Если зарегистрированная фирма не попадает в поле зрения правоохранительных органов, то какой-нибудь Вася Пупкин может прожить всю жизнь и не ведать, что он — владелец крутой фирмы или компании. Скажи ему об этом, он глаза вытаращит и покрутит пальцем у виска.
— А знаете, что здесь любопытно?
— Сюрприз какой припас? Выкладывай!
— Ну сюрприз — не сюрприз. Вас уже ничем не Удивишь…
— Не подкалывай!
— Фирма «Велан» — учреждение медицинского профиля.
— Интересно!
— Я ознакомился с уставными документами.
— И что там?
— «Велан» задумывался как клинико-диагностический центр.
— Похоже на то, что кто-то из знакомых Лактионова решил выйти в самостоятельное плавание. Тогда нам придется перетряхивать уйму людей. Связи у него в медицинском мире — широчайшие. Вот и попробуй просей их в поисках «Велана». Это нудная, муторная работа. Документы с собой?
— Да. Я скопировал их.
— Дашь потом ознакомиться. Одна из наших версий, как ты помнишь, впрямую касается «Велана». Взять кредит и не отдавать.
— А вдруг это не кредит?
— Что ты имеешь в виду?
— Жест доброй воли. Лактионов взял — и подарил кому-то эти деньги.
Губарев скептически хмыкнул:
— Он что, благотворительная лавочка? Не верю я в это. Богатые люди, они, знаешь, как деньги считают! У них каждая копейка на учете. Если они будут раздаривать деньги налево и направо, то скоро останутся без своих капиталов. Пятьдесят тысяч долларов на дороге не валяются. А вот то, что он дал их кому-то в кредит, на правду смахивает больше. Согласись.
— От моего согласия толку мало, — проворчал Витька.
— Это верно. Но от «Велана» нам пока никуда не деться.
— Что же делать?
— Копать дальше. Наша работа — как у горняков. Роем, роем. Копаем, копаем. А потом, может быть, натыкаемся на золотую руду. А может, и нет. Так что двигайся дальше в том же направлении. Здесь возможен такой вариант: эти деньги уже сняли со счета.
— Почему?
А потому… Если Лактионова убили из-за них, зачем лишний хвост? Деньги снимают и прокручивают в другом месте. Или кладут в другой банк. Надо узнать в банке, на чье имя было выписано платежное поручение. Вот тебе и следующее задание.
— Понял!
— Тогда вперед! И с песней!
Губареву показалась весьма забавной мысль, что выбор, к кому идти — к гадалке или психологу, следует предоставить слепому случаю. Может быть, и правда, лучше не ломать голову, а поступить самым простым образом: подкинуть монетку. Если как следует проанализировать нашу жизнь, подумал майор, то окажется, что многие поступки в ней совершались под влиянием настроения, мнения чужих людей или обстоятельств. А не по трезвом или здравом размышлении. Тогда как было бы все хорошо и рационально, если бы люди сперва думали и тщательно взвешивали, а потом действовали. Но нет… А вдруг в этом и есть красота жизни, когда ты поступаешь спонтанно, не прикидывая, что и как. А поступаешь просто потому, что тебе так хочется. Хочется — и все… Губарев подумал, что он залез в дебри размышлений, а ему надо всего лишь кинуть в воздух монетку. Он достал из внутреннего кармана пиджака портмоне и нашел там рубль. Кинул вверх. А потом рассмеялся. Он же не загадал. Кинул еще раз. Зажмурил глаза. Орел — была Маргарита Александровна. Решка — Марина Никандровна. Выпал орел. «Я так и думал», — пробормотал Губарев. Хотя он ничего не думал. Но ему хотелось увидеть Маргариту Александровну. Ее присутствие действовало на него умиротворяющим образом. Да и сама обстановка была таинственной и приятной: полумрак, зажженные свечи… «Забегался я тут как собака. Не мешало бы немного расслабиться, — подумал майор. — Загляну-ка я к Маргарите Александровне на часочек…»
К телефону никто не подходил, потом сняли трубку:
— Алло!
— Маргарита Александровна! Это — Губарев.
— Очень приятно.
Хотите зайти?
— С вами невозможно разговаривать. Только хочешь сказать что-то, а вы уже опережаете.
— Это моя профессия, — рассмеялись на том конце провода. — Так когда?
— Через часик-полтора.
— Договорились. В салоне «Кассандра» посетителей не было. И Mapгарита Александровна была одна.
— Вы пришли в удачное время. Я сейчас свободна.
— Иногда мне везет. В малом, — подчеркнул Губарев.
— Я думаю, что вам везет не больше и не меньше, чем остальным людям. Просто сейчас у вас плохое настроение, а в такие минуты каждому кажется, что его преследуют одни неудачи.
— Что верно, то верно.
— Проходите.
Губарев прошел в уже знакомую комнату. Все было именно так, как он себе и представлял. Полумрак, зажженные свечи. Он сел за круглый стол, где лежали карты Таро.
— Что у вас? — спросила его гадалка. Она была одета в длинное темное платье с едва различимым золотым узором на рукавах и на груди.
— Вы, наверное, примете меня за старого идиота. Но я пришел к вам сам не знаю почему. Мне кажется, что вы можете помочь мне в одном деле. Убили одного крупного хирурга. Специалиста в области пластической хирургии. Лактионова Николая Дмитриевича.
— Я слышала его имя.
— Его жена, Дина Александровна, — художница. Я не подозреваю ее. Но… — Губарев замолчал. — Мне кажется, что она что-то скрывает. В ней есть какая-то загадка. Я понимаю, это звучит глупо. Но это так. Я прихватил с собой каталог ее работ. Посмотрите, пожалуйста.
Маргарита Александровна взяла в руки каталог. На изящном запястье сверкнул золотой браслет, испещренный странными знаками. Не спеша она стала листать каталог.
— Интересные картины.
— Правда? Мне они тоже понравились. Маргарита Александровна перевернула каталог и минуту-другую всматривалась в фотографию Дины Александровны, размещенную на обратной стороне обложки.
— Действительно, загадочная женщина. Обратите внимание на ее взгляд. Она смотрит не прямо, а искоса. Ее взгляд ускользает от внимания. Она словно присутствует в кадре, и в то же время ее там нет.
— Вот-вот, — обрадовался Губарев. — Вы попали в точку. То же впечатление складывается и при разговоре. Она рядом и одновременно — далеко. А ее картины, что вы скажете о них? Если принять во внимание, что художник выражает в своем творчестве собственную личность, то… что можно «прочитать» в ее работах?
— Что? — Маргарита Александровна снова пролистала каталог. — Сложная натура. Хорошо владеющая собой. — Она прищурилась. — А вот это уже любопытно!
— Что? — встрепенулся майор.
— Мифологический цикл. — Гадалка тихо рассмеялась. — Да, кажется, теперь многое понятно.
— Скажите, что вы там нашли? Я вчера весь вечер рассматривал ее произведения вдоль и поперек и ничего не нашел.
— Если я вам объясню, вы поймете, как это просто.
— Не надо. Дайте я попробую сам.
Губарев взял в руки каталог и буквально впился взглядом в репродукции.
— Нет. Не вижу ничего. Втолкуйте мне. Как годовалому младенцу. Без вашей помощи я — пас.
— Вы хорошо знаете мифологию?
— Более-менее.
— Смотрите: здесь вариации на тему трех мифов. Парис перед тремя богинями. Диана, преследующая юношу, который подглядывал за ней. И Одиссей у нимфы Каллипсо. Обратите внимание на одно обстоятельство: везде женщина довлеет над мужчиной. Посмотрите, какими изображены женщины. Решительными, смелыми. — Губарев всмотрелся. Да, действительно: резко очерченные черты лица, жесткие складки у рта, твердый взгляд. Энергия, бьющая ключом.
— Согласен. И что?
— А мужчины? Везде этот молодой юноша с виноватым выражением лица. Даже Одиссей выглядит на картине не зрелым мужем, а молодым человеком.
— Так. Верно.