Между тем Шамрону приходилось иметь дело именно с этими людьми, так как в праве на кадровые перестановки среди руководящего звена службы ему было отказано. Если разобраться, он находился в окружении хищников, которые, допусти он хотя бы малейшую ошибку, готовы были его растерзать. В этом смысле самым кровожадным был Лев, именовавший себя персональным Брутом Шамрона.
Бедный маленький Лев, подумал Шамрон. Он не представляет, на кого тявкает.
* * *
– Зев Элияху был моим личным другом, – сказал премьер-министр, когда Шамрон опустился на стул. – Кто лишил его жизни?
Премьер разлил кофе по чашкам и передвинул одну из них по сверкающей поверхности стола Шамрону. При этом он не спускал с него глаз. Однако пронизывающий взгляд премьера не оказал на Шамрона никакого действия. Люди в своем большинстве представлялись ему овечками, волком же был только он, Шамрон.
– Пока ничего не могу сказать со всей уверенностью, но подозреваю, что это сделал Тарик.
Просто Тарик. Без фамилии. К чему фамилия, когда резюме этого человека было выжжено у Шамрона в мозгу? Тарик эль-Хоурани, сын деревенского старосты из Верхней Галилеи. Родился и вырос в лагере палестинских беженцев в Южном Ливане, получил образование в Бейруте и Европе. Его старший брат являлся членом террористической организации «Черный сентябрь» и был убит людьми из специального подразделения, которое возглавлял Шамрон. Тарик посвятил свою жизнь тому, чтобы отомстить за брата. В Ливане он вступил во Фронт освобождения Палестины, принимал участие в гражданской войне, а затем перешел в группу особого назначения номер 17, которая охраняла Ясира Арафата, а также проводила подрывные операции против Израиля. В середине восьмидесятых Тарик проходил специальную подготовку за «железным занавесом» – в Восточной Германии, Румынии и Москве. После окончания курсов он был переведен из группы номер 17 в «Джихаз эль-Ражд» – службу безопасности и разведки при Фронте освобождения Палестины. Со временем Тарик возглавил подразделение, задачей которого была борьба с израильской разведкой и дипломатическим персоналом. В начале девяностых Тарик порвал с Арафатом по причине того, что последний решил начать переговоры с израильтянами, и создал собственную террористическую организацию, имевшую одну-единственную цель: противодействовать мирным усилиям со стороны Арафата.
Услышав имя Тарик, премьер-министр сверкнул глазами, но быстро овладел собой и в прежней деловой манере осведомился:
– Что навело тебя на мысль, что это сделал Тарик?
– Исходя из полученных нами предварительных сведений, можно сделать вывод, что эта акция имеет характерные черты, присущие операциям, проводимым Тариком. Она была удивительно хорошо спланирована и подготовлена. – Шамрон закурил и выпустил в воздух клуб голубоватого дыма. – Убийца – человек хладнокровный и безжалостный. Кроме того, с ним была девушка. Я бы сказал, от этого дела просто пахнет Тариком.
– Значит, ты подозреваешь Тарика? – уточнил премьер-министр.
– Это больше, чем подозрение, – со значением сказал Шамрон, пытаясь преодолеть скептицизм, проступавший в голосе премьера. – Недавно мы получили донесение относительно того, что организация Тарика собирается возобновить свою деятельность. Вы должны об этом помнить, потому что я лично докладывал вам об этом, премьер-министр.
Премьер согласно кивнул.
– Я помню также, что ты просил меня попридержать эти сведения. Между тем, если бы мы своевременно передали эту информацию министру иностранных дел, Зев Элияху, возможно, остался бы жив.
Шамрон скомкал сигарету и сунул ее в пепельницу.
– Даже намек на то, что служба каким-то образом виновата в смерти посла, кажется мне оскорбительным. Зев Элияху был и моим другом. И, между прочим, коллегой.
Он работал в нашем офисе на протяжении пятнадцати лет. Я полагаю, что Тарик избрал его своей жертвой именно по этой причине. Что же касается моей просьбы попридержать информацию, это объясняется просто: я хотел защитить источник, который мне эту информацию предоставил. Когда дело связано с разведкой, такие предосторожности иногда просто необходимы, премьер-министр.
– Только не надо читать мне лекций, Ари. Ты можешь доказать, что это дело рук Тарика?
– Возможно.
– Положим, ты предоставишь мне доказательства. Что дальше?
– В случае, если мне удастся доказать, что это сделал Тарик, я хотел бы получить у вас разрешение на его ликвидацию.
Премьер улыбнулся.
– Ты собираешься ликвидировать Тарика? Для начала тебе надо его найти. Ты уверен, что служба справится с этим делом? Мы не можем позволить себе нового скандала вроде того, что произошел в Аммане. Не сейчас по крайней мере, когда мирные переговоры находятся в решающей стадии.
– Операция в Аммане была из рук вон плохо спланирована и проведена. Частично из-за грубого вмешательства и беспрецедентного давления со стороны человека, занимавшего до недавнего времени мой офис. Если вы дадите мне «добро» на охоту за Тариком, уверяю вас, это будет операция совершенно иного уровня и с иными результатами.
– Откуда у тебя такая уверенность, что тебе удастся найти Тарика? О его ликвидации я уже не говорю…
– У меня сейчас для этого больше шансов, чем когда-либо.
– Это из-за того источника информации?
– Точно так.
– Расскажи в таком случае об этом своем источнике.
Шамрон ухмыльнулся, после чего прикусил ноготь большого пальца правой руки.
– Я лично начал операцию по его внедрению – задолго до того, как мне сообщили, что на бульваре Царя Саула в моих услугах больше не нуждаются. Это долговременная операция из разряда тех, на которые иногда уходят годы. Теперь мой источник принимает участие в разработке и планировании операций в организации Тарика.
– А твой источник знал о том, что должно было произойти в Париже?
– Разумеется, нет. Если бы источник поставил меня об этом в известность, я бы предупредил о намечающейся акции всех кого нужно – даже рискуя подставить источник.
– Что ж, коли ты так в себе уверен, – сказал премьер-министр, – можешь приступать к охоте на Тарика. Пусть заплатит за смерть Элияху и всех тех, кого убил за свою жизнь. И уж если ты намерен его убрать, сделай это с гарантией – так, чтобы он нам больше неприятностей не доставлял.
– Вы готовы к осложнениям, которые могут возникнуть в связи с его ликвидацией?
– Если операция будет как следует спланирована и проведена, никаких осложнений не последует.
– Палестинские лидеры и их друзья в Вашингтоне и Европе вряд ли благожелательно отреагируют на убийство – пусть даже это будет убийство Тарика.
– В таком случае не оставляй следов. И пусть твои парни не попадают в плен, как это случилось с теми чертовыми недоучками, которых послали в Амман. Как только я подпишу приказ, операция будет находиться исключительно в твоем ведении. Избавься от этого типа любым способом, который покажется тебе приемлемым, – только избавься от него. Народ Израиля не позволит мне подписать мирное соглашение с Арафатом, если Тарик и ему подобные будут разгуливать на свободе, убивая наших граждан.
– Чтобы система пришла в движение, мне потребуется соответствующий документ за вашей подписью.
– Ты получишь его в конце дня.
– Благодарю вас, премьер-министр.
– Итак, что ты надумал в связи с этим делом?
– Я полагал, у вас нет намерений как-либо в него вмешиваться.
– Я просто хочу знать, кого ты собираешься задействовать в этом деле. Сомневаюсь, что это можно расценивать как вмешательство.