На этом элементе энергетического тела (ЭТ) следует остановиться особо, поскольку именно он является ключевым звеном в формировании того типа организации осознания, который делает нас существами, способными к самопроизвольной трансформации, т. е. магами.
Традиционная психология много рассуждала и продолжает рассуждать о перцептивных процессах, и здесь действительно сделано немало. Можно сказать, что концепция "точки сборки" напрашивается из всего того, что на сегодняшний день известно о восприятии. Действительно, восприятие есть результат определенного рода "собирания вместе" и в определенном порядке элементарных ощущений и совокупностей ощущений. Понятно также, что здесь имеет место интерпретация сенсорных сигналов на основе памяти и перцептивного опыта субъекта. Правда, не совсем ясно, что является первичным — сборка сигналов по имеющимся в памяти шаблонам или интерпретация фрагментов, которая уже затем вводит в действие механизм интерпретации. На мой взгляд, перцептивный процесс имеет несколько этапов, и на каждом из них психика производит оба действия одновременно (конечно, это условная одновременность — перцептивный аппарат работает с очень высокой скоростью, всякий раз добиваясь максимальной четкости узнавания за счет многократного прибегания к обоим процессам поочередно). В своей книге "Тайна Карлоса Кастанеды" (1995) я уже приводил одну из приемлемых, как мне кажется, схем работы восприятия. Ни в коем случае не берусь утверждать, что приведенная мною схема является исчерпывающей, однако три момента, указанные там, и по сей день кажутся мне фундаментальными: выделение обрабатываемого сигнала (вытеснение "шума"), наделение извлеченных сенсорных блоков смыслом и оценка этого смысла (референция). На каждом этапе перцепции производится множество операций с воспринимаемым материалом — все они имеют целью уточнение восприятия через сравнение с рядом шаблонов, каждый раз все более конкретных и менее общих, а также через вытеснение или игнорирование сигналов, противоречащих выбранному сознанием шаблону.
Извлечение из "инвентарного списка" подходящего шаблона и удаление излишней, вносящей неопределенность и противоречия информации — две стороны одного и того же процесса. Психологически они в общем объяснимы и даже поддаются алгоритмизации, что сулит определенные надежды тем кибернетикам, что занимаются моделированием перцептивных процессов. Однако это вовсе не значит, что мы хоть в какой-то степени приблизились к тайне самой природы восприятия, поскольку исходный принцип сборки по-прежнему неясен. Мы предполагаем, что он связан с общей биологической конституцией вида и сильно обусловлен социально через научение. Мы знаем также, что в самых неординарных ситуациях восприятия перцептивный аппарат стремится собирать целостную картину мира — даже тогда, когда ему для этого явно не хватает информации (скажем, в сновидении). Но почему так происходит? Почему мы воспринимаем мир таким сложным образом, прибегая к невероятным интегративным механизмам, сводя все внешнее в некоторой целостности? Столь уж это необходимо для выживания иди здесь природа отошла от принципа экономии ради каких-то неведомых человеку целей?
Как бы там ни было, иного способа воспринимать мы не знаем. Более того, комплектация сенсорных сигналов в пучки и структуры пучков — пожалуй, единственная неоспоримая деталь в нашем понимании перцепции. Но для академической науки речь здесь всегда шла исключительно об информационных, психологических (т. е. идеальных) процессах, и до Карлоса Кастанеды никто не строил концепции восприятия на основе энергетической. Никто не превращал умозрительные представления о «сборке», «структуризации» в онтологические факты, в реальность, существующую помимо нашего воображения.
Тем более, никто из современных нейрофизиологов или психологов не возьмет на себя смелость утверждать, будто физически существует некая «точка», в которой подобная «сборка» происходит. В эпоху неоднозначных и откровенно аморфных представлений о работе мозга такое заявление казалось бы непростительной наивностью.
Однако именно такая «наивная» гипотеза позволяет объяснить целый ряд принципиально важных явлений, регулярно наблюдаемых в состояниях измененного сознания и (хотя не столь очевидно) детерминирующих повседневное человеческое восприятие. Эвристическая ценность такой модели становится особенно заметной, если вспомнить о том, что "точка сборки" способна передвигаться, собирая по одной и той же, утвержденной сознанием схеме самый разнородный сенсорный материал. Это позволяет понять, как формируются сны и галлюцинации, как возникают перцептивные иллюзии, как генерируется фактическое содержание видений при различных интоксикациях и в результате применения тех или иных психотехник (статических и динамических медитаций, деприваций, техник измененного поведения и реагирования, а также многое др.). Сегодня мы имеем достаточно косвенных подтверждений именно такой модели человеческого восприятия — об этих подтверждениях еще будет сказано.
Не вызывает сомнений и тот простой факт, что поле нашего восприятия ограничено. Академическая наука связывает это, по сути, с ограниченными возможностями человеческих органов чувств, и только изредка, как второстепенные, упоминаются конструктивные ограничения, вызванные особенностями самого перцептивного процесса. Понятно, что человек не может воспринять инфракрасные или ультрафиолетовые лучи из-за физиологического барьера, существующего для нашего глазного яблока. Но мы почему-то редко задумываемся о том, что не менее прочный барьер ограждает нас от восприятия того, что по своей структуре никогда не было объектом нашего психического опыта — либо потому, что объекты такого сорта просто никогда ранее не встречались человеку (подобные сложности, а порой и принципиальные затруднения возникают, скажем, при встрече с чем-то чуждым опыту вида, допустим, с НЛО), либо потому, что наша биология не имеет ничего общего с попавшим в поле восприятия объектом и в обычном режиме функционирования никогда не вступает с ним в контакт (так называемые "полевые структуры" и прочие «призрачные» штучки).
Удивительно и необъяснимо с традиционной научной точки зрения то, что картина восприятия может значительно (порою качественно) меняться в том случае, если мы начинаем применять специальные приемы в обращении с собственным вниманием. Легче всего это заметить, работая с контролируемыми сновидениями — особенно в тех случаях, когда внешний сигнал достигает сознания, и испытатель сталкивается с всплесками ясновидения, входит в совместное с кем-то другим сновидение и т. д. и т. п.
Аппарат, который содержит в себе все перцептивные шаблоны и осуществляет интерпретацию, приводящую к целостной картине мира, дон Хуан в книгах Кастанеды называет тоналем, и у нас нет причин отказываться от этого емкого термина. Можно сказать, что тональ генерирует мир, в котором мы живем, а потому так называется и описание мира, созданное человеком и поддерживаемое им. У этой фундаментальной пары "тональ — нагуаль" весомый философский контекст, но мы не станем на нем специально останавливаться. Лучше обратим специальное внимание на то, что происходит с личностью при сдвиге точки сборки и как такой сдвиг влияет на то, что мы привыкли называть "человеческим эго".
Вспомните, как нагуаль Хуан Матус ловко привел Кастанеду в "место без жалости". Дон Хуан, по его собственному заверению, манипулировал исключительно режимом перцепции своего упрямого ученика.