Дженифер заставила себя ответить:
– Я хочу, чтобы вы знали, миссис Уорнер, что никто из нас не планировал…
Мэри Бич положила ладонь на руку Дженифер.
– Вам нет нужды говорить мне это… Не знаю, сказал ли вам Адам, но наш брак оказался браком из вежливости. Мы знали друг друга с детства. Я считала, что полюбила его с первого взгляда. Мы посещали одни и те же вечеринки, у нас были общие друзья, и я думала, что мы неизбежно должны пожениться. Поймите меня правильно. Я до сих пор обожаю Адама и уверена, что и он обожает меня. Но люди меняются, не так ли?
– Да.
Дженифер посмотрела на нее и ее наполнило чувство глубокой благодарности. Сцена, которая должна была быть отвратительной, оказалась теплой и дружеской. Адам был прав. Мэри Бич была милой женщиной.
– Я вам очень признательна, – сказала Дженифер.
– И я благодарна вам.
Мэри Бич смущенно улыбнулась.
– Поймите, я его тоже очень люблю… Я собиралась развестись немедленно, но ради Адама лучше немного подождать до окончания выборов.
Дженифер так была занята собственными мыслями, что забыла о выборах.
Мэри Бич продолжала:
– Все уверены, что Адам будет сенатором, а развод, несомненно, отрицательно скажется на его шансах. Осталось всего шесть месяцев, поэтому я решила, что для него будет лучше, если я немного повременю.
Она посмотрела на Дженифер.
– Простите, а вас это устраивает?
– Конечно, – ответила Дженифер.
Ей теперь придется думать совсем по-иному… Ее будущее связано с Адамом. Если он станет сенатором, она будет жить с ним в Вашингтоне. Ей придется прекратить свою юридическую практику здесь, но это не имеет значения. Ничто не имеет значения, кроме того, что они будут вместе…
Дженифер сказала:
– Адам будет прекрасным сенатором.
Мэри Бич подняла голову и улыбнулась:
– Моя дорогая, когда-нибудь Адам будет прекрасным президентом…
Когда она вернулась в свою квартиру, раздался звонок. Это был Адам.
– Тебе понравилась Мэри Бич?
– Адам, она великолепна!
– Она о тебе сказала то же самое.
– Мне приходилось читать о старом южном шарме, но с ним сталкиваешься не часто. У Мэри Бич он есть. Она настоящая леди.
– И ты тоже, дорогая! Где бы ты желала обвенчаться?
– Я думаю, что нам нужно с этим обождать, Адам.
– Подождать чего?
– Конца выборов. Развод может повредить твоей карьере.
– Моя личная жизнь…
– Станет твоей публичной жизнью. Нам не стоит делать того, что может снизить твои шансы. Мы можем подождать шесть месяцев?
– Я не хочу ждать!
– Я тоже, дорогой, – Дженифер улыбалась.
– И мы не будем ждать, да?
21
Они встречались за ленчем почти каждый день, и раза два в неделю он проводил ночь в ее квартире. Им приходилось быть еще более осторожными, чем когда-либо, так как выборная кампания разгоралась и его имя приобретало национальную известность. Он выступал на собраниях и приемах, и его мнение по наиболее важным государственным вопросам все чаще и чаще цитировалось в прессе.
Адам и Стюарт Нидхэм пили свой традиционный утренний чай.
– Видел тебя сегодня в программе «Сегодня», – сказал Нидхэм. – Хорошая работа, Адам! Ты справился с каждым пунктом. Я понимаю, почему они снова пригласили тебя.
– Стюарт, я ненавижу подобные представления! Я чувствую себя ничтожным актером, играющим на сцене.
Стюарт спокойно кивнул.
– Это именно то, что представляют из себя политики, Адам: актеры, играющие ту роль, которую желает публика.
– Это именно то, что представляют из себя политики, Адам: актеры, играющие ту роль, которую желает публика. Если бы политики действовали сами по себе, не обращая внимания на публику, наша страна превратилась в проклятую монархию.
– Мне не нравится, что выборы в государственные учреждения превращаются в состязания личностей.
Стюарт Нидхэм улыбнулся.
– Скажи спасибо, что ты – личность, мой мальчик, твой рейтинг растет с каждой неделей.
Он налил еще чая.
– Поверь мне, это только начало. Сейчас – сенат, потом – цель номер один… Ничто не остановит тебя.
Он сделал глоток.
– Если ты, конечно, не сделаешь какую-нибудь глупость…
Адам посмотрел на него.
– Что вы имеете в виду?
Нидхэм не спеша вытер губы салфеткой.
– Твой соперник – бандит с большой дороги. Бьюсь об заклад, что он сейчас изучает твою жизнь под микроскопом. Я надеюсь, ему ничего не удастся найти?
– Да, – губы Адама шевельнулись совершенно автоматически.
– Отлично! Как Мэри Бич?
Адам и Дженифер провели уикэнд на вилле в Вермонте, которую они арендовали у одного из друзей Адама. В освежающем чистом воздухе чувствовалось приближение зимы. Это был прекрасный уикэнд, комфортабельный и расслабляющий, с длительными прогулками днем, играми и легкой беседой у мерцающего камина.
Они внимательно изучали воскресные газеты. Адам был впереди в каждом опросе избирателей. Им нравился его стиль, его честность, его ум и откровенность. Его сравнивали с Джоном Кеннеди.
Адам, сидя в кресле перед камином, наблюдал, как отсветы пламени играют на ее лице.
– Как тебе нравится быть женой президента?
– Прости, но я уже люблю сенатора.
– Ты будешь разочарована, если я не выиграю, Дженифер?
– Да. Я хочу того же, что хочешь ты, дорогой.
– Моя победа означает переезд в Вашингтон.
– Когда мы вместе, больше ничто не имеет значения.
– А как же твоя адвокатская практика?
Она улыбнулась.
– Я слышала, что и в Вашингтоне есть адвокаты.
– А если я захочу, чтобы ты не работала?
– Я не буду работать.
– Но я не захочу этого – уж больно ты хороша в этом деле.
– Больше всего я хочу быть с тобой, Адам. Я так люблю тебя!
Он погладил ее волосы.
– Я тоже люблю тебя. Очень…
Они пошли в спальню обнявшись и заснули поздно.
В воскресенье поздно вечером они вернулись в Нью-Йорк. Дженифер пересела в свою машину, которую оставила на стоянке. Адам вернулся в свой дом, а Дженифер поехала к себе.
Ее дни были заполнены до предела. Если она думала, что была очень занята раньше, то теперь она работала просто неистово. Она представляла в суде транснациональные корпорации, которые слегка обошли закон, сенаторов с их политическими затруднениями, попавших в беду кинозвезд. К ней обращались за помощью президенты банков и грабители банков, политики и руководители профсоюзов. Деньги текли со всех сторон, но не это было главным для нее. Она выплачивала большие премии своим сотрудникам и делала им щедрые подарки.
Она была принята в Американскую коллегию судебных адвокатов, что удивило даже Кена Бейли.
– О, боже, – сказал он, – ты знаешь, что туда допущен только один процент адвокатов всей страны?
– Я – их женщина, я – их талисман, – рассмеялась она.
Когда Дженифер представляла интересы подсудимого в Манхэттене, она знала определенно, что обвинение будет представлять Роберт ди Сильва лично или же он будет неофициально руководить им. Его ненависть к Дженифер росла с каждой одержанной ею победой.