Верни обеспечил вам алиби, не так ли?
- Эти менялы-вьетнамцы ерунда. Мне были нужны деньги, и я достал их. А Верни болтает много лишнего.
- Ну да, Берни заявил, что меняла был убит при взрыве бомбы и все остальные уверены в этом.
Пока «кадиллак» двигался по городу, рассыпавшему свои огоньки справа от нас, мне вспомнился Сайгон.
Моя вьетнамская подружка хотела достать денег, чтобы удрать в Гонконг. Она сходила с ума от страха, так как сбежала с севера и боялась, что
вьетконговцы следят за ней. Ничего не могло выбить у нее из головы эту ерунду. Ей надо денег, настаивала она, чтобы уехать в безопасное место.
Хотя я понимал, что теряю ее, но решил помочь ей. Однажды вечером с револьвером в руке я зашел в пункт по обмену денег и заставил вьетнамца
отдать мне доллары. Наверно, я был ужасно пьян. Я отдал ей деньги, и она исчезла. А потом военная полиция пришла за мной, так как меняла опознал
меня. Я думал, что мне пришел конец, но меня выручил Олсон. Он показал, что я с ним работал на аэродроме в то время. Уверен, что полиция не
очень поверила в это, но Берни тогда уважали, и мне удалось уйти от ответа.
Кажется, так давно это было. Мне еще здорово повезло - лавочку менялы разнесла одна из бомб, выпущенных вьетконговцами по Сайгону. А он
ведь собирался обратиться к командованию, но не успел.
Я все рассказал Берни, и он улыбнулся мне в ответ.
Потом он сказал: «Хорошо, только не делай больше этого, меня может и не быть рядом в другой раз».
Так это случилось в первый раз, но мне всегда не хватало денег. Я связался с другой вьетнамкой из ночного клуба для американских солдат.
Она только и думала о деньгах, большинство ихних девок интересуются только деньгами. И поэтому однажды вечером я вошел в другую лавочку менялы.
В этот раз был налет вьетконговцев, рвались снаряды и бомбы, и я убил старого вьетнамца без всякого сожаления. Моя добыча составила тысячу
долларов. Этого было достаточно для моей девушки и для меня. Я повторил эту операцию еще три раза. И каждый раз мне приходилось убивать этих
менял. А потом наступило раскаяние, и они стали сниться мне по ночам. Их глаза, полные смертельного ужаса, начали преследовать меня. Они маячили
передо мной даже когда я ремонтировал самолет Берни. И вот сейчас, сидя в «кадиллаке», я вновь увидел их перед собой.
Кендрик сказал:
- Вы понимаете, что я имею в виду? Берни рассказал мне об этом. Это его мнение, но мне хочется спросить вас кое о чем. Берни заявил, что вы
можете пойти на что угодно ради большой суммы денег. Вы понимаете, на что угодно? Так ли я его понял?
- Это зависит от суммы, - заметил я. Он кивнул.
- Я так и думал. - Он выпустил струю дыма, которая быстро исчезла из салона автомобиля через систему кондиционирования. - Правильно,
сколько? Четверть миллиона заинтересует вас?
Я невольно вздрогнул, но ответил спокойно:
- Это заинтересует кого угодно.
- Вот я и говорю об этом. Как вы относитесь к этому?
- Смотря, что вы предложите.
- Совершенно верно. Согласны вы сделать что угодно за четверть миллиона долларов?
- Мне необходимо поговорить с Берни.
- Вы правы. - Кендрик взял маленький микрофон. - Мы возвращаемся, Юко.
«Кадиллак» остановился, развернулся и поехал обратно в город.
- Мы возвращаемся, Юко.
«Кадиллак» остановился, развернулся и поехал обратно в город.
- Чистая операция, - заметил я. - Сначала Берни предлагает мне работу бездельника. Затем Пэм соблазняет меня, а сейчас появляетесь вы на
сцене и предлагаете мне четверть миллиона. Так не делают дела, вы слишком спешите. Предположим, я сейчас пойду в полицию и расскажу все им. Они
наверняка заинтересуются этим.
Кендрик прикрыл глаза. В таком виде его лицо смахивало на рыло дельфина.
- Может быть, но по-моему они больше заинтересуются вами.
Он сдвинул парик, не открывая глаз.
- Не будем говорить о полиции, это всегда неприятно. Это ваше дело решать, с нами вы или против. Поговорите с Берни и потом вы всегда
можете отказаться. Вы всегда можете улететь обратно в свой городишко и прозябать там, как прежде. Вы можете выбирать: остаться там или пойти
вместе с нами и разбогатеть.
Я закурил.
- Мне надо поговорить с Берни.
Мы замолчали. Машина подъехала к ресторану, где Пэм и Марке уже ждали нас.
Когда я вылез из машины, Кендрик сказал:
- Я надеюсь, что мы все же будем работать вместе. Я надеюсь на вас.
Я помедлил с ответом.
- Особенно не рассчитывайте на меня, - и я двинулся вместе с Пэм к ее автомобилю.
- Вы тоже замешаны в этом? - спросил я, когда мы сели в машину.
- Клод рассказал вам?
- Вы и сами это отлично знаете, ведь вы сами его навели на меня, вот я и спрашиваю: вы тоже в этом деле?
Она включила зажигание и медленно повела машину назад к аэродрому.
- Вы лучше поговорите с Берни.
- Это не ответ. Она пожала плечами.
- Ну ладно, да, я вместе с ними. Берни вам все объяснит.
- Если он собирается руководить этой операцией так же, как сейчас, я не буду с вами связываться. Она мельком взглянула на меня.
- Что вы имеете в виду?
- Все это глупо. Глупо было вмешивать меня сюда, сталкивать меня с вами, напускать на меня этого толстяка. Это что, идея Берни?
- Но вы все же заинтересовались, не правда ли?
- Да, деньги меня интересуют, но необходимо сначала убедиться в возможности добыть их, а уж потом решаться на что-либо.
- Вы должны договориться с Берни.
- Что вы бубните одно и то же!
Остаток пути мы проехали молча, а когда я вылез из машины около своего домика, она опять состроила соблазнительную улыбку и сказала:
- Может проведем остаток ночи вместе, Джек, - и начала вылезать из машины, но я остановил ее.
- Нет. - Я в упор взглянул на нее. - Вы девушка Берни, помните это!
Ее взгляд, казалось, ударил меня, но я продолжал смотреть на нее, пока она не отвела глаза в сторону. А я медленно двинулся к своему
домику.
Я уже поднялся и сидел на крыльце, потягивая кофе, когда Тим О'Брайен вышел от себя. Было еще только шесть сорок пять, и он удивленно
глянул в мою сторону.
- Что это вы так рано?
- Я подумал, что надо идти на работу, - сказал я, допивая кофе.