Вот и старый человек, а как легкомыслен. Как ему поверить!(Прячет адрес в карман.) А все-таки надо будет справиться об этом Глумове.
ВходитГригорий .
Григорий . Господин Городулин.
Турусина . Проси.
Григорий уходит. ВходитГородулин .
Явление третье
Турусина иГородулин .
Турусина . Очень рада вас видеть. Не стыдно вам! Что вы пропали?
Городулин . Дела, дела. То обеды, то вот железную дорогу открывали.
Турусина . Не верится что-то. Просто вам скучно у меня. Ну, да спасибо и зато, что вот изредка навещаете. Что наше дело?
Городулин . Какое дело?
Турусина . Вы уж и забыли? Вот прекрасно! Покорно вас благодарю. Да и я-то глупо сделала, что поручила вам. Вы человек, занятый, важными делами, когда вам помнить о бедных несчастных, угнетенных! Стоит заниматься этой малостью.
Городулин . Угнетенных, вы изволите говорить? Насчет угнетенных я не могу припомнить ничего-с. А вот позвольте, я теперь вспомнил: вы, кажется, изволили просить меня справиться насчет ворожеи?
Турусина . Не ворожеи, а гадальщицы, — это большая разница; к ворожее я бы не поехала ни за что.
Городулин . Извините! Я сознаюсь в своем невежестве: я в этих тонкостях не силен. Одним словом, вдова коллежского регистратора Улита Шмыгаева.
Турусина . Какого бы она звания ни была, это все равно, во всяком случае, она дама почтенная, строгой жизни, и я горжусь тем, что пользовалась ее особенным расположением.
Городулин . Особенным-то ее расположением, как из дела видно, пользовался отставной солдат.
Турусина . Что вы говорите! Это все вздор, клевета! Она имела успех, имела знакомство с лучшими домами, ей позавидовали и оклеветали ее. Но я надеюсь, что ее оправдали, невинность должна торжествовать.
Городулин . Нет-с, ей по Владимирке.
Турусина(привстав) . Как! Вот он, ваш хваленый суд! Сослать невинную женщину! За что же? За то, что она приносит пользу другим?
Городулин . Да ведь ее не за гаданье судили.
Турусина . Нет, вы мне не говорите! Все это сделано в угоду нынешнему модному неверию.
Городулин . Ее судили за укрывательство заведомо краденых вещей, за пристанодержательство и за опоение какого-то купца.
Турусина . Ах, боже мой! Что вы говорите!
Городулин . Святую истину. Жена этого купца просила у нее приворотного зелья для мужа, чтобы больше любил; ну, и сварили зелье по всем правилам, на мадере: только одно забыли — спросить дозволение медицинской управы.
Турусина . Что же купец?
Городулин . Подействовало. Умер было, только не от любви.
Турусина . Вам все это смешно, я вижу. У юристов и у медиков сердца нет. И неужели не нашлось ни одного человека, который бы заступился за эту бедную женщину?
Городулин . Помилуйте, ее защищал один из лучших адвокатов. Красноречие лилось, клубилось, выходило из берегов и наконец стихло в едва заметное журчанье. Ничего сделать было нельзя, сама призналась во всем. Сначала солдат, который пользовался ее особенным расположением, потом она.
Турусина . Я этого не ожидала! Как легко ошибиться! Нельзя жить на свете!
Городулин . Не то что нельзя, а при смутном понимании вещей действительно мудрено. Теперь учение о душевных болезнях довольно подвинулось, и галлюцинации…
Турусина . Я вас просила не говорить со мною об этом.
Городулин . Виноват, забыл.
Турусина . Пусть я ошибаюсь в людях. Пусть меня обманывают. Но помогать людям, хлопотать о несчастных — для меня единственное блаженство.
Городулин . Блаженство — дело не шуточное. Нынче так редко можно встретить блаженного человека.
Григорий входит.
Григорий . Блаженный человек пришел.
Городулин . Неужели?
Турусина . Кто он такой?
Григорий . Надо полагать, из азиатцев-с.
Городулин . И я тоже полагаю.
Турусина . Почему ты думаешь, что азиатец?
Григорий . Уж очень страшен-с.
Так даже жутко глядеть-с. Ежели сударыня, к вечеру, не приведи господи!
Турусина . Как страшен? что за вздор!
Григорий . Такая свирепость необыкновенная-с. Оброс весь волосами, только одни глаза видны-с.
Турусина . Грек, должно быть.
Григорий . Не очень, чтобы грек-с, еще цветом не дошел. А как вот есть, венгерец-с.
Турусина . Какой венгерец? Что ты глупости говоришь!
Григорий . Вот что мышеловки продают.
Турусина . Принять его, накормить и спросить, не нужно ли чего ему.
Григорий . Его, я думаю, особенно-с…
Турусина . Ну, ступай, не рассуждай!
Григорий . Слушаю-с.(Уходит.)
Турусина . У меня к вам просьба, Иван Иваныч.
Городулин . Весь в внимании.
Турусина . Я насчет Машеньки Нет ли у вас кого на примете?
Городулин . Жениха? Пощадите! Что за фантазия пришла вам просить меня! Ну, с какой стороны я похож на сваху московскую? Мое призвание — решить узы, а не связывать. Я противник всяких цепей, даже и супружеских.
Турусина . А сами носите.
Городулин . Оттого то я и не желаю их никакому лихому татарину.
Турусина . Кроме шуток, нет ли?
Городулин . Постойте, кого-то я на днях видел; так у него крупными буквами на лбу и написано: хороший жених. Вот так, того и гляди, что сию минуту женится на богатой невесте.
Турусина . Вспомните, вспомните.
Городулин . Да, да… Глумов.
Турусина . Хороший человек?
Городулин . Честный человек, я больше ничего не знаю. Кроме шуток, отличный человек.
Турусина . Постойте, как вы назвали?(Вынимает бумагу из кармана.)
Городулин . Глумов.
Турусина . Егор Дмитрич?
Городулин . Да.
Турусина . Вот и Крутицкий мне про него же говорил.
Городулин . Ну, значит, ему и быть, так у него на лбу, то есть на роду, написано. Прощайте.(Кланяется и уходит.)
Турусина . Что это за Глумов? В другой раз сегодня я слышу имя этого человека. И хотя я не верю ни Крутицкому, ни Городулину, но все-таки тут что-нибудь да есть, коли его хвалят люди совершенно противоположных убеждений.(Звонит.)
ВходитГригорий .
Зови барышню и скажи, чтобы все шли сюда.
Григорий уходит.
Какая потеря для Москвы, что умер Иван Яковлич! Как легко и просто было жить в Москве при нем. Вот теперь я ночи не сплю, все думаю, как пристроить Машеньку: ну, ошибешься как-нибудь, на моей душе грех будет. А будь жив Иван Яковлич, мне бы и думать не о чем: съездила, спросила — и покойна. Вот когда мы узнаем настоящую-то цену человеку, когда его нет! Не знаю, заменит ли его Манефа, а много и от нее сверхъестественного.
ВходятМашенька ,1-я приживалка с колодой карт, которую держит перед собой, как книгу,2-я приживалка , с собачкой на руках.
Явление четвертое
1-я приживалка садится у стола,2-я приживалка садится на скамейке у ногТурусиной .
1-я приживалка . Прикажете разложить?
Турусина . Погоди! Ну, Машенька, я говорила о тебе и с Крутицким и с Городулиным.
Машенька(с волнением) . Говорите. Продолжайте. Я покорилась вашей воле и теперь с трепетом жду решения.
Турусина . Они оба рекомендовали одного человека, точно сговорились.
Машенька . И прекрасно. Значит, человек достойный. Кто же он?
Турусина . Но я им не верю.
1-я приживалка . Прикажете?
Турусина . Гадай! правду ли они говорили?(Машеньке.) Я им не верю, они могут ошибаться.
Машенька . Почему же, ma tante?
Турусина . Они люди.(2-й приживалке.) Не урони собачку!
Машенька . Кому же вы поверите, ma tante? оракулу? Мне что-то страшно.
Турусина . Очень естественно. Так и надо, и должно быть страшно. Мы не можем, не должны без страха поднимать завесу будущего. Там, за этой завесой, и счастье, и несчастье, и жизнь, и смерть твоя.
Машенька . Кто же нам приподнимет завесу?
Турусина . Тот, кто имеет власть.
ВходитГригорий .
Григорий . Манефа-с.
Турусина . Вот кто!(Встает, идет навстречу Манефе, и все за ней) .
ВходитМанефа .