И по тому, как он решительно сжал губы, можно было не сомневаться: его худшие опасения подтвердились.
– Добрый вечер, Кейт. – И Питер Табард резко повернулся к Роберту: – Прошу прощения, милорд. Я не могу принять вас. У меня нет свободных комнат.
– Только что они у вас были, – процедил сквозь зубы Роберт.
– А сейчас их нет. – Хозяин постоялого двора повернулся к Кейт: – Возвращайся домой. Ты и без того доставляешь слишком много беспокойства святому отцу. Я не стану тебе потакать и не позволю заниматься развратом под крышей моего дома. Ты не...
– Хватит! – Роберт шагнул вперед, н его кинжал уперся в брюхо Табарда. – Ты сию же минуту найдешь две комнаты и дашь все, о чем я просил, иначе...
– Пожалуйста, успокойся, – Гэвин тронул брата за рукав. – Ты же знаешь, я не выношу вида крови.
Роберт не обратил на его слова ни малейшего внимания.
– Немедленно пришли служанку, которая поможет моей жене. И впредь ты будешь оказывать все услуги с подобающим ей уважением.
Потрясенный хозяин гостиницы начал даже слегка заикаться.
– Вы не можете меня принудить, милорд. Я делаю то, что... Ваша жена? – Только сейчас до него дошел смысл сказанного. И на его лице, как в зеркале, отразилось то же самое изумление, какое появилось на лице Кейт. – Она ваша...
– Да, мы обручены. Ты не ошибся. – Роберт вложил кинжал в ножны и повернулся к Гэвину: – Отведи лошадей в конюшню.
– Так вот каким образом ты решил выполнить обещание! – присвистнул его брат.
Табард перевел взгляд с одного на другого.
– Кажется, ваш спутник удивлен не меньше меня! Он что, тоже ничего не знает о вашей женитьбе?
– Гэвин, ответь: жена она мне?
– А как же, – улыбнулся Гэвин, забирая поводья всех лошадей и направляясь в сторону конюшни. – По закону она твоя супруга.
Роберт взял Кейт за руку и повел в дом.
– Горячей воды и служанку.
Табард послушно последовал за ним.
– Сейчас я пришлю мою дочь.
– Нет, – быстро сказала Кейт. – Только не Каролину. Я не хочу, чтобы она прислуживала мне. Лицо хозяина постоялого двора смягчилось:
– Да она будет только рада этому. Ты сама знаешь. Все это время она не переставала вспоминать и говорить о тебе.
– Где наша комната? – перебил его Роберт.
– На втором этаже, – ответил Табард. Он остался стоять посреди холла, в растерянности глядя на них: – Вы в самом деле обручены?
Роберт, шагая по лестнице наверх, на миг задержался и коротко бросил:
– Сколько раз я должен повторять: она моя жена. И я требую, чтобы ты относился к ней, как она того заслуживает. – Роберт, бережно взяв Кейт под руку, повел ее дальше по лестнице, к двери их комнаты.
Как только они вошли, Кейт выдернула руку и резко повернулась к нему лицом.
– Зачем вы солгали ему?!
– Я не солгал. – Роберт снял с плеч короткую накидку и швырнул ее в кресло.
– Вы перепачкаете грязью вышитые подушки.
Кейт взяла накидку и сбросила ее на пол.
– А мне наплевать на все подушки мистера Табарда, вместе взятые, – ответил Роберт. – И я не понимаю, с чего ты так заботишься о его благополучии после того приема, который он оказал тебе.
– Это не его вина. Он относился ко мне намного лучше других. – Ее собственный плащ свинцовой тяжестью оттягивал плечи. Она сбросила его на пол и тут же рассеянно отметила, насколько странно смотрится он рядом с накидкой Роберта. Мягкого перелива дорогой бархат и грубого плетения шерсть так же не соответствовали друг другу, как сама Кейт и человек, который, словно смерч, ворвался в ее жизнь. – Ребенком я часто играла с его дочерью. И он очень по-доброму относился ко мне.
– Чего не скажешь о сегодняшней встрече.
– Koгдa я подросла, Себастьян запретил мне появляться в деревне и разговаривать с кем-либо из жителей. Он сказал всем... – Кейт замкнулась, воспоминание и по сей день было болезненным.
– Что я по натуре шлюха и ему приходится не спускать с меня глаз, чтобы уберечь от греха.
– И они поверили его басне?
– Он викарий – служитель Господа. К тому же Себастьян сам верил в то, что говорил. И они не могли не внять его словам. – Кейт открыто встретила взгляд Роберта и с вызовом произнесла: – Но я не шлюха. И никогда не стану ею, что бы он ни говорил про меня. Вам не удастся превратить меня в падшую женщину.
– С чего ты решила, что я собираюсь это сделать?
– Я не настолько наивна, как вам кажется. Себастьян очень много говорил со мной о том, что такое плотский грех. Вы солгали Табарду, чтобы нам дали комнату, хотя...
– Мы обручены.
Роберт произнес эти слова столь уверенным и непоколебимым тоном, что Кейт с недоумением воззрилась на него.
– Да вы с ума сошли! Как такое может быть? Только оттого, что вы сказали...
– Вот именно, – мрачно улыбнулся Роберт. – Так происходит помолвка у нас в Шотландии.
– Неужели? – недоверчиво спросила Кейт.
– И для этого не нужно никакого церковного обряда. Мужчина и женщина в присутствии свидетелей объявляют о своей помолвке и затем живут вместе год. Если они остаются довольны браком или если за это время рождается ребенок, то их узы остаются нерасторжимыми навсегда. Если нет... – Он пожал плечами. – Они свободны, каждый может идти своей дорогой.
– Как странно, – подозрительно заметила Кейт.
– Помолвка имеет такую же силу, как и церковный брак. На год. Я привезу тебя в Крейгдью и объявлю при всем народе, что ты моя жена. Но через год мы расстанемся. – Он сжал губы. – Несмотря на хитроумный план, задуманный ее величеством.
Он злился. Но Кейт чувствовала, что не на нее.
– Вы не хотите быть моим мужем?
– Конечно, нет. – Он криво усмехнулся. – Извини, что я так груб и прям, но мне бы никогда не пришло в голову выбрать тебя в жены. Мне и без тебя хватает забот...
– Это потому, что я ее дочь... – догадалась Кейт. В словах Роберта для нее не было ничего неожиданного. Себастьян всегда твердил, что замужество не для нее. И что ни один мужчина не пожелает взять ее. Разве только для свершения греха.
– Да, потому что ты ее дочь, – жестоко подтвердил Роберт.
Эти слова обожгли ее острой болью, хотя другого ответа она и не ожидала: никто не захочет жениться на дочери шлюхи. Как глупо было думать, что в ее судьбе может что-то перемениться! Пытаясь скрыть охватившее ее отчаяние, Кейт расправила плечи и гордо выпрямилась.
– Что ж, меня это совершенно не волнует. И мне бы не хотелось иметь такого мужа, как вы. Я вообще не хочу ни за кого выходить замуж.
«Скорее бы он ушел», – думала Кейт, боясь, что Роберт заметит ее смятение. До сих пор ей казалось, что ценой больших усилий она сумела сковать свою душу прочной броней, способной защитить ее от подобных болезненных ударов. Но ему каким-то образом удалось пробить брешь в ее защите. И от этого чувство одиночества стало еще более невыносимым. Наверное, все чувства обостряются до предела, когда вот-вот потеряешь сознание от усталости.
– Я понятия не имею, почему леди... то есть королева, решила поженить нас.
– В самом деле? – Он внимательно посмотрел на нее и пробормотал: – Должно быть, добрый викарий очень заботился о том, чтобы просвещать тебя только в одном направлении. И не удосужился объяснить, какую роль ты можешь сыграть в политических играх...
– Политических играх? – Она с удивлением воззрилась на него. – Но кому я нужна? У меня нет никаких прав. Я незаконнорожденная, милорд.
– Как и Вильгельм Первый. Он... – Роберт оборвал себя на полуслове, услышав голоса на лестнице. – Сюда несут горячую воду. Потом договорим. – Он направился к двери. – И учти: меня зовут Роберт. Раз мы женаты, обойдемся без всех этих почтительных обращений... Кэтрин.