Рядом с ней, в любви неистов, В совершенном забытьи Господин судебный пристав Страстно шепчет что-то... И
Ах, Агнессочка, Агнессочка! Опустилась занавесочка!..
Через миг, ужасно резко, Чьей-то гневною рукой Вновь поднялась занавеска! -Ой, Агнесса! Ой-ой-ой!.. Ах, как грустно! Ах, как жалко Неудачников в любви! Муж Агнессы с толстой палкой К ним подходит быстро... И
Ах, Агнессочка, Агнессочка! Опустилась занавесочка!..
ПАВЕЛ 1-ЫЙ.
Смерть с Безумьем устроили складчину! И, сменив на порфиру камзол, В Петербург прискакавши из Гатчины, Павел 1-ый взошел на престол.
И, Судьбою в порфиру укутанный, Быстрым маршем в века зашагал, Подгоняя Россию шпицрутеном, Коронованный Богом капрал.
Смерть шепнула Безумью встревоженно:"Посмотри: видишь гроб золотой? В нем Россия Монархом положена, Со святыми Ее упокой!"
Отчего так бледны щеки девичьи Рано вставших Великих Княжон? Отчего тонкий рот Цесаревича Дрожью странною так искривлен?
Отчего тяжко так опечалена Государыня в утреншй час? И с лица побледневшаго Палена Не отводит испуганных глаз?..
Во дворце не все свечи потушены, Три свечи светят в гроб золотой: В нем лежит Император задушенный! Со святыми Его упокой!
ПРИНЦЕССА МОЛЬ.
Ах, шум кулис извивно-узких! Ах, закулисная фриволь! Ах, блеск театров Петербургских!.. Все знаю - я принцесса Моль!
Я помню радостные миги... Я помню преклоненный зал, Когда беcсмертный Каратыгин Вдвоем с Бессмертием играл!
И вижу я, как в медальоне, Как только что ушедший сон: Носок летающей Тальони И четкий профиль Монбазон.
И сквозь столетие, доныне Из глубины могильных плит "La donna" юного Мазини Еще в ушах моих звенит...
Но в Вечность огненным закатом Ушли былые времена. И, ныне, в 910-ом Иные встали имена.
И, стариков своих не выдав, Неколебимы средь толпы Варламов, Ходотов, Давыдов "Александринские" столпы ...
Ах, Петербург, в борьбе с судьбою, В глазах все небо затая, Горит лампадой пред тобою Комиссаржевская твоя.
То упадая, то взлетая, С Невы на целый мир кругом Сверкает Павлова 2-ая Алмазно-блещущим носком.
А "Летний Буфф"!! Ах, в исступленьи, До Невскаго несется "bis", Когда там с Вяльцевой в "Елене" Играет Северский - Парис...
Скороговорщиком затейным Во всю резвится второпях, Курихин Федя на Литейном В ста восемнадцати ролях!
Но, чу... Часы!.. Как быстро осень Спускает с неба вечера!.. На Петропавловке бьет "8" И мне в "Мариинский" пора!
Сейчас, как мухи на бисквите, Все дамы - там!.. Наперечет! -Ах, там ведь Собинов, поймите, Сегодня "Ленского" поет! . . .
ДАМА ИЗ ЭРМИТАЖА.
Ах, я устала, так что даже Ушла, покинув царский бал!.. Сам Император в Эрмитаже Со мной сегодня танцевал!
И мне до сей поры все мнится: Блеск императорских погон, И комплимент Императрицы. И Цесаревича поклон.
Ах, как мелькали там мундиры! (Знай только головы кружи!) Кавалергарды, кирассиры, И камергеры, и пажи!
Но больше, чем все кавалеры, Меня волнует до сих пор Неведомого офицера Мне по плечам скользнувший взор!
И я ответила ему бы, Но тут вот, в довершенье зол, К нему, сжав вздрогнувшия губы, Мой муж сейчас же подошел!..
Pardon! Вы, кажется, спросили Кто муж мой? Как бы вам сказать. В числе блистательных фамилий Его, увы, нельзя назвать...
Но он в руках моих игрушка! О нем слыхали вы иль нет? Александр Сергеич Пушкин, Камер-юнкер и поэт!..
В ДОМИК НА ВВЕДЕНСКОЙ.
У нее - зеленый капор И такие же глаза; У нее на сердце - прапор, На колечке - бирюза! Ну и что же тут такого?.. Называется ж она Марь-Иванна Иванова И живет уж издавна
В том домишке, что сутулится На углу Введенской улицы, Позади сгоревших бань, Где под окнами - скамеечка, А на окнах - канареечка И - герань!
Я от зависти тоскую! Боже правый, помоги: Ах, какие поцелуи! Ах, какие пироги!..
Мы одно лишь тут заметим, Что, по совести сказать, Вместе с прапором-то этим Хорошо бы побывать
В том домишке, что сутулится На углу Введенской улицы, Позади сгоревших бань, Где под окнами - скамеечка, А на окнах - канареечка И - герань!
БЕЛОЙ НОЧЬЮ.
Белой ночью белый ландыш Я воткну, грустя, в петлицу И пойду за белой сказкой В белый призрачный туман. . .
Посмотрите, посмотрите, У Цепного моста кто-то В старомодной пелерине Неподвижно смотрить вдаль. . .
Господин в крылатке тихо Про него шепнул другому: - "Николай Васильич Гоголь Сочинитель "Мертвых душ". . .
У Сената, сдвинув брови, Гнет сверкающую шпагу Незнакомец в треуголке С пистолетом при бедре. . .
Отчего так странно-бледен Незнакомец в треуголке? Отчего сжимает петля Золоченый воротник?..
Чу! К нему, гремя оружьем, С двух сторон подходят двое. Подошли: "Полковник Пестель, Нас прислал к вам Государь"!
Белой, мертвой странной ночью, Наклонившись над Невою, Вспоминает о минувшем Странный город Петербург!
Посмотрите, посмотрите, Вот задумался о чем-то Незнакомец в альмавиве, Опершись на парапет...
С Петропавловской твердыни Бьют петровские куранты, Вызывая из могилы Беспокойных мертвецов!
И тотчас же возле арки, Там, где Зимняя Канавка, Белый призрак Белой Дамы Белым облаком сошел. . .
Зазвенели где-то шпоры, И по мертвому граниту К мертвой даме на свиданье Мчится мертвый офицер! . .
- "Герман ?!"-"Лиза?.." И, тотчас же, Оторвавшись от гранита, Незнакомец в альмавиве Гордый профиль повернул.
- Александр Сергеич, вы ли, Вы ли это?.. Тот, чье Имя Я в своих стихах не смею До конца произнести?!
Белой, мертвой странной ночью, Наклонившись над Невою, Вспоминает о минувшем Странный город Петербург. . .
УЖЕЛЬ НАСТУПИТ ЭТОТ ЧАС?..
Ужель наступит этот час На Петропавловских курантах, Когда столица в первый раз Заблещет в этот страшный час В слезах, как ранее в бриллиантах?! Ужель наступить этоть час На Петропавловских курантах?..
Ужель наступит этот год Над Петербургом вечно-звонным, Когда гранит во прах падет И кровь забрызжет небосвод И ахнет твердь гранитным стоном?! Ужель наступить этоть год Над Петербургом вечнo-звонным?..
ГРАФ КАЛИОСТРО.
Колонный Эрмитажный зал Привстал на цыпочках!.. И даже Амуры влезли на портал!.. Сам Император в Эрмитаже Сегодня польку танцевал!..
Князь N, почтен и сановит, Своей супруге после танца В кругу галантных волокит Представил чинно иностранца, Весьма приятного на вид:
"Граф Калиостро - розенкрейцер, "Наимудрейший из людей! "Единственный из европейцев "Алхимик, маг и чародей!"
Прошло полгода так... И вот, Княгине князь промолвил остро: "Вам надо бы продолжить род "Совсем не графа Калиостро, "Ну, а как раз - наоборот!"
Княгиня, голову склоня, В ответ промолвила смиренно: "Ах, не сердитесь на меня, "Я не виновна совершенно! "Ну что ж могла поделать я?
"Граф Калиoстро - розенкрейцер, "Наимудрейший из людей ! "Единственный средь европейцев "Алхимик, маг и чародей!.."
КНЯЗЬ ПАВЕЛ.
С князем Павлом сладу нету! Comprenez vous, дело в том, Что к статс-даме он в карету Под сиденье влез тайком! Не качайте головами! Ведь беды особой нет, Если было той статс-даме Только... только 20 лет!
Это было в придворной карете С князем Павлом в былые года. Это было при Елизавете И не будет уж вновь - никогда!
И, прикрывши ножки тальмой, Затряслась статс-дама: - "Ой, "Сколь вы прытки, государь мой, И - сколь дерзостны со мной!" Князь ей что-то тут невнятно Прошептал... И - стихло там!.. Ведь любовь весьма приятна Даже... даже для статс-дам!
Это было в придворной карете С князем Павлом в былые года. Это было при Елизавете И не будет уж вновь - никогда !
И, взглянув на вещи прямо, Поборов конфуз и страх, Очень долго та статс-дама Пребывала в облаках!.. И у дома, спрыгнув наземь С той заоблачной стези, Нежно так простилась с князем И промолвила: - "Мерси."
Это было в придворной карете С князем Павлом в былые года.