Ведь я какой человек?
Крутицкий . Какой? Глупый.
Елеся . Нет, погодите! Я вот какой: будь у вас в кармане сто тысяч…
Крутицкий(зажимая ему рот) . Провались ты!
Елеся . Нет, постойте! Хоть бы доподлинно, я никому не скажу! Мне что за дело! у вас в кармане деньги, значит…
Крутицкий . Разбойник, разбойник! Вот навязался. Там слушают, пугают, а ты…
Елеся . Ну, и значит, ваше при вас, а мое дело сторона. Так аль нет я говорю? Что мне до чужих денег, хоть бы у вас их миллион.
Крутицкий(замахивается дубиной) . Провались ты!
Елеся . И провалюсь. Пойти метлу поискать да улицу подместь. Все-таки на улице порядок да и моцион, а то что-то меня к утру-то ветерком пробирать начало. Калитка-то у нас заперта. Да вот кто-то выходит.
ВыходитПетрович .
Юркнуть, пока не заперли.(Уходит в калитку.)
Явление четвертое
Крутицкий ,Петрович .
Петрович(про себя) . Это кто? Михей? Он и есть. Ого! Какую дубину прибрал! Как награбленное-то бережет.
Крутицкий, увидя Петровича, отворачивается.
Что отворачиваешься от знакомых? Ты погляди на меня.
Крутицкий . Невежа ты, вот что. Я чиновник.
Петрович . Чины мы будем днем разбирать, а теперь, благо никого нет, поговорим запросто.
Крутицкий . Иди своей дорогой, куда шел.
Петрович . Вот что я тебе скажу! Ты в такую пору на улицу не выходи, а то, брат, неровен час…
Крутицкий . Нечего мне бояться.
Петрович . Ишь ты святой какой! Нечего ему бояться. Мало ль ты народу-то обидел? Мало ль по миру пустил? Ты меня бойся!
Крутицкий хочет уйти.
Куда ты, куда?(Останавливает его.) Нет, ты поговори со мной!
Крутицкий(злобно) . Я тебе ничего не сделал. Отойди, отступись! Служил я, так со всех брал, ты не лучше других; ты мне не отец родной, чтоб с тебя не брать. Ты сам по делам ходишь, сам с людей берешь.
Петрович . И сам беру, и знаю, как люди берут, ты мне не толкун. Попался тебе баран лохматый, ну, и обстриги его. А ведь ты со шкурой норовишь. Ты у меня с деньгами-то полбока вырвал. Я барином зажил, а ты меня сразу в нищие разжаловал. Только одна своя душа осталась, а то все ты отнял. Ты из меня, как паук, всю кровь высосал.
Крутицкий . Долго же ты помнишь! Ишь, какой памятливый!
Петрович . Век не забуду. И не попадайся ты мне лучше, не вводи меня в грех.
Крутицкий . Мы не в бессудной земле живем, не в бессудной.
Петрович . Ну, да уж в Сибирь пойду, а тебя доконаю. Отольются тебе мой слезы.
Крутицкий(толкнув Петровича) . Отойди от меня! Поди, поди!
Петрович . Ну, ты потише; а то ведь я из тебя баранок наверчу.
Крутицкий(замахивается дубиной) . Отойди, говорю тебе!
Петрович . Что! Ты дубиной грозиться! Ах ты, мухомор!(Отнимает дубину.) Тряхну хорошенько, только тебе и житья!(Замахивается дубиной.)
Крутицкий(бежит и задевает шинелью за дерево) . Ай, ай! Кто меня держит? Пустите!
Петрович . Вот и видно, что у тебя совесть-то нечиста! За сучок зацепил, да и испугался, и милости просишь. Рук-то марать не хочется(бросает дубину) , потому что ты, что гад ползущий, — все одно. Что, прикусил язык-то! Ишь ты, и шинелишка-то вся ползет, развалится скоро на тебе. А еще чиновник! Чином своим похваляешься! Сшей себе новую хоть на мои сиротские деньги, да уж и саван себе кстати на них же купи.(Уходит в лавку.)
Явление пятое
Крутицкий один.
Крутицкий . Вот он какой! Вот он какой! Насилу дух перевел. От него бегать надо. Он злой человек.(Задумывается.)
Вдруг в лавке громкий хор: «Хороша наша деревня». Крутицкий в испуге со всех ног бросается к своему крыльцу. На ходу, подле лавки, у него из шинели выпадает сверток. Он этого не замечает.
Разбойники! Оглашенные! Измучили они меня.(Садится на крыльцо.) Ох, сил моих нет. Сердце упало. Всех бы вас кнутиком, кнутиком: не воруй, не воруй! Да и этого стряпчего вашего тоже: «не пиши фальшивых паспортов».
Что он тут про шинель болтал! Нет, шинель(встает и гладит рукой по ворсу) хороша. Повытерлась кой-где, ну, носишь, носишь, так по шву, разумеется, разорвется. А на то есть иголочка да ниточка. Нет, шинель хороша: а ежели издали поглядеть, так она почти новая. Глупый ты стряпуга! «Худа она, по швам ползет». Ах ты, глупый! А кабы ты знал, что эта шинель стоит! Хорошо мне в ней, радостно. Шубы собольей не возьму за нее, десяти, ста шуб. Смейтесь надо мной, бейте меня, я стерплю. Я завернусь в свою шинель, мне и хорошо, мне и тепло, мне и весело, да еще сам над вами посмеюсь, над всей Москвой посмеюсь. Чиновник в худой шинели! А не знаешь ты, глупый человек(оглядываясь) , что я из одной полы пять домов каменных выстрою; из другой полы пять деревень куплю. Тут и твои деньги целы. Все тут, все со мной.(Ощупывает подкладку шинели и радостно смеется.) Вот они, вот они! Вот и здесь, вот и здесь, вот… Ах, ах, потерял!(Обезумев от испуга, опускается на ступени.) Нет, нет, найдутся. Куда им пропасть? Я вдруг духом упал; вот я посижу, вздохну немножко да и найду. За подкладку завалились, за подкладку. Да, да. А зашивал, а зашивал! Эх, Михей! Вот я пошарю сейчас.(Опускает руку.) Страшно! А ну, как там нет! Нет, я подожду искать. Ну, что же, ну, хоть и потерял, ведь я здесь потерял, здесь и найду. Вот… где я ходил? Здесь я ходил, в саду я прятался, вот и поищу, вот и найдутся. Здесь никто, кроме меня, не ходил? Да нет, право, не ходил, ей-богу, не ходил… Ах!(Ударяет себя рукой по лбу.) Елеся ходил… он ходил, он и в саду был… Нет, кажется, не был. Да нет, нет, не был. Что я! Да тут они, тут. Вот опущу руку, и тут. А я было… Хе-хе-хе!
Елеся выходит из калитки с метлой.
Вот он! Он простой малый, он скажет, коли что.
Явление шестое
Крутицкий ,Елеся .
Елеся . Михей Михеичу, снова здорово!
Крутицкий . Елеся, поди сюда.
Елеся . Какие дела, Михей Михеич? Что это вы, об чем плакали?
Крутицкий(заикаясь) . Нет, я ничего. О чем мне? О, Елеся, ты хитрый?
Елеся . Я хитрый, Михей Михеич, хитрый.
Крутицкий . Ну, ничего. А ты не завидуешь?
Елеся . Завидую.
Крутицкий . Кому?
Елеся . Богатым.
Крутицкий . А как этак… ты зорок глазами?
Елеся . Зорок, за версту вижу.
Крутицкий . Ну, а если ты найдешь что-нибудь?
Елеся . Кончено дело, не отдам.
Крутицкий . Грех-то какой!(Показывает рукой.) Гляди, вон церковь-то, вон крест-то!
Елеся . Оченно я вижу.
Крутицкий . Бога-то ты не боишься? Ах, грех-то!
Елеся . Нет уж, вы не беспокойтесь! Мы это соблюдаем в лучшем виде.
Крутицкий . Ну, коли ты бога не боишься, так вон это что, это что?
Елеся . Что ж такое за диковина! Частный дом.
Крутицкий . Что, мороз-то по коже подирает, подирает тебя?
Елеся . С чего же это? Частный дом нам очень хорошо известен; знаем все ходы и выходы; и с переднего крыльца, и с заднего бывали.
Крутицкий . Ты знаешь? Это хорошо, что знаешь. Так вот туда и водят веревочке.
Елеся . Видали.
Крутицкий . Вот и поведут.
Елеся . Кого?
Крутицкий . Кто найдет, да не объявит.
Елеся . Я не дурак; я коли найду, сейчас объявлю: так и так, мол; я закон-то знаю.
Крутицкий . Ну, так и объявляй скорей, и объявляй! Вот и пойдем вместе, вот и хорошо.
Елеся . Да об чем? Я в жизнь-то ничего, кроме пуговиц без ушков, не находил; так про что объявлять-то?
Крутицкий . Ты обманываешь меня, ты ведь хитрый.
Елеся . Хитер, да не на то.
Крутицкий . На что же?
Елеся . Секрет, Михей Михеич.
Крутицкий . А ты бога все-таки помни! Коли есть что на душе, ты лучше скажи, повинись.
Елеся . Это вы успокойтесь, религия в нас настоящая. А вот улицу подмести надо, это точно.
Крутицкий . Ты где будешь мести?
Елеся . С той улицы, перед домом.
Крутицкий . Ну, ступай, ступай. Только ты делай дело хорошенько, сюда уж ты и не заглядывай. Всякое дело делай хорошенько!
Елеся . Чего я здесь не видал!(Уходит.