Старая ханжа не потерпит того, что, по ее мнению, является распутством. «Как?! Что?! У незамужней девушки ребенок! У нас в Пансионе?» Элли понимала, что ей еще крупно повезет, если она получит расчет. В худшем случае дадут полчаса на сборы и пинок под зад. Вот тогда-то все самое интересное и начнется. Ни дома, ни работы. И всем будет на нее абсолютно начхать.
«Здорово получается», – подумала она.
Элли прошла мимо двери своей комнаты, даже не заглянув туда, а направилась прямиком к служебному входу. Там, на земле, рядом с короткой бетонной лестницей, стояло металлическое ведерко с песком, утыканным окурками.
Сейчас на крыльце никого не было. Элли осторожно осмотрелась и, не увидев никого поблизости, сунула руку в кармашек форменной кофточки, достала мобильный телефон и бумажку с номером, записанным дрожащим почерком. Очень непросто было достать этот номер. Частная информация на постояльцев Пансиона, а тем более на очень важных персон, хранилась в специальном ящике в столе директрисы. Запертом, разумеется. Правда, все служащие знали, в каком, и это отчасти облегчало задачу. Не одна горничная уже пыталась добраться до этого ящика – не без причины, естественно, – но все их старания оказывались тщетными.
Как только первый тест на беременность оказался положительным, Элли заметалась. Едва ли не ежедневно она оказывалась возле кабинета директрисы, иногда подслушивала, о чем там говорят, но недолго. Задерживаться было опасно. Там ее и заметила миссис Кинкейд. Она очень удивилась, увидев Элли, тем более что делать ей там было совершенно нечего. Элли чувствовала, что именно из-за этого случая старая мымра теперь так подозрительно щурится на нее.
В общем, страху девушка там натерпелась достаточно. Но хоть не напрасно страдала. Ей в конце концов повезло – проходя в сотый, наверное, раз мимо кабинета директрисы, Элли толкнула дверь, и она дрогнула. Девушка прошмыгнула внутрь.
Заветный ящик был закрыт, но отчаяние и безрассудство помогли Элли – трясущимися руками она поковыряла в замке заранее припасенным небольшим гвоздиком, и тот подался. Девушка осмотрела замок – видимых повреждений не осталось. По крайней мере она их не заметила.
Элли неподвижно постояла на крыльце с минуту, глубоко вздохнула и стала набирать номер.
Ей и теперь повезло, она попала на его голосовую почту, – с ним самим разговаривать пока не хотелось.
– Привет. Это Элли из Пансиона. Помнишь? Извини, что беспокою, но мне нужно сообщить тебе что-то очень важное. Не хочу доставлять тебе беспокойство, честное слово.
Но ты должен об этом знать. Позвони мне, пожалуйста. Хорошо? Спасибо, жду, – скороговоркой произнесла она текст, над составлением которого трудилась едва ли не всю предыдущую ночь.
Свой номер говорить не стала, поскольку знала – голосовая почта его определила автоматически. Девушка уже хотела закрыть телефон, но передумала и прибавила:
– Это действительно крайне важно.
«Ну вот и все. – Элли облегченно вздохнула. – Пусть теперь он подумает, что да как».
Руппе отчаянно жестикулировал, протестуя против вторжения незнакомцев в свои владения; Нат вежливо, но настойчиво говорил о необходимости обыска, не приводя, правда, никаких объяснений; Стефания недоуменно, не без некоторого раздражения смотрела на него. Она только что подошла и из сбивчивого объяснения Ната пока еще не очень понимала смысл произошедшего.
Дайана вздохнула.
– Если серьезно задуматься, то я и сама себе не верю.
Ее замечание нисколько не удивило Квентина. Сколь бы драматичными и загадочными ни были для нее встречи с представителями потустороннего мира, он хорошо понимал, что прежде Дайана должна преодолеть последствия врачебной «заботы» о ее психическом здоровье. А столь радикальные сдвиги в сознании даются нелегко и совершаются небыстро.
– Между тем, что случалось раньше, и сегодняшним опытом большая разница, – заметил он. – Сейчас ты все помнишь, верно?
– Если он на самом деле был, этот опыт. Мне это очень напоминает сон. Может быть, я действительно спала? Я же говорила тебе, что могу сделать во сне.
Квентин предпочел не спорить, а спросить:
– Ну а ты сама что думаешь – сон это был или не сон? Раньше ты здесь когда-нибудь бывала?
Она молчала.
– Ну так что, Дайана?
– Сны бывают разные. Мало ли что привидится. Вроде снится что-то знакомое, а на самом деле впервые видишь.
– Ты видела тени?
Дайана удивленно посмотрела на Квентина:
– Что?
– Я спросил про тени. Видела ты их? – повторил Квентин спокойным ровным голосом, пристально глядя девушке в глаза. – В нашем мире есть свет, есть и тени. Даже в темноте. Там тени – это совсем черные пятна. У них есть размер, глубина. Все это свойства нашего мира, по которым мы определяем его материальность и реальность. Вот я и хочу узнать – когда ты шла сюда ночью, ты тени видела?
Дайана поглубже засунула руки в карманы легкой ветровки. Она никак не могла согреться. Солнце почти взошло, ветер потеплел, а она все продолжала мерзнуть. «Почему же мне так холодно?» – мелькнула у нее мысль.
А еще она никак не могла взять в толк, откуда Квентину известно, что в «сером времени» нет теней. Он не говорил ей, что тоже бывал в «сером времени». Во всяком случае, Дайана такого не припоминала. Она ему тоже раньше про тени ничего не говорила.
Квентин терпеливо ждал. Наконец Дайана, не слыша собственного голоса, ответила:
– Нет, не видела я там теней. Нет там ни размеров, ни темноты, ни света. Одна сплошная серая мгла.
– Кроме тебя и Ребекки, там никого не было?
– Наверное, я все-таки спала, – отрешенно проговорила Дайана.
– Дайана, все, о чем ты рассказываешь, действительно произошло с тобой. Посмотри: ты пришла сюда, ты была в реальности, но в иной, и вернулась в реальность, в нашу. – Не дожидаясь ответа, Квентин продолжал: – Ты бывала в «сером времени» неоднократно, но это не важно. Для меня сейчас самое главное – почему ты запомнила именно сегодняшний опыт?
– Потому что мой организм полностью освободился от лекарств. – Дайана ухмыльнулась и подумала, что лучше бы она не отвечала Квентину.
Квентин отреагировал на ее замечание вполне серьезно:
– Мысль здравая.
– Ничего тут здравого и в помине нет.
– Есть, Дайана, если признать, что ты обладаешь способностями медиума.
– Не только. Еще надо согласиться, что есть жизнь после смерти. Не забудь мне об этом рассказать. – Дайана хотела пошутить, но шутка получилась натянутой.
– Ну, жизнь после смерти давно уже ни у кого сомнений не вызывает, – невозмутимо ответил Квентин. – Верят во что-то и более странное.
– Хотела бы я в это поверить, – пробормотала Дайана.
Квентина подобная перспектива очень устроила бы. Он подумал, что тогда Дайана многое станет воспринимать быстрее и спокойнее. Он машинально стал потирать затылок, но как только заметил пристальный взгляд Дайаны, сразу опустил руку.
– Голова болит? – спросила она.
Он молча кивнул, не рискнув сказать, что отвратительное самочувствие является следствием бессонной ночи и наблюдения за коттеджем.
Девушка наморщила лоб.
– Дай мне твою правую руку.
Дайана повернула руку Квентина ладонью вверх и начала, слегка надавливая, кругами водить по центру большим пальцем.
– Так делал один из врачей. Он говорил, что это особая акупрессура, его собственная разработка.