– Что-то случилось! – воскликнула девушка, мотнув головой. – Я вся мокрая, смотрите, кровь!
Леда взглянула вниз, и действительно, на юбке девушки расплылось темное пятно. По полу потекла какая-то жидкость.
– Нет, это не кровь, дорогая, – сказала она – Это отходят воды.
Леда когда-то слышала, что так говорят «отходят воды», но что бы это ни значило, она испугалась. Видимо, появление ребенка уже скоро.
– Успокойся. Сейчас будет акушерка.
Девушка закричала, ее тело содрогнулось. Ногти впились в ладонь Леды. Та погладила девушку по волосам. Кожа на лбу была влажной и гладкой, на щеках был румянец, столь нетипичный для людей из бедных семей, с которыми хорошо была знакома Леда. Должно быть, девушка не из бедных. Ее тело ухоженное, округлое. Но от этого не легче. Ужасные крики боли буквально разрывали уши Леды.
– Он… не идет, – выдохнула роженица. – О нет! Он должен… Сейчас!
– Все в порядке, – повторяла Леда, стараясь успокоить девушку. – Как тебя зовут, дорогая?
– Памми Ходгинс… О, мадам, вы акушерка?
– Нет, но я останусь здесь, с тобой.
– А акушерка?
– Да, сержант Мак-Дональд пошел за ней.
– Но тот, другой человек сказал, что послал сержанта куда-то еще…
– Акушерка придет, – твердо сказала Леда, отказываясь верить в обратное. – Только представь, как замечательно держать своего ребенка на руках. Рот Памми скривился от боли. Она согнула ноги, тело ее задрожало, задергалось.
– Больно, очень больно! О, я убью Дженни, как только он мне попадется. Я хочу умереть. Дверь с лязгом распахнулась. Леда глянула вверх и прошептала:
– Спасибо небесам! Подошли две женщины.
– Я миссис Лейтон. Акушерка. А это миссис Фьюллертон Смит из Женской Санитарной Ассоциации. Какова частота схваток?
Вопрос был явно адресован Леде. Та открыла рот, потом закрыла, беспомощно прошептала:
– Я не знаю, было довольно много воды.
– Присмотрите за чайником, – сказала акушерка Леде. – Миссис Фьюллертон Смит, не будете ли вы столь любезны и не постелите ли эту простыню здесь на полу?
Две женщины взялись за работу с заметным профессионализмом. Леда облегченно вздохнула. Акушерка, совершенно не обращая внимания на судороги Памми, начала кричать:
– Тужься, и без глупостей, девочка! А в то же время миссис Фьюллертон Смит сунула Леде в руки какие-то бумаги.
– Познакомьтесь с этим, пожалуйста. Она не должна работать в течение четырех недель как минимум. Мы просим вас настоятельно посоветовать молодой матери кормить ребенка грудью. Хорошо, если вы прочитаете статью «Вред кормления из бутылочки». Используйте смеси «Год-фрей», чай «Поппи». Иногда успокоительное. Очень важна чистота: пищу накрывать, коровье молоко кипятить, руки мыть почаще. Где вы живете?
– Я живу у миссис Докинс, мадам, но Памми…
– Мы организуем дежурные визиты. Как ее зовут?
– Памми Ходгинс, но…
– Дайте я запишу. Женская санитарная ассоциация всегда готова помочь.
Памми кричала, миссис Фьюллертон Смит уставилась в потолок. Леда села на скамью, держа в руках статьи: «Как ухаживать за ребенком», «Здоровье матери», «Крапивница». «Как вырастить здорового ребенка».
Должно быть, прошло несколько часов, но казалось, что прошла вечность, наполненная криками и стонами Памми. Неяркий свет освещал контору полицейского, в камеру падали тени, оттуда доносились всхлипы и приказы акушерки. Внезапно Памми резко вскрикнула и замолкла. В течение минуты тишина, казалось, заполнила все пространство. Леда глянула на метущиеся фигуры, и тут акушерка, наконец-то, сказала:
– Мальчик.
Ее голос был спокоен. В руках билось что-то бледное. Тонкий звук, похожий на мышиный писк, донесся из камеры.
– Дайте свет, пожалуйста, – потребовала акушерка. Леда вскочила, зажгла фонарь, лежащий на столе полицейского, и осветила камеру.
Белый фартук акушерки был залит кровью. Она заворачивала что-то в бесформенную тряпку. Памми только стонала.
– Все позади, – сказала миссис Фьюллертон Смит. Подойдя к Памми, убрала грязную простыню и положила чистое покрывало под ослабевшее тело женщины.
Писк перешел в детские жалобные крики, усиленные пустыми стенами.
Послышался гул мужских голосов, и железная дверь распахнулась. Инспектор придержал ее перед начальником, который прошествовал внутрь, сопровождаемый сержантом Мак-Дональдом. Тот нес какой-то предмет размером с чайник, завернутый в шотландский платок, а следом ворвались остальные. Внезапно полицейская контора оказалась заполнена людьми, все они говорили разом, старались перекричать друг друга, задать вопросы, заглушая плач ребенка. Леду оттеснили к стене. Сержант Мак-Дональд протиснулся к ней и подал руку, помогая встать на скамейку.
– Джентльмены, – прогремел инспектор. – Порядок, пожалуйста!
Толпа затихла, лишь слышен был плач ребенка. Инспектор Руби не обратил на это внимания, посоветовался быстро со старшим по званию и подошел к конторке.
– Мы заявляем, – сказал он, говоря громким голосом, чтобы перекричать младенца. – Четверть девятого офицеры этого подразделения вошли в дом, известный как Окслипс на Джекоб Айленд. Мы нашли там то, что надеялись найти, – вот эту корону иностранной чеканки, считавшуюся Сиамской и украденную в Александрийском отеле. Корона в целости и сохранности, и немедленно будет возвращена законному владельцу. Это все, джентльмены.
– Произведены аресты? – спросил кто-то.
– Мистер Эллис Окслип и женщина, известная по прозвищу фрайинг Пэн Салли, взяты для допроса.
– Куда?
– В Скотланд-Ярд, сэр! Раздался общий возмущенный гул.
– Почему туда? Почему вы не привели их сюда? – Как вы можете заметить, джентльмены, сегодня у и нас здесь много беспокойства.
– Сводку! – Кто-то заорал, перекрывая ропот и плач. – Прочтите сводку, инспектор! Что в ней?
– Я не уполномочен читать какие-либо сводки.
– В ней говорится, что Окслипс – дом, который посещают извращенцы?
– Я не уполномочен давать сведения подобного содержания.
Другой мужчина бросился вперед.
– На самом деле статуэтка взята в Окслипсе? Статуэтка, оставленная вместо короны в отеле?
Инспектор Руби взглянул на старшего. Тот незаметно кивнул.
– Мы считаем, что это именно тот случай, да.
Блокноты и карандаши быстро пошли в дело.
– Так это кабинеты бичевания? Не так ли, инспектор Руби?
– Я не уполномочен…
– Заткнитесь, инспектор! – Человек из задних рядов, как раз напротив Леды, закричал с возмущением. – Это же ваша территория, не правда ли? Разве вы не знаете, что там происходит?
– Что это за мальчики, которых мы там видели? – за-' вопил еще один. – Вы их подозреваете?
– Маленькие жильцы дома не подозреваются в воровстве. Мы их расспросили о том, что они могут знать относительно всего этого.
– А тогда что вы с ними сделаете? Инспектор сжал челюсти. Он злобно нахмурился и не ответил на вопрос.
– Что все это значит? – потребовал человек, стоящий напротив Леды. – Это шантаж или попытка закрыть Окслипс? Или это организовано самой полицией?
Инспектор Руби поколебался, а затем сказал:
– Я не могу рассуждать об этом.
– Хорошенькое дельце, если они это обнаружили, – сказал мужчина, вызвав возгласы одобрения, в то время как младенец вопил во всю. – Если вы не можете застать их на месте преступления, обрубайте все корни, говорю я вам! Эти бедные мальчики – какая грязь. О боже!
Инспектор, кажется, впервые увидел Леду. Он прямо взглянул на нее и затем поднял руки, отметая поток вопросов.
– Это все, джентльмены. Здесь присутствуют дамы.
Отправляйтесь в Ярд и узнавайте там обо всем.