При воспоминании о Лилии Константиновне у каждого возникала неизбежная мысль: «Повезло Сан Санычу после такой курвы жениться на такой милой и недалекой дамочке…»
Но сотрудникам «Самоцветов» даже и в голову не приходило, что эти появлявшиеся в их головах мысли были результатом сознательной и планомерной работы Вероники над своим образом. Или, как сейчас было модно говорить, имиджем. Потому что на самом деле под образом милой и недалекой дамочки прятался совсем другой характер, показывать который сейчас было просто не время. Вероника очень любила и ценила себя, так что, когда придет ее время, она еще покажет всем, какая она «милая дамочка». А пока… пока даже надменное выражение лица, от которого ей никак не удавалось избавиться, не вызывало ни у кого никаких отрицательных эмоций.
В свое время Веронике удалось ловко проделать то, что считалось всеми делом практически невозможным – увести Сан Саныча от его дорогой Лилии Константиновны. История тянулась давно, но каждый раз, когда Бурмистров собирался сказать Лиле, что хочет с ней развестись и жениться на женщине, более соответствующей ему по его новому положению, супруга хребтом угадывала, о чем зайдет сейчас у мужа речь. Тут она начинала визжать, бить тарелки. Еще она кричала, что выбросится в окно, а ее знакомая подтвердит, что он, Бурмистров, издевался над нею, Лилей, и тем самым довел ее до самоубийства. Бурмистрову совсем не хотелось публичных скандалов, тем более при его бизнесе, вот и приходилось терпеть опостылевшую бабу и дальше, несмотря на ежедневное желание самому столкнуть Лилию Константиновну с балкона.
Она лезла в дела фирмы, ругалась с сотрудниками, скандалила по малейшему поводу и требовала, чтобы кадровые дела решались только с ее согласия. Выделяла она среди всех сотрудников только Борю Тарчевского, но зато люто ненавидела Рудина. Но с Рудиным-то как раз она ничего не могла поделать, так как боялась его просто страшно. Магическое слово «КГБ» приводило Лилию Константиновну в магический трепет. Впрочем, Рудин, если честно, тоже побаивался Лилию. Ее тупая непредсказуемость не позволяла ничего предвидеть заранее, а этого начальник службы безопасности страсть как не любил. Поэтому, когда на смену буйной Лилии Константиновне пришла спокойная и тишайшая Вероника, он сильно обрадовался.
Ну а сама Вероника обошлась с ней просто и жестко. Понимая, что, чем примитивней страшилка, тем она страшней, она сказала бывшей жене Сан Саныча, что ее, Вероники, брат – настоящий киллер и если Лиля хоть как-нибудь рыпнется – этот родственничек убьет и ее, и ее подругу, и Лилиных детей. Лиля испугалась. Детей она любила и, хотя они были уже достаточно взрослые, считала их бедными, беззащитными цветочками жизни. Поэтому в случае с Вероникой она решила пожертвовать собственным благополучием.
Впрочем, нельзя сказать, что после развода Лилия Константиновна стала жить неблагополучно. Бурмистров выделял ей и детям достаточно средств, но дело же не в средствах. Лиля вдруг начала надевать платочек, ходить в церковь и молиться, чтоб Бог наказал мерзавку Веронику. В церкви она познакомилась с отцом Игнатием.
– Господь карает неверных мужей, – говорил отец Игнатий, как бы повторяя вслух ее мысли.
И она с исстрадавшимся сердцем рыдала у него на груди, находя в его словах утешение.
Старший сын Лилии, Артем, уже давно не жил с матерью. Он был женат и имел небольшой бизнес, который в свое время помог ему открыть отец. Младший, Иван, заканчивал во время развода школу. Сейчас он учился на третьем курсе Академии ФСБ (нашел куда пойти!) и никак не мог простить отцу того, что он их бросил. Как тот ни пытался подлизаться при помощи дорогих подарков, сын неизменно возвращал их назад.
Впрочем, Бурмистров не унывал. Молодая жена затмила ему все.
Он вдруг как будто заново родился, снова появилось во всем теле исчезнувшее уж было совсем чувство молодости и силы. Сан Саныч даже похудел килограммов на пятнадцать. И говорил всем, что собирается сбросить еще двадцать, не меньше. Теперь уже никто не дал бы ему его пятидесяти семи лет. Ради молодой жены он был готов молодеть дальше и дальше.
И где ему было знать, что Веронике совсем не нужно, чтобы он молодел. Ей нужно было, чтоб он стал старым, дряхлым, отошел поскорее от дел, а лучше и вообще в мир иной. Да и как он мог это знать, если она так мило улыбалась ему, так хвалила его внешний вид, так самоотверженно занималась с ним любовью. И зачем он спит с секретаршей Инной при такой-то жене? – думал Бурмистров. Но никак не мог отказаться от привычки, обретенной еще во времена незабвенной Лилии Константиновны.
Сразу же после звонка секретарши Инны Вероника примчалась в офис «Самоцветов». Она поняла, что дело плохо. И верно – в фирме царил хаос. Бурмистров был бледен как никогда. На нее, Веронику, реагировал плохо, полностью ушел в себя. «Ну и хорошо, – сказала себе Вероника. – Больше времени на оценку ситуации». Она увидела Рудина и внутренне посмеялась над его замечательным видом. Кто боится побитых собак.
Менты опрашивали всех о смерти Тарчевского. Веронику тоже. Она ответила, что Борис Тарчевский был хорошим работником и галантным мужчиной и что его смерть для нее – неожиданность. Потом она перебросилась парой ничего не значащих слов с руководителем коммерческого отдела Любомировым. У нее уже все продумано: по ее наущению Бурмистров должен будет назначить Любомирова на место Тарчевского. Нет, она совсем не Лилия Константиновна и не будет действовать, как танк, напрямую. У нее есть для этого свои методы. Любомиров умен, и Сан
Саныч сам должен прийти к этому выводу. Пара брошенных ею ненароком слов не станут давить на Бурмистрова, а легко лягут на поверхность его мозговой ткани.
Она увидела все, что ей хотелось, и теперь можно спокойно вернуться в косметический салон и закончить процедуру. Все, что ей нужно, от нее не уйдет.
18
Вероника слишком уж обрадовалась, глядя на помятую рожу Рудина. Он отметил ее острый торжествующий взгляд и вдруг понял, что недооценивал эту женщину раньше. Не такая уж она простушка, какой всем пытается казаться. Он вообще понял, что он лопух. В последнее время совсем не тренировал свои профессиональные навыки. Придя в фирму, он решил, что с такой простой работой справиться – раз плюнуть. И работал по первому плану, на поверхности. Проверял всех тупо, не копаясь особенно в прошлом сотрудников с той тщательностью, как делал это раньше, работая в КГБ. Совсем потерял форму. И вот результат – кто-то обошел его, да еще с такой легкостью! Ну все, он должен собраться.
Этот случайно пойманный им взгляд жены Бурмистрова вдруг заставил его посмотреть и на фирму, и на сотрудников совсем с другой стороны. Ему вдруг вспомнилась картинка из какой-то телепередачи. Все спокойно, видны только цветы. Но вот кто-то взмахнул рукой, и с цветов взлетело несколько бабочек, затаившихся до этого момента и прикидывавшихся цветами.
Вот так и в фирме. Конечно, эту картину нельзя сравнить с цветами и с бабочками по красоте, но по смыслу… Вроде вокруг все кажется спокойным, но это не так. Бабочки, а вернее, мерзкие насекомые затаились. Но чуть что – они зашевелятся и поползут. И все против него.
Стоп! – остановил он сам себя. Это мысли начинающего шизофреника. Не все против него, а кто-то конкретный. И он, старый разведчик, должен выяснить кто.
Неужели Вероника? Если то, что он увидел в ее взгляде, выражение ее сущности, то… берегись, Бурмистров. Тебе тоже очень скоро придется несладко.
Вероника любила косметический салон. Тут так мягко и удобно. Деликатные и вежливые девушки делают все, чтобы тебе было приятно.