Усилия главного инженера по усмирению чувств начальника подействовали как наперсток масла на водяной смерч. Однажды преодолев в себе защитный барьер страусиной политики, шеф двинулся вперед, как ураган. Он с грохотом ворвался в комнату, а за ним появился в дверях глубоко встревоженный главный инженер.
Поглощенный новой темой коллектив осекся на полуслове и уставился на начальника полным безграничного изумления взором. Зав мастерской был по натуре человеком уравновешенным, сдержанным в своих чувствах, скупым на слова и жесты. Рвущиеся теперь наружу стихийные страсти были чем-то совершенно необычным, непонятным, просто-таки невозможным и предвещали нечто кошмарное.
Зав мастерской сдавленным голосом обратился прямо к Янушу:
– Где этот?… Где у тебя?… Этот, ну! Где этот?…
Януш смертельно испугался.
– Ей-богу, не знаю! – поспешно поклялся он, не уточняя, где у него что.
Зав сделал над собой усилие, по крайней мере в овладении языком человеческого общения.
– Где этот?… Этот, ну этот…
– Заказ, – подсказал главный инженер вполголоса.
– Заказ! Где у тебя этот заказ?
Януш по-прежнему не обращал внимания на содержание вопроса, поскольку окончательно сдрейфил от тона, каким он был задан.
– Честное слово, я не знаю! У меня ничего нет!
– Должно быть! Отдай мне его немедленно! Мы категорически не будем принимать в этом участие! Даже если меня снимут!… Пойду улицы подметать!
Остальные трое стали понемногу соображать, в чем дело. Однако Януш осознавал лишь неопределенную личную угрозу, поэтому мозг его словно парализовало.
– Хорошо, я тоже пойду подметать, – поспешно согласился он. – Сейчас?
– Немедленно! – разогнавшись, возопил начальник, повелительным жестом протянув руку вперед. Он так и замер в этой позе, не в состоянии больше пошевелиться.
Простертая длань руководителя мастерской окончательно лишила Януша способности думать. Он таращился на нее в паническом страхе. Главный инженер посчитал должным вмешаться.
– У тебя письмо от заказчика касательно крупной панели в оздоровительном центре, – сказал он по-прежнему вполголоса. – Отдай ему это письмо.
В мгновение ока Януш сообразил, в чем дело, и ему стало плохо. Он повернулся, выдвинул ящик и стал в нем копаться, а простертая длань начальника упорно держала в подвешенном состоянии его умственные способности.
– Идиот, – вдруг сказала Барбара с крайним омерзением.
Януш замер над ящиком, а зав мастерской развернулся как по команде «кругом!», опустив наконец руку.
– Абсолютный кретин, – презрительно повторила Барбара. – Мозги у тебя отшибло, что ли? Скажи ты ему наконец правду, не задушит же он тебя.
По правде говоря, шеф выглядел так, словно передушить всех сотрудников – это ему раз плюнуть. Однако простертая длань опустилась долу, и к Янушу вернулась способность мыслить. Он нашел выход.
– Хорошо, – заявил он решительно, задвигая ящик. – Я скажу тебе правду: фигушки.
Зав не понял этой простой и исчерпывающей информации. Он снова повернулся к Янушу и вопрошающе вперил в него дикий взор, не говоря ни слова.
– Ты чего? Я ведь ясно говорю, – рассердился Януш. – Фигушки! Нет этого заказа.
– Как это нет? Ведь он был!
– Был. Но теперь нет.
– А где он?
Януш набрал побольше воздуха.
– Я его выбросил! – сказал он мужественно.
– Что?!…
– Я его выбросил! Со злости! К чертям собачьим крупнопанельное строительство! Я решил, что с крупной панелью работать не стану, и заказ выбросил! Можешь теперь меня вытурить!
На целых две секунды у всех перехватило дыхание. Потом вдруг лицо руководителя мастерской просияло, а сумасшедший блеск пропал из глаз.
Потом вдруг лицо руководителя мастерской просияло, а сумасшедший блеск пропал из глаз. Воображение у начальника было отнюдь не хуже, чем у любезных его сердцу подчиненных. Он тут же почувствовал родственную душу и немедленно вообразил себя во главе сопротивления, на горячем коне, с мечом в руках. Гусарский доломан заполоскался у него за спиной… Поверженный враг, порубленный в капусту, лежал у его ног…
Зав мастерской прогнал чудесное видение и почти успокоился.
– И очень правильно, – похвалил он невероятно ошарашенного Януша. – То есть, может быть, излишне было выбрасывать, надо было просто ко мне прийти, но я тебя понимаю. Заказчики хотели, чтобы оздоровительный центр строили из крупной панели? Да?
Януш кивнул.
– Они написали, что панель у них есть, так? И они хотят ее использовать? Для экономии. Да?
– Насчет экономии я не уверен, они вроде такого слова не писали, но насчет применения точно. Сдается мне, речь шла о каких-то отходах из кооператива.
– Не имеет значения. Цельные или надколотые, они все равно светятся одинаково – давайте хоть раз скажем это прямо и открыто. Номер письма, дата и входящий по журналу у нас есть, этого хватит. Можешь этим больше не заниматься, я им сам откажу, и точка!
Он энергичной походкой вышел из комнаты и направился к себе, а все глаза смотрели ему вслед.
– Уф, как будто смерч пронесся, – признался Каролек, нарушив молчание.
Януш стряхнул с себя кошмар пережитого:
– Хо-хо-хо… Показал нам Ипочка когти…
– Ты выступил гениально! – оживленно обратилась к нему Барбара. – Выбросить, а не потерять! Как у тебя родилась эта замечательная мысль?
– Не знаю. От страха.
– Слушайте, а что это было? Что у вас тут стряслось? – беспокойно спросил заглянувший в дверь Влодек. – Вы все живы?
Зав мастерской проинспектировал служебные помещения с таким лицом, что вся контора замерла. Персонал теперь болел душой за последствия его визита в комнату предполагаемых виновников. Превосходное, на взгляд, настроение коллектива вызвало некоторое удивление.
– Я думал – он вас всех поубивает, – сказал Стефан с легким разочарованием.
– Мы тоже в первый момент так думали…
Главный инженер, внезапно ощутив потребность хоть минутку передохнуть от начальственных эмоций, не стал его сопровождать. Остался в комнате и удовлетворил любопытство болельщиков. Толкотня в комнате значительно уменьшилась. В конце концов гостей осталось трое.
Влодек опирался о чертежную доску Леся, время от времени присаживаясь на край и тем самым поднимая второй ее конец. Лесь тогда хватал пузырек с тушью, а Влодек машинально переносил вес тела на ноги, благодаря чему доска с легким стуком возвращалась в исходное положение. Лесь пробовал взывать к его совести, но Влодек не слушал, окончательно поглощенный проблемой, снова поднятой шефом. Он смаковал ее с мазохистским наслаждением.
Стефан протиснулся мимо него к столу Барбары и занял единственный свободный стул, вникая в обстановку. Он безошибочно почуял в комнате слабый запах тайны и очередной интриги. Главный инженер расположился за спиной Барбары, опираясь о косяк, и отдыхал душой. При этом не воспринимал ни слова из болтовни Влодека. Барбара, Януш и Каролек молчали, приводя в порядок растрепанные мысли. Лесь караулил пузырек с тушью. Доска слегка постукивала.
Влодек неожиданно сообразил, что говорит в пустоту. Он с обидой замолчал и опять присел на доску. Лесь машинально поднял повыше пузырек и смиренно ждал. Влодек оглядел сотрудников и убедился в их абсолютной индиферентности. Обида захлестнула его и он с размаху плюхнулся на доску. Край доски прогнулся под ним, второй конец подскочил вверх и снизу бабахнул Леся по руке с тушью. Влодек вскочил, доска с грохотом вернулась на свое место, а тушь из пузырька выплеснулась прямо ему на темя.