— Давай! Быстро, жестко и… Да! О боже…
Он проник в нее, почувствовал, как она стиснула его в горячих и влажных бархатных тисках. Оргазм потряс ее тело. По нему волнами проходили долгие судороги, пока он вонзался в нее с неистовой силой. Ее бедра вскидывались, вбирая его все глубже, безжалостно подгоняя.
— Не закрывай глаза. Не надо, — хрипло прошептал он. — Смотри на меня, Ева.
Она обхватила дрожащими от напряжения руками его лицо.
— Я смотрю на тебя. Я тебя вижу, Рорк.
Утром она с облегчением узнала, что в список «нормального» не входит совместный завтрак с Никси. Может, это было мелочно с ее стороны, даже трусливо, но Ева чувствовала, что просто не сможет выдержать этот пытливый, вопрошающий взгляд, не влив в себя предварительно пару кварт кофе.
Она занялась тем, что было нормально для нее самой: приняла горячий, как кипяток, душ и быстро обсушилась горячим воздухом, пока Рорк просматривал утренний обзор биржевых сводок на компьютере в спальне.
Выпив первую чашку кофе, Ева открыла шкаф и вытащила пару брюк.
— Съешь яичницу! — приказал Рорк.
— Мне надо просмотреть кое-какие данные в моем кабинете, пока не прибыла остальная команда.
— Сначала съешь яичницу, — повторил он.
Мученически закатив глаза, она натянула рубашку, подошла, взяла его тарелку и сунула в рот пару кусков омлета.
— Я не имел в виду мою!
— Ну, так выражайся точнее, — бросила она в ответ с полным ртом. — Где кот?
— С девочкой, бьюсь об заклад. Галахаду ума хватит сообразить, что она охотнее поделится с ним завтраком, чем мы. — Чтобы это доказать, Рорк отнял у Евы тарелку. — Возьми себе свою порцию.
— Я больше не хочу. — Но она стащила у него с тарелки еще и кусочек бекона. — Большую часть дня меня не будет дома. Возможно, мне придется найти замену Бакстеру и Трухарту, прислать сюда пару патрулей. Ты не против?
— Чтобы весь дом был забит копами? С какой стати мне быть против?
Его сухой тон заставил ее улыбнуться.
— Я еду повидаться с Дайсонами. Может, мы перевезем Никси сегодня к вечеру, самое позднее — завтра.
— Никси — желанный гость в этом доме на все время, что может понадобиться, — очень серьезно сказал Рорк. — И это приглашение распространяется на всех и каждого, кого ты захочешь вызвать, чтобы присматривать за ней. Я не шучу.
— Знаю. Ты добрее меня. — Ева наклонилась и поцеловала его. — Я не шучу. — Она надела и застегнула кобуру. — Поскольку Дайсоны — ее законные опекуны, я смогу обойти Службу защиты детей и перевезти их всех на охраняемую конспиративную квартиру безо всякой регистрации, не оставляя следов.
— Ты думаешь, те, кто уничтожил ее семью, захотят доделать работу?
— Можно не сомневаться. Поэтому о ее местонахождении будут знать только те, кому это необходимо. И никаких бумаг.
— Ты обещала устроить ей прощание с семьей. Думаешь, это разумно?
Ева подобрала раскиданные вчера в припадке злости башмаки.
— Ей это необходимо. Уцелевшие в кровопролитии должны увидеть мертвых. Но ей придется подождать, сейчас это небезопасно. Кроме того, надо получить разрешение Миры, а потом пусть смотрит. Ей надо с этим справиться. Теперь это ее реальный мир.
— Ты права, я знаю. Но вчера она показалась мне такой маленькой на этой кровати… Мне впервые пришлось иметь дело с таким одиноким, потерянным ребенком. Тебе-то, конечно, не впервой.
Натянув башмаки, Ева так и осталась сидеть на подлокотнике дивана.
— Да, мне многое пришлось повидать. Но и ты уже видел нечто подобное в «Доче», — сказала она, вспомнив о построенном Рорком приюте. — А уж тебе самому пришлось пережить кое-что и похуже. Потому-то ты его и построил.
— Ну, мои мотивы были уж не настолько личными. Хочешь обратиться за помощью к Луизе?
Луиза Диматто, врач и правозащитница, возглавляла приют «Доча» для женщин и детей, пострадавших от жестокого обращения. Ее помощь не помешала бы, но Ева отрицательно покачала головой.
— Я не хочу втягивать в это дело новых людей… по крайней мере, пока. Особенно гражданских лиц. А сейчас мне надо подготовиться, пока не прибыли остальные. Если что-то получишь по поводу охранной системы, дай мне знать.
— Как только, так сразу.
Ева наклонилась и провела губами по его губам.
— Увидимся, умник.
Она была готова к работе, которую умела и любила делать. Пока Бакстер и Трухарт перепахивали ворохи бумаг, а Финн вместе со своим отделом электронного сыска и гражданским экспертом разбирали по кусочкам электронику, ей и верной Пибоди предстояло продолжить опрос свидетелей.
Ева не исключала, что убийцы были кем-то наняты и к этому моменту их уже нет в городе. А может, и в стране. А может, и на белом свете. Но, как только она найдет корень, она начнет двигаться вверх по стеблю, а потом обломает и эти ветки.
А корень был похоронен где-то в жизни обычной семьи.
— Обычная семья, — сказала Ева, когда в кабинет вошла Пибоди. — Мать, отец, сестра, брат. Но мы не знаем о них чего-то самого главного.
— И вам доброго утра, — чуть ли не пропела в ответ Пибоди. — Чудесный осенний день! Немного свежо, но деревья в вашем чудном парке выглядят очень красиво. «Последнее золото осени» — так, кажется, это называется. Да, простите, я вас прервала. Вы говорили?..
— Господи, какая муха тебя укусила?
— Мой день начался удачно. Можно сказать, ударно. — Пибоди ослепительно улыбнулась. — Вы понимаете, что я имею в виду.
— Не знаю и не хочу знать! И не начинай! — Ева потерла ребром ладони задергавшийся левый глаз. — Зачем ты это делаешь? Почему тебе непременно надо описывать во всех подробностях, как вы с Макнабом занимаетесь сексом?
Улыбка Пибоди стала еще шире.
— Это улучшает мне настроение. Ну, как бы то ни было, я только что видела внизу Никси, но мельком. Как она провела ночь?
— Ей приснился кошмар, она приняла успокоительное. Может, лучше обсудим моду или текущую политику, раз уж у нас пошел такой светский разговор?
— Я вижу, в отличие от меня, вы не в настроении, — проворчала Пибоди. — Итак, — продолжала она, поежившись под стальным взглядом Евы, — вы что-то говорили о семьях.
— Ну вот, теперь я вижу, что мы готовы к работе. — Ева указала на доску, где, в добавление к фотографиям с места убийства, она прикрепила прижизненные фотографии членов семьи, улыбающихся в объектив. — Распорядок. В каждой семье существует свой распорядок. Я заставила Никси рассказать мне, как они провели последнее утро перед убийством, и теперь я знаю их распорядок. Они вместе завтракали, отец ругал сына, потом проводил детей в школу по дороге на работу и так далее.
— Ясно.
— Тот, кто за ними наблюдал, мог тоже хорошо изучить их распорядок. Было бы нетрудно похитить одного из них, если бы именно этот один представлял собой проблему. Немного давления — и вы получаете полную картину, есть у вас проблема или нет. Значит, в нашем случае вся семья была проблемой. Это первое. Второе: следуя своему обычному распорядку, они вступали в контакты со многими людьми — клиентами, сослуживцами, соседями, продавцами, друзьями, учителями. И где-то кто-то из них пересекся с кем-то, кто не только желал им смерти, но и сумел осуществить свое желание. — Ева отступила от доски.
— Ладно, насколько нам известно, никто из членов семьи не ощущал угрозы, не выказывал беспокойства. Можно смело утверждать, что никакой подозрительный тип не подходил к кому-то из них со словами: «За это я убью тебя и всю твою семью!» Или с другими угрозами в том же роде. Судя по психологическому портрету этой семьи, если бы они были напуганы, они обратились бы в полицию. Они законопослушные граждане. Законопослушные граждане обычно верят в систему, в то, что система найдет способ их защитить.
— Все верно.
— Вот и отлично. Значит, если и была какая-то ссора или размолвка, никто из взрослых в этой семье не придал ей серьезного значения и не обратился в полицию. А может, это было так давно, что они больше не чувствовали опасности.
— Возможно, раньше были и угрозы, и обращения в полицию, — предположила Пибоди.
— Вот и поищи.
Ева повернулась к двери, потому что в этот момент в кабинет вошли Бакстер и Трухарт.
Через час, распределив задания между членами команды, Ева выехала из ворот.
— Сначала к Дайсонам, — сказала она Пибоди. — Хочу с этим разобраться первым долгом. А потом официально опросим всех соседей.
— Я не нашла никаких официальных жалоб, поданных кем-то из Свишеров или экономкой за последние два года.
— Продолжай поиск. Тому, кто это сделал, терпения не занимать.
Дайсоны жили в двухуровневой квартире, в хорошо охраняемом доме в Верхнем Уэст-Сайде. Еще не успев припарковаться, Ева заметила пару фургонов с логотипами известных телестудий.
— Чертовы утечки! — пробормотала она и ожесточенно хлопнула дверью, предоставив Пибоди включать сигнал «На дежурстве».
Швейцар запросил подкрепления и выставил у подъезда двух коренастых вышибал, отражавших атаки репортеров. «Умный ход», — подумала Ева. Она показала свой жетон и увидела облегчение, промелькнувшее на лице швейцара. Нетипичная реакция.