь, у него не было, поэтому Джо решил положиться на экспромт, хотя и боялся, что может невзначай ляпнуть что-то такое, что подвергнет Барбару еще большей опасности.