Потом отец дал матери
полкроны, и она, довольная, вернулась к себе на кухню станционного буфета. Когда наступило время появиться на свет ребенку, она поехала к тетке
в маленькую деревушку Аумаклой на границе между Ирландией и Ольстером, где и родила мальчика весом в двенадцать фунтов. Вскоре после этого мать
умерла от родильной горячки, наказав перед смертью, чтобы мальчика назвали Донован – в честь отца (тяжелоатлет называл себя «Могучий
О'Доннован»). Фамилия Грант была ее собственной.
Тетка с неохотой взялась за воспитание племянника, который рос здоровым и исключительно сильным, но молчаливым и необщительным. У него не было
друзей, потому что сверстники побаивались его: если Доновану что нибудь нравилось, он отбирал это силой. Но если в школе его боялись и не
любили, то на местных ярмарках мальчик стал завоевывать известность победами в борьбе. Неистовая ярость его атак в сочетании с расчетливой
хитростью помогали ему одерживать верх над более крупными и взрослыми соперниками.
Вскоре на него обратили внимание шинфейнеры, пользовавшиеся деревней Аумаклой для перехода границы в Северную Ирландию и обратно, а также
местные контрабандисты, обосновавшиеся в деревне с той же самой целью. После окончания школы Донована стали привлекать в качестве телохранителя
руководители обеих групп. Ему хорошо платили, но общаться с ним старались как можно меньше.
Начиная примерно с этого возраста, Донован стал испытывать на себе воздействие каких то странных и неистовых сил. Однажды в октябре, когда
Гранту Доновану шел шестнадцатый год, его охватили «чувства» – как юноша называл эти странные переживания. Мучимый этими странными
переживаниями, он тайком вышел из дома и, поймав в темноте кошку, задушил ее. Грант сразу почувствовал, что его «отпустило», и хорошее
настроение не покидало его целый месяц – до ноября, когда он убил большую овчарку. Под Рождество, в полночь, он перерезал горло соседской
корове, стоявшей в сарае. В этой странности Гранта была одна закономерность: «чувства» появлялись у него в полнолуние, и никогда – в другие дни.
У Гранта хватило ума сообразить, что долго это продолжаться не может и жители деревни скоро начнут искать виновника таинственных смертей. Он
купил велосипед и раз в месяц, ночью, уезжал подальше от Аумаклоя в поисках жертвы. Иногда очень далеко. Вскоре Грант перестал довольствоваться
только гусями и курами. Первой человеческой жертвой его стал спящий бродяга. Грант перерезал ему глотку.
По вечерам из своих домов выходило так мало людей, что он начал выезжать пораньше, попадая в отдаленные деревни в сумерки, когда крестьяне
возвращались с полей, а девушки шли на свидания.
Когда Грант убивал девушек, он «не прикасался» к ним, и хотя при нем часто говорили о сексе, чувство влечения к женщине было ему чуждо. Он
получал удовольствие только от самого процесса убийства. И ни от чего другого.
Ужасные слухи охватили графства Тирон, Фермана и Арма. Когда была найдена женщина, убитая днем и спрятанная в стоге сена, слухи стали
паническими. В деревнях спешно создавались группы бдительности, сюда прибывали полицейские с собаками ищейками. Сенсационные новости о «лунном
убийце» привлекли в эти места множество репортеров. Несколько раз Гранта, ехавшего на велосипеде, останавливали и допрашивали, но он пользовался
хорошей репутацией в Аумаклое, и его рассказ о том, что он совершает дальние поездки с тренировочными целями, вырабатывая выносливость для
будущих спортивных состязаний, всегда подтверждался жителями его родной деревни – ведь теперь Грант был знаменитостью, гордостью Аумаклоя и
претендентом на звание чемпиона Северной Ирландии в полутяжелом весе.
Возможно, полицейские со временем и докопались бы до сути, но его спасла природная интуиция. Грант отправился в Белфаст и подписал контракт с
разорившимся импресарио, занимающимся молодыми боксерами. Дисциплина в грязном спортивном зале была спартанской. Гранту это напоминало тюрьму,
и, когда при наступлении полнолуния кровь снова закипела у него в жилах, он чуть не убил одного из своих спарринг партнеров. Несколько человек
два раза оттаскивали Гранта от его противника на ринге, и импресарио не выгнал тогда Гранта только потому, что он все таки завоевал звание
чемпиона.
Грант стал чемпионом Северной Ирландии в 1945 году, в день своего восемнадцатилетия. Вскоре его призвали в армию, и он стал шофером в
королевском корпусе связи. Несколько месяцев подготовки в Англии утихомирили его или, по крайней мере, сделали более осторожным. Когда при
наступлении полнолуния Гранта охватывали «чувства», он начинал пить. Скрывался из лагеря с бутылкой виски и в лесу, недалеко от Олдершота,
опустошал ее до дна, доводя себя до бесчувствия. На следующее утро, с трудом держась на ногах, он возвращался в казарму. Алкоголь не полностью
подавлял жажду крови, но все же Грант был уже не так опасен для окружающих. Если его самовольная отлучка не проходила незамеченной, то ему
угрожала только гауптвахта: командир части не хотел нарушать тренировки Гранта, готовящегося к армейскому чемпионату.
Неожиданно русские закрыли границу, и транспортный батальон Гранта перебросили в Берлин. Постоянное чувство опасности понравилось Гранту и
сделало его еще более хитрым и осторожным. Он все еще напивался до потери сознания во время каждого полнолуния, но с интересом следил за
происходящим и строил планы. Ему нравилась жестокость русских, их пренебрежение к человеческой жизни, и вскоре Грант решил перебежать к ним. Но
какие доказательства он принесет с собой и поверят ли ему?
Все решил чемпионат британских оккупационных войск в Германии. По чистой случайности финалы проходили в день полнолуния Донован Грант,
выступавший под флагом корпуса связи, получил несколько предупреждений за захваты и удары ниже пояса и в третьем раунде был дисквалифицирован.
Когда он уходил с ринга, весь стадион свистел, и громче всех – солдаты его части. На следующий день командир соединения холодно сообщил Гранту,
что его поведение на ринге покрыло позором всю британскую армию и скоро его отошлют обратно в Англию. Ни один из его бывших товарищей шоферов не
желает больше ездить с ним...
Гранта перевели в подразделение курьеров.
Это как нельзя лучше отвечало планам Гранта. Через несколько дней вечером, получив документы из управления военной разведки на Рейхсканцлерплац,
Грант направился на своем мотоцикле к русскому сектору, подождал, не выключая мотора, когда откроется шлагбаум британского сектора, чтобы
пропустить такси, и на скорости сорок миль в час промчался через закрывающиеся ворота. В русском секторе он затормозил у бетонного дома
пограничной охраны.
Его стащили с мотоцикла и привели в караульную. Равнодушный офицер спросил, что ему нужно.
– Доставьте меня к начальнику советской Секретной службы, – спокойно заявил Грант.
Офицер холодно посмотрел на него и что то сказал по русски. Солдаты, которые привели его в караульное помещение, попытались было вытащить его
наружу. Одним движением Грант отбросил их в стороны. Солдат, стоящий у дверей, щелкнул затвором автомата.
– У меня в сумке мотоцикла много секретных документов, – сказал Грант, стараясь говорить медленно и отчетливо. Внезапно ему пришла в голову
блестящая мысль.