— Думаю, что этого не понадобится. — Кулагин достал сигареты и закурил. — Две-три головы для начала. Остальные поймут, что ошибались, сразу, как только первые две-три группировки останутся без главарей. Остальные сами прибегут. Убрать одного — это еще ничего не значит.
— Меня удивляет, на что они рассчитывают, — заговорил Левинсон, лениво потягивая пиво из высокого бокала. — В одиночку теперь ничего не сделаешь. Ни одного крупного промышленника не удержишь. Тебя просто раздавят, как таракана. Ладно эта мелкая дворовая шантрапа, но на что Шумский надеется?
Кулагин затушил недокуренную сигарету и тут же принялся за второю.
— Если он так делает, у него наверняка далекоидущие планы. Ты не сомневайся… — парировал Вершинский.
Кулагин не дал ему договорить.
— Да плевать я хотел, на что они рассчитывают! — Он стукнул кулаком по столу и заметил, как несколько посетителей ресторана повернули голову в их сторону. — Я знаю, что создание коалиции — это единственное, что имеет перспективу. Мне сейчас интересно только это. И у кого какие планы, мне положить на это… Нес — не мальчик. Он все понимает. Все мелкие группировки по одной со временем перестреляют менты, или они сами друг друга перережут…
За столик вернулся Горшаков. В руках у него было по стулу. С грохотом опустив их на пол, он передвинул очки с переносицы на лоб.
— Порядок. Через пятнадцать минут будут оба. Я считаю, что это правильное решение. Сами накосорезили — сами пусть и отвечают. Посмотрим, как они заговорят, когда их задницы некому будет прикрыть. Они и не с нами и без главарей…
— Шашлычок из свинины на двоих, — сказал Кулагин проходившей мимо официантке. — Темыч, давай подсчитаем, сколько мы дадим за одну голову?
— Надо стартовать с двух штук баксов, — ответил тот. — А там сколько запросят.
— Три — это крайняя цена. Если откажутся, озадачим кого-нибудь другого.
— Да вряд ли. Не думаю, что они будут сильно понтиться. Ребята-то правильные. Единственное что, так это могут запросить вперед. Ну, и отмаксаем половину. Какие проблемы. Им и этого за глаза.
— Возьми это на себя, — распорядился Кулагин.
— Ладушки.
Мазитов и Копнин не заставили себя долго ждать. Войдя в зал ресторана, они тут же направились к столику, за которым обедала четверка. Здороваясь, вновь прибывшие не произнесли ни слова. Только молча по-деловому пожали каждому руку.
— Садитесь, — Кулагин небрежно показал на стулья, которые принес Горшаков.
— Давно не виделись! Что, уже есть работка?
Мазитов перевернул стул спинкой к столу и сел на него верхом. Копнин приземлился справа.
Илья был в черном болоньевом плаще, который он снял при входе в кабак и небрежно набросил себе на руку. Малиновый пиджак с золотистыми, сверкающими в свете электрических ламп пуговицами был сильно измят на спине. Такой же, в тон пиджака, галстук туго стягивал воротничок аляповатой шелковой рубашки, которую Мазитов носил навыпуск. Коротко остриженные под полубокс русые волосы топорщились в разные стороны. Остроносые ботинки покрывал толстый слой пыли. Маленького роста, юркий, с высоким звенящим голосом, Мазитов чем-то напоминал мокрого воробья.
Копнин, в отличие от товарища, придавал большое значение своему внешнему виду. Вываренные до голубизны модные джинсы чуть ниже талии подхватывал широкий кожаный пояс с массивной металлической пряжкой. Левое запястье украшал толстый браслет из нескольких видов камней. Ансамбль завершали начищенные до блеска ботинки на небольших квадратных каблучках, которые при ходьбе издавали характерное цоканье.
— Есть, — ответил Кулагин. — Кстати, жратва вам будет позже. Я заказал свиной шашлык. Но сначала по делу. Артем, давай, объясни парням, что нам надо.
Горшаков наклонился над столом:
— Короче, мы подумали и решили, что тех, кто отказался вступать в коалицию, надо просто убрать. Начнем с троих борзых. Дальше посмотрим.
— Как? — Копнин придвинулся к столу.
— Как хочешь. Но чтоб было видно. Фишка в том, чтобы об этом узнало как можно больше народу. Возьмите для начала Малыгина. Он больше всех выступал. Ну, и… Коляна с Зубом.
— А Шумский? Это же он реально стоит за теми, кто не согласился, — вмешался Вершинский.
— Шумского пока не трогать! — оборвал его Кулагин. — Подождем. Я считаю, Несу надо дать время… Может, одумается.
— Ничего он не одумается, — не унимался Вершинский.
— Все, я сказал, — безапелляционно отрезал Кулагин.
Присутствующим стало ясно, что дальнейшее обсуждение этого вопроса бессмысленно.
— Ты не волнуйся, Толян, — встрял Мазитов. — Мы этих троих так красиво уделаем, что другим неповадно будет. Шумский первым сдрейфит.
В том, что сказал Мазитов, присутствующие нисколько не сомневались. В свое время в городе прогремело сообщение о жестоком убийстве одного из крупных партийных боссов. Властям удалось выйти на след заказчика, которым оказался крупный криминальный авторитет из Рязани. Многие знали, что непосредственными исполнителями этого убийства были Мазитов и Копнин, однако все было проделано настолько чисто и безупречно, что никаких улик против киллеров органам найти так и не удалось.
— Сколько денег дадите? — Мазитов взял быка за рога.
— Две штуки баксов за голову.
— Негусто. Клиентов сколько? Трое, ты говоришь?
— Да.
— Тогда мало.
— А сколько ж тебе надо, хапуга? — Горшаков ощерил зубы в улыбке.
— Какой базар между своими? Давай три. И задаток.
— Постойте-постойте, — энергично вмешался Кулагин. — Работа для вас, Илюха, найдется еще. Так что не будем лезть в бутылку перед предстоящим тесным сотрудничеством. Давай, две с полтиной — это край. Больше мы не дадим. А насчет задатка свяжетесь с Темычем чуть позже. Сегодня получите по пятьсот баксов. На нос.
— Ладно. Две с полтиной так две с полтиной, — сдался Мазитов.
— Вам как надо? — вмешался в разговор Копнин. — Всех троих в один день?
— Плевать. На все вам три дня. Связываться будете с Темычем. Доложите, что и как. Но не затягивайте. Начните сегодня. Все, нам пора. — Кулагин взял салфетку и вытер губы. — Завтра ждем первых новостей.
Горшаков встал, похлопал по плечу Мазитова и направился за Леонидом к выходу. Вершинский и Левинсон последовали за ними. Потенциальные киллеры группировки остались дожидаться заказанного шашлыка. Деньги Кулагин оставил на столике:
На крыльце Леонид протянул Вершинскому руку.
— Толян, за тобой и Левой подшипниковый завод. Если что, сбрось инфу на пейджер. Я перезвоню.
— Я понял.
Горшаков вслед за Кулагиным подошел к белой «девятке», припаркованной около ресторана.
— У меня к тебе еще один разговор есть, — сказал Леонид, усаживаясь за руль автомобиля.
Он запустил двигатель, но трогаться с места не спешил.
— Есть одна мыслишка, которую я вынашиваю уже давно. Послушай. Я хочу договориться с ворами в законе насчет общака. Я узнаю, чьей поддержкой можно заручиться.
Кулагин развернул машину и выехал на дорогу.
— Ну ты и замахнулся! — прервал молчание Горшаков через пару минут. — Как ты будешь договариваться? У тебя есть стрелки?
— Я сам все улажу. Не лезь в это. Я думаю, что надо назначить сходку.
— Да на хрен мы им нужны?
Кулагин стукнул по рулю автомобиля:
— Я пробью это дело. Все должно получиться. Никто еще не додумался до этого. А это золотая жила, Темыч. Понимаешь?
— Ну, естественно.
— Так что не киксуй. Возьми на себя организацию схода. Просто будь к этому готов. Я прикинул, с кем из воров в законе удастся договориться.