Промежуток времени между осознанием опасности и самой опасностью затягивался на многие секунды и минуты (и даже больше — в очереди на прыжок последний отстоял полчаса). Вчитайтесь в приведенные ниже описания очевидцев (записано мною с их слов), и вы найдете аналогию, т.е. «эффект ожидания сверхстрессовой ситуации» (ОССС).
УСКОРЕНИЕ ВНЕШНЕГО, ЗАМЕДЛЕНИЕ ВНУТРЕННЕГО ВРЕМЕНИ
В августе 1992 года журналистка Галина Михайловна СНЕДКОВА возвращалась в Москву из отпуска. Вначале ничего не предвещало беды, трасса была ровной и полупустой, как вдруг с «Жигулями» что-то произошло, и машина стала неуправляемой: «Нас бросило с дороги, машина несколько раз перевернулась на откосе… Может, это и литературная метафора, а может, и мое субъективное впечатление, но те секунды, что мы летели, для меня промелькнули мгновенно, я их совсем не помню. Потом уже, как покатились и ударились, время, возможно, остановилось…»
Почти аналогичную историю я узнал от беженца из Афганистана инженера Адама Саид-Ала, который с двумя друзьями 24 декабря 1996 года перевернулся на дороге Ташкент-Самарканд всего в 25 км от конечной цели своей поездки. Японский джип улетел на обочину и перевернулся 7 или 8 раз, по их общему мнению, вся авария, включая съезд машины на обочину и ее кувырканье, произошла мгновенно. Глазом не моргнули…
Зимой 1961 года на станкозаводе в Рязани, согласно записям Владимира ФИНОГЕЕВА, произошло ЧП в котором похожий эффект также неожиданно проявился. На формовочном участке неожиданно с электромагнитного крана с высоты около 6 м посыпались вниз железные острые болванки, да так, что 3-килограммовые железяки осыпали дождем работницу по заготовке шихты для загранок. Так вот, увидевший все это муж работницы, «разглядел полет груды металла во всех подробностях» (медленно, что-ли) и очень быстро (по мнению женщины) «вмиг долетел до места». Возможно, благодаря скорой помощи мужа, возможно благодаря уже самой себе женщина та (находившаяся в ступоре) не получила ни единой травмы, хотя вся одежда была распорота…
Сергей Павлович РАТНИКОВ, студент МАИ, так рассказывал о своей поездке летом 1974 года на Тянь-Шань в Киргизию: «Я захотел поглядеть вниз с обрыва, подошел к краю пропасти, но обувь вдруг заскользила по мокрой глине… Скольжение прекратилось у самого края… Я боялся пошевелиться. Одно движение — и полечу вниз! Посмотрел на брата — он несется ко мне, но находится все еще далеко. Ждать спасения долго, бежать ему нужно было не менее 10-15 секунд. То, что произошло дальше, трудно объяснить. Я и моргнуть не успел, а брат уже рядом стоит и протягивает руку…» Так получается, что или у Сергея его личное Время замедлилось (в ожидании падения — ОССС), либо оно ускорилось у его брата (для него экстремальная ситуация ССС уже началась).
Летом 1979 года Олег СТАРОСТИН в отличие от С.Ратникова все-таки упал, но, правда, не в пропасть, а с крыши высокого гаража. «Как летел — не помню… Летел мгновенно… Упал, вздохнул спокойней, и как от сердца отлегло. Тихо и спокойно, словно все замерло вокруг. Просидел, как мне показалось, несколько секунд, но знакомые потом сказали — полчаса…» А здесь, как мы видим, уже принципиально иная ситуация — человек действительно ожидал падение (удар), внутреннее Время замедлилось (сжалось), в момент удара оно ускорилось (растянулось), а затем уже в постсверхстрессовое состояние вновь замедлилось (пролетели полчаса, как секунды; внешне человек выглядел как парализованный).
Что может еще случиться в подобных ситуациях и после них?
ЗАМЕДЛЕНИЕ ВНУТРЕННЕГО ВРЕМЕНИ ПОСЛЕ СВЕРХСТРЕССА
Сколько десятков или сотен водителей я выслушал в разговорах «по душам» — сейчас уже сложно сосчитать.
Во-первых сам перед учебой в институте поработал в автоколонне, во-вторых — очень часто во время экспедиций и путешествий пользовался автостопом, никто так не откровенничает как дальнебойщик уставший от однообразия дороги. Я же время не терял и «заодно» просто выспрашивал про интересующие меня случаи. Обычно среднестатистический водитель лет 35-45 за свою жизнь попадал 1-2 раза в серьезные переделки на дорогах, и после долгого разговора они сначала, как правило, нехотя, а потом с интересом сами припоминали все сопутствующие аварии детали…
В июне 1999 года на трассе М-4 мне особенно запомнились рассказы борисоглебского водителя Николая Дмитриевича ЛАПТЕВА:
21 октября 1978 года (такие даты не забываются) на трассе Москва-Волгоград впереди его «КамАЗа» ехали почти впритык 3 «Мерседеса» и чуть впереди трактор, который неожиданно заглох и встал. Первый мерс успел среагировать и ушел на обочину, второй врезается в трактор, третий — во второй, грузовик Лаптева въезжает в последний мерс. «Кабина всмятку. От удара я коленями продавил приборную панель, но странное дело — колени даже не болели! И еще — 2 часа после того была полная расслабуха, не хотелось ни есть, ни пить, ничего вообще — только сидеть и отдыхать…»
В августе 1982 года на дороге Моршанск-Тамбов Н.Лаптев едва-едва не ударился в затормозившую «Колхиду». Выкрутил руль влево, выскочил на встречную и едва ле столкнулся лбами с встречным автобусом — благо водитель автобуса успел среагировать и вылетел на обочину. Все закончилось без крови, однако, несколько часов Лаптев просидел в ступоре — как и после первой его серьезной аварии…
Чем сильнее подкрадывающийся к человеку страх, тем больше ускоряются (растягиваются) мгновения, предоставляя «лишние» секунды для принятия спасительных решений. Потом, после пережитого кошмара, конечно, организм расслабляется (назовем это постсверхстрессовой ситуацией — ПССС), внутреннее Время в нем сразу после ускорения сначала замедляется (сжимается) и лишь затем приходит в норму. Вспомните, после того как опасность минует, люди пребывают в шоке, не реагируют ни на что, т.е. как бы выпадают из нашего обычного Времени. Сначала за одно «страшное» мгновение живут минуту, затем минуту «шока» ощущают как одно мгновение своей жизни! Последующее замедление как бы компенсирует предшествующее ускорение Времени. В вышеописанных случаях ускорение просто обязано быть вначале — опасность ведь подкрадывается незаметно, реагировать необходимо мгновенно.
Есть одна проблема — мгновенно не всегда получается включить «механизм» ускорения внутреннего Времени, тем более если он «законсервирован и не используется многие годы».
Толковый инженер предложил бы такой вариант решения: вначале «расконсервировать механизм», проверить его «на малых оборотах», потом лишь «поставить его на боевой взвод». Действительно, так было бы лучше и надежнее, и Природа так и поступила по отношению к нам… Случается, что, по мнению человека, внутреннее Время сначала незначительно замедляется («механизм опробуется и взводится в боевую готовность»), а затем ускоряется в самую критическую секунду… Опасность близка, но еще не наступила, и именно тогда Время не растягивается, а сжимается. Словно бы организму необходим резерв неиспользованного Времени. Так, на всякий случай! Но такой вариант (ОССС), напомним, возможен только в случае, если человек заранее видит надвигающуюся опасность, понимает ее неотвратимость, но имеет секунды, чтобы подготовиться к ее встрече…
Для тех, кто любит точные физические выводы, можно было бы предложить сформулировать описанное выше хотя бы в общем виде.