Хочешь, поспорим? Виновен или невиновен, выбирай. Лично мне сегодня везет.
Я отклонил его предложение и, поработав локтями, пробрался к прозрачному стеклу. За видавшим виды столом сидел Миллард, а напротив него симпатичный парень с морковного цвета волосами крутил в руках пачку сигарет. Было видно, что он сильно нервничает; Миллард был похож на доброго священника из фильмов – его уже ничего в этой жизни не удивляло, и он всех давно простил.
В динамиках раздался голос «морковки».
– О боже, я уже три раза об этом говорил.
Миллард ответил:
– Роберт, мы делаем это потому, что ты не пришел к нам с самого начала. Уже целых три дня имя Бетти Шорт не сходит с первых полос всех газет Лос‑Анджелеса, а ты до сих пор не объявился, хотя знал, что мы хотим с тобой поговорить. Что мы, по‑твоему, должны были подумать?
Роберт Рыжий Мэнли зажег сигарету и, затянувшись, закашлял.
– Я не хотел, чтобы моя жена узнала, что я ей изменяю.
– Но ты же ей не изменил. Бетти ведь не дала тебе. Она тебя просто подразнила и кинула. Из‑за этого не стоит скрываться от полиции.
– В Сан‑Диего я за ней приударял. Танцевал медленные танцы. Это почти то же, что измена.
Миллард положил руку ему на плечо.
– Давай начнем с самого начала. Расскажи мне, как ты познакомился с Бетти, чем вы занимались, о чем говорили. Не спеши, соберись с мыслями, тебя никто не торопит.
Загасив окурок и бросив его в переполненную пепельницу, Мэнли закурил очередную сигарету и смахнул пот со лба. Я осмотрелся в коридоре и у противоположной стены заметил Эллиса Лоу. Рядом, словно псы, готовые ринуться в бой, стояли Фогель и Кениг. Из громкоговорителя послышался чей‑то вздох, прерываемый помехами. Я оглянулся и увидел, как подозреваемый заерзал на стуле.
– И буду рассказывать это в последний раз?
Миллард улыбнулся:
– Совершенно верно. Начинай, сынок.
Мэнли встал и расправил плечи. Затем он начал свой рассказ, расхаживая взад и вперед по комнате.
– Я познакомился с Бетти за неделю до Рождества, в том баре, в центре Сан‑Диего. Мы просто начали болтать, и Бетти упомянула о своих стесненных обстоятельствах, о том, что она временно жила с этой женщиной, миссис Френч и ее дочкой. Я купил ей ужин в итальянском ресторанчике в Старом городе, а потом мы пошли на танцы в ночной клуб «На небесах» в гостинице «Эль Кортез». Мы...
Миллард перебил его:
– Ты всегда бегаешь за юбками, когда выезжаешь в командировки?
Мэнли прокричал:
– Я не бегал за юбкой!
– А что же тогда ты делал?
– Я просто влюбился. Я не знал, была ли Бетти авантюристкой или честной девушкой, и хотел это выяснить. Я хотел проверить себя на верность жене и просто...
Его голос затих, Миллард спросил:
– Сынок, ради бога, скажи правду. Тебе просто нужна была любая девка, так?
Мэнли опустился на стул.
– Так.
– Так же как и во время остальных командировок, так?
– Нет, Бетти – это особый случай!
– Какой еще особый? Залетные – они и есть залетные, так?
– Нет! Когда я в командировке, я не изменяю жене. Бетти была просто...
Голос Милларда прозвучал настолько тихо, что его едва было слышно даже в громкоговорителе:
– Бетти тебя просто завела, так?
– Так.
– Заставила тебя делать вещи, которые ты никогда прежде не делал, свела тебя с ума...
– Нет! Нет! Я просто хотел ее трахнуть, я не хотел сделать ей больно!
– Ш‑ш‑ш. Давай вернемся к Рождеству. К твоему первому свиданию с Бетти. Ты поцеловал ее на прощание?
Трясущимися руками Мэнли сжал пепельницу, на стол высыпалось несколько окурков.
– В щеку.
– Да ладно, Рыжий. Всего‑то?
– Да.
– Второй раз ты встретился с ней за два дня до Рождества, так?
– Так.
– Танцы в «Эль Кортез», так?
– Так.
– Мягкое освещение, выпивка, ненавязчивая музыка, и тут ты и взял быка за рога, так?
– Черт побери, прекратите говорить «так»!
Я попытался ее поцеловать, но она завела эту пластинку о том, что не может со мной спать, потому что отец ее ребенка должен быть военным героем, а я всего лишь военный музыкант. Она просто свихнулась на этом. Только и твердила об этих долбаных военных героях.
Миллард встал.
– Почему это долбаных, а, Рыжий?
– Потому что я знал, что все брехня. Она говорила, что была замужем за таким‑то, была помолвлена с тем‑то, но я‑то знал, что она просто пыталась меня унизить, потому что я никогда не нюхал пороху.
– Она называла какие‑то имена?
– Нет, только звания. Майор, капитан, как будто мне должно быть стыдно за то, что я всего лишь капрал.
– И ты ее за это ненавидел?
– Нет! Не надо мне ничего приписывать!
Миллард расправил плечи и сел.
– После того, второго свидания, когда вы встретились снова?
Мэнли вздохнул и положил голову на стол.
– Я говорил вам об этом уже три раза.
– Сынок, чем скорее ты расскажешь об этом еще раз, тем быстрее ты пойдешь домой.
Мэнли поежился и обхватил себя руками.
– После того второго, свидания я не получал от нее никаких вестей вплоть до восьмого января, когда в офис пришла эта телеграмма. Там было сказано, что Бетти хотела бы со мной встретиться во время моей следующей поездки в Сан‑Диего. Я послал ей ответную телеграмму и сообщил, что буду там на следующий день и тогда мы встретимся. Мы встретились, и она вдруг стала умолять, чтобы я отвез ее в Лос‑Анджелес. А я сказал...
Подняв руку, Миллард остановил его:
– Она сказала, почему ей надо в Лос‑Анджелес?
– Нет.
– Она не сказала, что ей надо с кем‑нибудь там повидаться?
– Нет.
– Ты согласился ее отвезти в надежде, что она будет с тобой спать?
Мэнли вздохнул:
– Да.
– Продолжай, сынок.
– В тот день я взял ее с собой поездить по городу. Пока я встречался с клиентами, она ждала в машине. На следующий день у меня было запланировано несколько встреч в Оушенсайде, поэтому мы провели ночь там, в одном из мотелей и...
– Сынок, повтори еще раз название мотеля.
– Он назывался «Рог Изобилия».
– И в ту ночь Бетти тебя опять продинамила?
– Она... она сказала, что у нее месячные.
– И ты поверил этой старой сказке?
– Да.
– Это тебя разозлило?
– Черт подери, я ее не убивал!
– Ш‑ш‑ш. Ты спал в кресле, а она на кровати, так?
– Так.
– А утром?
– Утром мы поехали в Лос‑Анджелес. Бетти ездила со мной на встречи и пыталась занять у меня пятерку, но я ей отказал. Затем она стала плести про то, что должна встретиться со своей сестрой у отеля «Билтмор». Она меня уже порядком достала, поэтому вечером я высадил ее у «Билтмора». Где‑то в районе пяти часов. После этого я ее не видел. Ну, за исключением той фотографии в газете.
Миллард спросил:
– Значит, последний раз ты виделся с ней в пять часов, в пятницу, десятого января?
Мэнли утвердительно кивнул. Глянув прямо в зеркало, через которое мы наблюдали, Миллард поправил галстук и вышел из комнаты.