Я взял оружие, тщательно вычистил его, сунул на обычное место, после чего растянулся на кровати и стал названивать по телефону.
Клод Вестер еще не вернулся, но он звонил своей экономке и сообщил, что, возможно, приедет ближе к вечеру. Никто не ответил у Винцента Смалла. Я повесил трубку и стал ждать. Два часа спустя мне позвонил Дэйв и назначил свидание в «Розовом баре» через пятнадцать минут.
Дэйв ожидал меня за столиком в глубине зала, откуда можно было наблюдать за всем происходящим в ресторане, а через окна — за большим куском улицы.
— Салют, тюремная дичь!
— Раздавлю!
Он посадил меня напротив себя и, смеясь, спросил:
— Скажи мне, Тайгер, почему ты не попытался наколоть того парня, а предпочел его взорвать?
— Потому что у него могло оказаться достаточно мозгов, чтобы не дать себя наколоть. Он освободил бы свой след, и на него встал бы другой. По крайней мере, один убийца пришел к нулю, и к тому же он известен...
Дэйв вопросительно поднял брови.
— Я нашел его руку и снял отпечатки пальцев. Флики этого не знают. Вероятно, Эрни сообщит мне сегодня.
— Снимаю шляпу, Тайгер. И прости меня за вопрос.
— А ты? Я в общем-то понял твой салат, но не полностью.
Дэйв опорожнил кружку и заказал еще пива.
— Здесь был один поставщик, мелкий, как раз такой чтобы снабжать дюжину наркоманов. Он получал белое от одного типа из Майами. Потом перекинулся к другому... Фишу... Этот старался продать подороже. Может быть, он нашел новых клиентов, может быть, нажимал на старых, чтобы получить больше...
А теперь то, что тебя интересует... Знаешь, когда легавые отобрали целый воз товаров, в течение некоторого времени ощущалась серьезная его нехватка... Фиш в это время снабжал одного клиента, которого отождествляют с Агрунски. Они его видели с Фишем. Один из моих парней даже рассказал мне одну историю: Агрунски как-то раз даже выругал его, когда у того не оказалось «снега». По моему мнению, Фиш отравлял Агрунски... Он продавал ему не муку, а чистый. Твоему умнику это было нужно, маленькие дозы его уже не удовлетворяли. Ладно, но тут Фиш отплыл, и Агрунски остался в отчаянном положении, не имея возможности получить дозу, не знал здесь никого, кто бы мог ему помочь! Ты можешь представить себе его состояние?!
Я перебил его:
— Они плохо рассчитали свой удар.
— Кто?
— Враги... Агрунски не мог больше ждать, ему нужно было это зелье. Вероятно, он очень быстро израсходовал свой запас и был пустой, а враги считали, что он еще на некоторое время обеспечен.
Дэйв подумал.
— Вероятно, так и есть... Вот почему они купили кило этого «снега» в Нью-Йорке и держали его там. Думали сунуть ему под нос, когда его снова увидят. Зелье как задаток.
— Да-а... но в Нью-Йорке он мог и сам найти множество поставщиков, — заметил я.
— Разумеется, с хорошими знакомствами... Это наркоманы находят быстро... Но деньги?.. Ты знаешь, какая нужна пачка, особенно за чистый?
— Это как раз меня и интересует... Скажи, ты что-нибудь знаешь о Миртли-Бич и его окрестностях?
Дэйв достал книжечку, полистал ее и посмотрел на меня:
— Это местечко мертвое, в том углу нет наркотиков. Если он решил скрываться там, то только для того, чтобы не иметь неприятностей. Предположим, что у него случился нервный припадок за рулем... Нет. Продав машину, он получил немного монет и мог путешествовать уже без риска.
— Возможно.
— Хорошо. А теперь по какому следу мне идти?
— Фиш... Найди его. Он полностью в нашей игре.
— Говоришь! Это за плату он испарился.
— Вывернись наизнанку, но найди его.
— Понял, ты мой патрон.
— Я сниму номер в отеле «Сэнд дюн», потому что здесь, возможно, становится жарко. Мне необходимо также другое имя. Это Жерити. Т. Жерити из Майами.
— Запомнил.
— Если меня не будет, оставь мне записку. Как обычно, спутав номера.
— Ты ждешь опасного удара?
— Даже несколько...
Я ушел.
Если Фиш болтается в секторе, Дэйву не потребуется много времени, чтобы его обнаружить. Но больше шансов за то, что он смылся в неизвестном направлении.
* * *
Дул сильный ветер, и по небу неслись темные тучи. Это означало приближение грозы, которая во Флориде налетает внезапно. Запах дождя наполнил воздух. Как обычно, пахло бойней.
Я ехал к Вестеру. Около его дома стояла полицейская машина.
Шофер болтал с фликом, поставленным там для защиты электротехники. Открытая дверь гаража позволила заглянуть в него. Там было пусто. Тогда, не останавливаясь, я направился к дому Винцента Смалла. Но там тоже не оказалось никого.
Начался дождь, и я вернулся в отель. И вовремя. Дождь разошелся.
Позвонил Эрни Бентли.
— Все в порядке, Тайгер.
— Ну, рассказывай!
— По отпечаткам пальцев на обломке твоего стекла определено, что это Генри Франк, пятидесяти двух лет, австриец по происхождению, но американец. Один метр восемьдесят сантиметров, волосы темные, татуировка на груди...
Я перебил его:
— Фотографии?
— Обычные, когда получал гражданство.
— Вышли их немедленно в здешнюю полицию. Сигнализируй при этом как о пропавшем человеке...
Я услышал, как Эрни рассмеялся:
— В полицию? С чего это ты становишься таким официальным, старик? Когда мы тебя увидим с их прекрасным значком?
Лучше не обращать внимания на шутки дурного тона.
— У тебя есть еще что-нибудь?
— Да... Твой парень под подозрением. Вероятно, он принадлежит к торговцам наркотиками. Это я нашел в наших личных архивах. Хочешь подробностей?
— Нет, благодарю.
Генри Франк... Где я видел это имя, где его слышал?
— Кто занимается этой работой?
— Проверкой отпечатков пальцев? С этим не было никакой проблемы. Этим занимался Чарли Корбинет. А что еще ты там вынюхиваешь?
— Очень хотел бы это знать...
Пауза.
Я бросил взгляд в зеркало, потом сказал:
— Еще одно, Эрни... Сколько существует индустриальных учреждений по миниатюризации?
— Пять. Все серьезные.
— Их могли бы заинтересовать работы Агрунски?
— Еще как!
— Свяжись с ними немедленно и узнай, не продавал ли он им что-нибудь. Возможно, по причине скрытности производства они не жаждут это обнародовать. Но нажми на все возможные кнопки, чтобы получить ответ. К тому же можно гарантировать им секретность.
— Хорошо, связаться с ними будет нетрудно.
— Если они окажутся упрямыми, передай их Мартину Грейди. Он сумеет заставить их понять.
— Я считаю, что это удастся, старина. Кстати, есть последние новости из Лондона. Не прошло и десяти минут, как Джонсон передал их нам. Сухой ингалятор, которым пользуется Нигер Хоппес, — это «Безокс», немецкое средство, импортируемое к нам, оно редко продается. Это не такой уж ходкий товар. Его привозят в небольших количествах и распределяют по аптекам, преимущественно в тех местах, где распространены заболевания лобных пазух. Грейди уже отдал распоряжение — все аптеки под наблюдением. Твоя местность не входит в этот список. Самый ближайший пункт от тебя, где можно купить этот препарат, — Майами. Я послал тебе пакет с двенадцатью тюбиками, а ты сунь их в аптечные киоски, если захочешь устроить Хоппесу ловушку. Я послал бы тебе и больше, но мне они нужны самому.
— Послушай, Эрни...
Он перебил меня:
— Два тюбика в коробке лежат отдельно, не вздумай ими пользоваться! Внешне они совершенно не отличаются от остальных, но, отвинтив пробку и хоть раз вдохнув, ты получишь хорошую порцию цианистого газа. Через две секунды отдашь душу дьяволу. Будь осторожен, чтобы кто-нибудь невинный не воспользовался ими. Хорошо?.. Я немедленно посылаю тебе это фото.
— Поторопись.
— Ладно. Береги свои кости, флик!
Я повесил трубку. Генри Франк... Да, я уже где-то встречал это имя. Я вертел и переворачивал его в голове, напрягая память... Франк... Боже мой! Есть! Оно находилось в списке кандидатов на службу в «Белт эл» и было отброшено Гамильтоном, потому что этот персонаж показался ему подозрительным.
Я подбежал к телефону и вызвал Рондину в Нью-Йорке. Никакого ответа. Новый вызов, на этот раз «Ньюарк контроль». Ответил Вирджил.
— Бирж, попытайся соединиться с Рондиной в квартире, и как можно скорее. Попроси ее сконцентрировать поиски на Генри Франке. Пусть бросит всех остальных. Она знает, что надо делать. Если она что-нибудь обнаружила, то пусть позвонит мне по этому номеру, а в случае, если не сможет дозвониться до меня, пусть ждет дома моего звонка.
— Понял.
— У Эрни есть фотография Франка. Он пошлет ее мне. Передай ему, чтобы он размножил это фото и дал одну копию Рондине. Этот Генри Франк играл здесь роль продавца наркотиков. Не для фликов... По приказу. Узнай его контакты среди наркоманов.
— А что с ним надо сделать?
— Ничего. Он уже ликвидирован, но я хочу знать его контакты. Он состоял во вражеской организации. По нему можно выйти на след. В Вашингтоне есть его отпечатки, но нет досье. Эрни сказал бы мне. Парень так устроился, что не попадался.
— Понятно. Я проверю еще по двум каналам.
— Держи нас в курсе.
— Ладно.
Повесив трубку, я сразу же заказал новый номер в «Белт эл». Телефонистка... Секретарша... И наконец, Камилла Хунт.
— Ну что ж, добрый день, Мушка!
— Салют, девочка!
— Ты заставил меня ждать.
— Нет, не тебя, девочка... Ты никогда не ждешь...
Она засмеялась низким, теплым, приятным смехом:
— Как это ни кажется невероятным, но я тебя ждала. Мне неприятно в этом признаваться.
— Мухи довольно жалкий обед, мой ангел!
— О! Но ты говорил, что ты большой жук, а это вкусно!
— Ладно, замолчи...
Снова раздался смех, потом:
— Хорошо... Ты мне позвонил ради дела или ради удовольствия?
— Ради удовольствия? Нет, только ради дела.
— Мутишь!
Я улыбнулся в трубку:
— Работа, сокровище... Брось взгляд в свои бумаги и выуди оттуда все, что там есть относительно Генри Франка. Он собирался поступить к вам, но Гамильтон отстранил его кандидатуру.
— Франк... Франк... секунду.
Я слышал, как она выдвинула ящик, потом его задвинула, зашелестела бумагой, наконец спросила:
— Ты помнишь, что я изучала некоторых типов и делала о них записи?
— Ну да...
— Он был среди них... Подожди... вот он.
Наступила пауза, потом бормотание, когда она разбирала написанное. Наконец громко произнесла:
— Странный человек... Отрицательные реакции... Не имея специальных знаний и опыта, претендовал на должность... Работал в полудюжине учреждений во Флориде.
— Каких?
— Я... я сейчас... Не знаю. Но кажется, он мне что-то говорил. Черт! Я не записала... Знаешь, я больше интересовалась чертами характера... Недостаток серьезности, неустойчивость в отношении информации, неуверенность в себе...
— А досье?
— Если рапорт был отрицательным, он отправлен в Вашингтон.
— Тогда постарайся припомнить то, что он тебе рассказывал.
— Тайгер... ведь прошло уже порядочно времени. Может, мне и удастся вспомнить, но...
— Хорошо. Тогда садись в самолет и прилетай. Я нахожусь в О'Галли, во Флориде. Я узнаю час прилета твоего самолета и встречу тебя в аэропорту. Не беспокойся о вещах, брось в чемодан то, что попадет тебе под руку. В дороге хорошенько подумай и постарайся вспомнить хоть что-нибудь, а когда приедешь, тогда мы и решим... Да!.. Забудь про работу, Мартин Грейди разрешает тебе это. — Я усмехнулся и добавил: — К тому же ты имеешь право на отдых!
— Конечно, и без всего, что можно было бы надеть?
— А что может быть лучше этого?
В ее голосе послышалась веселость.
— Я не рассматривала это под таким углом зрения, но, как ты сказал, это кажется забавным, и весьма. До скорого, Жук!
* * *
Откинувшись в кресле, положив ноги на подоконник, с окурком сигары в губах, капитан Хардекер рассматривал фотографии, когда я открыл дверь в его кабинет.
Он бросил на меня жесткий, но не очень враждебный взгляд.
— Я вас ждал...
Подбородком я указал на снимки:
— Генри Франк?
— Исчезнувший человек. Имею я право услышать объяснение?
Я взял фотографии, которые он протянул мне. Два портрета: один анфас, другой в профиль — человека, исчезнувшего из числа живущих.
— Вы уже сказали, капитан... Он исчез.
— Разрешите сделать предположение?
— Пожалуйста.
— Разлетевшись на куски?
Пожав плечами, я признался:
— Это одна из возможностей.
— Неоспоримая?
— Вне всякого сомнения.
— Счастлив слышать это от вас.
— Почему?
— Потому что один ребенок в мотеле нашел револьвер, отброшенный на пятьдесят метров от места взрыва. Его отец принес нам это оружие. Проверка показала, что из этого револьвера стреляли в Вестера и в вас.
— Это окупилось.
— Тогда к чему эти фотографии?
— Для того чтобы узнать о нем все, что только возможно. Я хочу знать максимум о деятельности этого типа.
— Здесь он неизвестен.
— Я не говорил обратное.
— Когда я получил эти фотографии, чтобы отыскать пропавшего человека, велел их размножить, и двое из моих людей уже производят следствие. У вас есть какие-нибудь указатели?
— Абсолютно никаких.
— Во всяком случае, если мы найдем...
— Ваше сотрудничество будет соответственно оценено...
Он внезапно решился:
— Вы меня ужасаете, Мэнн. Вы, ваша проклятая манера действовать, выражение ваших глаз... О! Это мне знакомо! Я уже видел такие. Я давно работаю в этой области и автоматически, не задумываясь, классифицирую людей. Как в кино: хорошие — с одной стороны, злые — с другой. Только у злых нет ваших взаимоотношений с людьми, и это меня страшит. Вся эта паршивая ситуация нереальна, и это-то как раз и делает ее для меня слишком реальной. К тому же этот город находится в первом ряду для принятия удара. Ракеты врага, готовые свалиться нам на голову, нацелены на нас. Мне не нравится оставаться так, с задницей на кресле, в то время как мерзкий удар готов обрушиться на голову. — Он взял свой окурок и бросил его в корзину для бумаг. — Дело плохо, согласен... Но до какой степени?
Я кратко подтвердил:
— Дело плохо...
— Так почему вы один в этом деле?
— Я не один. Вы не видите других, вот и все, капитан.
— А публикация сможет повредить делу?
— Посмотрю.
— Хорошо, я играю. И пусть меня повесят, если я не обнаружу хоть что-то об этом типе. — Он заметил изменение в выражении моего лица и быстро добавил: — Но не слишком-то рассчитывайте на это. Мы тоже умеем задавать вопросы. У наших парней свои методы. Если у меня появится что-то новое, я вам позвоню.
— Спасибо. — Я щелкнул по фотографии Генри Франка. — Могу ее взять?
— Она ваша.
Я вгляделся в черты лица погибшего. Плешивый, близко посаженные маленькие глаза... Рот как у человека только что проглотившего уксус — недовольный, будто весь мир повинен в его посредственности. Посредственный... Он таким и был. Один из тех, кто борется с жизнью, а не за жизнь, потому что такие не способны доминировать над ней. Но если получше рассмотреть эту фотографию... Да, у Франка была рожа исполнителя.
Я сунул фото в карман и, кивнув Хардекеру, вышел.
* * *
Снаружи дождь после резких порывов перешел в монотонный. Он стучал по окнам и крышам, распространяя в воздухе запах моря.
Прошло уже много времени, и я снова направился к Винценту Смаллу. Это начинало действовать мне на нервы. У меня появилось такое ощущение, будто я обжигаю пальцы, желая схватить слишком горячий котел голыми руками. Следовало бы подождать, когда он остынет, но у меня не было на это времени. Совсем не было... Чего мне не хватало, так это химического реактива, который мог бы понизить температуру содержимого котла.
Скоро, очень скоро что-то прояснится, потому что где-то тысячи техников демонтируют электронную установку, устроенную Агрунски, и ищут ответвление, а ночь наполнена безликими людьми, преследующими этого человека, скрывшегося где-то на планете... А впереди всей этой охоты другой одинокий человек без лица, имеющий, возможно, большое, очень большое опережение. Он уже наступает на пятки Агрунски, который держит судьбу мира в своих руках и решает, что ему делать...