Почему-то заявляют в основном те, кто или хочет «сорвать» со своего обидчика деньги, а потом полюбовно разойтись, или кому необходимо оправдаться перед родственниками и мужьями за собственное далеко не идеальное поведение. А истинные жертвы совершенного насилия — те, кого затащили на чердак, в подвал или в машину, — молчат. Не заявляют, потому что боятся мести, огласки, потому что предпочитают пережитый кошмар похоронить, а не ворошить заново и не верят в то, что насильников найдут и накажут. Некоторые уходят после того, как в беседе с опером или следователем прокуратуры узнают о том, что необходимо не только вспомнить все, что произошло, но и рассказать это со всеми подробностями, вплоть до собственных ощущений. А потом этот рассказ, записанный на линованном бланке протокола допроса, будут читать десятки посторонних людей, а на суде, если до него вообще дойдёт дело, адвокаты и обвиняемые будут поливать потерпевшую грязью, ковыряясь в её прошлой жизни и стремясь доказать, что все произошло по взаимному согласию.
Скосив глаза на сидевшего рядом Диму, Костя подумал, что это единственный человек, которому он сможет довериться. Конечно, и остальные ребята будут рады помочь, но до определённого предела. А потому, если брать по большому счёту, он может рассчитывать только на себя и на Диму. Их связывает гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Дружба, схожесть взглядов на очень многие вещи, а также то, что пару лет назад Костя очень помог Диме разобраться в ситуации, чем-то похожей на сегодняшнюю.
— Я куплю сигареты, — сказал Петров, сбавляя скорость и направляя свою «шестёрку» к тротуару.
Машина остановилась, Дима вышел, и Ковалёв долго смотрел на тёмный силуэт друга, чётко выделяющийся на фоне ярко освещённых окон торговых ларьков.
* * *
Они встретились только под вечер. Подъехав к расположенному на контролируемой территории гриль-бару, Вова увидел небрежно припаркованный «ниссан», вылез из своей машины и прошёл в зал.
Гена сидел в отдельной боковой кабинке, что-то ел и разговаривал с Серым. Невысокий, худощавый, в тёмном костюме и очках в металлической оправе, Серый сидел с чашечкой кофе в руке, лицом ко входу. Когда-то он работал в уголовном розыске, потом несколько лет сидел, а ныне являлся консультантом Крутого по некоторым специальным вопросам. Увидев Вову, он скользнул по нему колючим внимательным взглядом. Вова сразу раздумал подходить к своему другу и начальнику, направился к стойке, где, поздоровавшись со знакомыми, заказал себе салат, цыплёнка-гриль, стаканчик лёгкого вина и кофе.
Закончив разговор, Серый аккуратно поставил чашку на блюдце, поднялся и пошёл к дверям, а Гена задумчиво откинулся на спинку дивана, поигрывая пачкой сигарет. По его лицу Вова видел, что тот чем-то озабочен, и почувствовал неприятное волнение: вдруг Серому стало известно о ночных событиях? Вова не сомневался, что если Крутой узнает о происшедшем, то не только не одобрит такое поведение, но и придумает наказание, соответствующее своему прозвищу. Причём пострадают в первую очередь Вова и Саша, Гена ведь — один из фаворитов, кандидат на вышестоящую должность, его территория приносит группировке стабильный высокий доход, поэтому весь гнев руководства падёт на головы двух нерадивых «быков».
Будучи женатым во второй раз и имея годовалую дочку, Крутой, более известный в официальных кругах, как генеральный директор АОЗТ «Парус» Сергей Берский, никогда не отказывался от возможности переспать с понравившейся ему женщиной. При этом он придерживался определённых принципов. Если понравилась — постарайся понравиться сам и уговори. Не получилось уговорить — постарайся купить. Не удалось купить — плюнь и найди другую.
Обладая эффектной внешностью — высокий, атлетически сложенный, с густыми чёрными волосами и мужественным лицом — и будучи одним из самых богатых людей города, Крутой имел много возможностей как для уговоров, так и для покупки. Необходимости прибегать к грубой силе у него не возникало, а отсидев несколько лет за нанесение телесных повреждений, он навсегда сохранил присущее многим зэкам крайне отрицательное отношение к насильникам.
Как человек деловой и здравомыслящий, Крутой неоднократно предостерегал своих подчинённых от того, чтобы те занимались всякой мелкоуголовной ерундой, которая не даёт никакой ощутимой выгоды, а только привлекает внимание милиции. «У вас что, денег не хватает?» — брезгливо спрашивал он и сурово карал ослушников. Обычно информацию о провинившихся собирал и поставлял ему Серый. Известен был случай, когда Крутой, возвращаясь домой, увидел, как два весёлых молодых человека пытались усадить в свою машину симпатичную молодую блондинку. Остановив джип, Крутой брезгливо осмотрел потрёпанную «девятку», даже потрогал пальцем грязную крышу и спросил:
— Вам, мальчики, чего, приличную машину не купить?
Слегка обалдевшие «мальчики» ответить не успели: несколькими ударами Крутой испортил им все планы на вечер и основательно подорвал здоровье. После этого, развернув джип в другую сторону, он вместе с блондинкой направился в ресторан. Всего остального он добился исключительно благодаря умению уговаривать и своему бездонному кошельку. Через несколько дней блондинка успела ему надоесть и «осела» в одном из ларьков вблизи городского цирка, где ею немедленно занялся Саша, а потом и другие, менее озабоченные этим вопросом его коллеги.
Увидев Серого рядом с Геной и обратив внимание на помрачневшее лицо шефа, Вова не на шутку встревожился. Ковыряясь вилкой в салате, он постарался рассуждать спокойно и пришёл к выводу, что ни милиция, ни свои не могли их так быстро «сосчитать». Да и вообще отыскать их никакой возможности не существует. Свидетелей нет, а эта глупая девчонка наверняка оказалась в больнице и вряд ли захочет кому-нибудь говорить о происшедшем. После того, как всё было кончено, Гена, как самый трезвый и здравомыслящий, очень доходчиво объяснил ей, что за длинный язык вполне можно оказаться в холодильнике морга, откуда уже не пожалуешься.
О событиях ночи Вова вспоминал совершенно спокойно и даже с некоторым удовольствием, одновременно слегка жалея Катю. Хотя она сама виновата. По-другому нужно было себя вести. Испытывая какую-то вину перед друзьями за обещанные, но не состоявшиеся удовольствия, Вова поначалу сильно разозлился на неё, но, удовлетворившись один раз и слыша её крики и мольбы, он «отошёл» и решил, что она получила достаточно. Достаточно, чтобы в следующий раз уважать «братву» и вести себя в соответствии со своим положением. Если бы все зависело от Вовы, то, «пропустив» её разок по кругу, он отпустил бы девчонку. Но Саше этого показалось мало, и он полчаса занимался ею один, заставляя проделывать всякие штуки, которые видел в порнофильмах и от выполнения которых отказывались даже уличные шлюхи, не говоря уж о девчонках из ларьков, которым он устраивал «недостачи», заставляя отрабатывать их «натурой».
Перекурив и попив шампанского, Вова развлёкся ещё раз, но полного удовлетворения не получил. Ощущения были похожими на те, которые он испытал, попробовав один раз заняться с надувной резиновой куклой. А потом, глядя на бесчувственное тело, замершее на земле в свете фар вездехода, Гена сказал, что пора уезжать. Вова сел на переднее пассажирское сиденье. Одним глотком допив остатки шампанского, Саша выскочил из машины и с пустой бутылкой в руке подбежал к девушке, решив попробовать одну вещь, о которой мечтал уже давно.