Потом я подумал, не конец ли это моего путешествия: может быть, она хочет прокатиться со мной в полицейский участок? Но я почему-то доверял ей - да и выбора у меня не оставалось.
В салоне "ягуара" было грязно. По дороге сюда меня отказались обслужить в придорожном ресторане, и мне пришлось завтракать и обедать в машине.
- Прости за грязь...
- Поехали, - она поежилась. - А то холодно.
Мы сели в машину, и я выехал на улицу. Мы ехали куда глаза глядят просто вперед. Я включил печку. После долгого молчания Френсис спросила:
- Вы можете рассказать мне, что все-таки случилось, Тусс... Туи?
- Конечно. Я и сам хочу. Все началось три дня назад - теперь уж кажется, что целая жизнь прошла. Так вот третьего дня сижу я у себя в офисе...
ТРЕТЬЕГО ДНЯ
2
Все началось просто замечательно - хотя постелив постель и превратив тем самым свою комнатушку в "офис", я и понятия не имел, насколько замечательным этот день окажется.
Я снимаю эту старомодную квартирку над железной дорогой в складчину с пожарником Олли и фотографом Роем - он подрабатывает поваром в ресторанчике, готовит там еду на скорую руку и тем обеспечивает себя земной пищей. Я не шучу. Мы занимаем первый этаж небольшого многоквартирного дома в районе, идиотски называемом Сахарным холмом. Условия подходящие: при дележе расходов на троих квартирка стоит нам по двадцать пять долларов с носа в месяц, что у нас в Гарлеме всего лишь чуточку выше недельной платы за комнату с "кухней". Я занимаю переднюю комнату, которая одновременно служит мне офисом, а простенькая, но важная надпись на моем окне указывает, что я лицензированный "ЧАСТНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ". И Олли и Рой моложе меня, и в конце недели наша квартирка наполняется девичьими голосами и грохотом музыки. Не подумайте, что я большой охотник до женщин: Сивиллой все мои способности - да и желания - иметь дело с девчонками исчерпываются.
Олли в то утро уехал на работу и, будучи фанатом бегов, оставил мне на столе шесть долларов с запиской, где просил меня сделать ставку на кобылу Смуглянку Сью. Накануне я поставил будильник на семь - вовсе не потому, что мне надо было рано вставать, а просто чтобы успеть перегнать свою машину с одной стороны улицу на противоположную - такая уж была у меня игра с местными полицейскими, которые установили в нашем квартале знак, запрещающий парковку на одной из сторон улицы по четным-нечетным дням. Я принял душ, выпил сок и кофе в компании Роя, потом после долгих поисков подыскал место для парковки на Амстердам-авеню, подумал было помыть "ягуар", но в конечном счете пришел к выводу, что ещё один денек можно потерпеть. Только не подумайте, будто я из тех пижонов, что каждую свободную минутку надраивают свои тачки и ухаживают за ними лучше, чем за своей персоной. Я остановился у кулинарии, купил молока и хлеба и сделал ставку за Олли. А потом, повинуясь какому-то внутреннему голосу, и сам поставил пару зеленых на новенькую лошадку. Эта кулинария всегда меня поражала тем, что хотя она служила только крышей для букмекерского синдиката, её хозяин, седой белый мужик, содержал её в идеальной чистоте и товару тут всегда было полным-полно, то есть его бизнес и впрямь процветал - я имею в виду кулинарный.
Вернувшись к себе, я быстренько смахнул пыль со своей суперсовременной мебели, которая все ещё неплохо выглядела, включил радио и просмотрел почту. Извещение из банка: мой специальный чековый счет скукожился до шестидесяти долларов. Ксерокопия письма из Почтового управления Соединенных Штатов, извещающего меня, что моя кандидатура подходит для должности почтальона и что у меня есть две недели, чтобы решить, нужна ли мне эта работа.
Еще был какой-то рекламный листок и письмо из манхэттенского агентства частного сыска от моего бывшего босса Теда Бейли, который предлагал мне работу по розыску сбежавшего должника. Он вечно предлагал мне вести несложные "цветные" дела. Я никогда не мог понять, то ли он просто боялся сам вмешиваться в гешефты нью-йоркских негров, то ли подкидывал мне работенку из сострадания. Как бы там ни было, я ещё ни разу не получал от него дел по розыску белых должников. Некая женщина по фамилии Джеймс приобрела кухонный моноблок - электрическую плиту и холодильник - за триста двадцать долларов, в рассрочку, разумеется, уплатила сто пятьдесят, после чего уволилась с работы и съехала с квартиры в неизвестном направлении, прихватив, понятное дело, холодильник-плиту.
Вот такая утренняя почта. Я сунул письмо от Теда в карман, пролистал свежую газету, принесенную Роем накануне, и стал размышлять о предложенном мне месте почтальона. Я не хотел идти работать почтальоном, но скажи я об этом Сивилле, она бы тут же подняла хай. Размышляя над этим, я выглянул в окно - жалюзи мне тоже надо бы протереть от пыли - и увидел остановившееся такси и вылезающую из него женщину. Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы стало ясно: на Сто сорок седьмой улице она чужая. И не из-за несколько опасливого взгляда, которым она окинула окрестности, и не оттого, что она была белая с коротко стриженными медными волосами и в итальянской шляпке, кокетливо притулившейся у неё на макушке; просто она выглядела как обитательница Парк-авеню. Ее одежда была простая, но элегантная и явно дорогая, а изящная фигура и миловидное лицо получали надлежащий уход - и ежедневно. Она вошла в подъезд и через мгновение раздался стук в мою дверь. Когда я открыл, она медленно обвела холодным взглядом мое туловище и лицо, задержавшись на секунду на моем сломанном носе. Потом буквально пулей пролетела мимо меня и прошлась по комнатенке уверенно-расхлябанной походкой эстрадной артистки.
- Вы мистер Т.М.Мур? - произнесла она уголком тонких губ.
- Именно так.
- Вас можно купить? Вы можете меня надуть?
- Что-о? - Она не была похожа на полоумную.
- Вы могли бы удрать от меня к первой встречной толстухе? Я попала в беду, ясно? А все из-за блондинки с точеной фигуркой, которую поимела рыжая девица, тоже с точеной фигуркой, ясно? Но устроила все это одна седовласая малышка, которая умна как Юнона - по отцовской линии. Ты меня понял, малыш? - Она шагнула ко мне и хлопнула ладонью по груди, потом по бедру. - Как, нет пушки? Да я же могу накапать на тебя в профсоюз частных сыскарей, что ты не носишь с собой пушку!
- Перестаньте лапать меня, леди. И к тому же мы ещё не настолько хорошо знакомы, чтобы вы позволяли себе подобную фамильярность. Что вам надо?
Она улыбнулась. У неё оказались очень белые и ровные зубы и было ей не больше тридцати двух. Она продолжала спокойно и вкрадчиво:
- Пожалуйста, простите меня, мистер Мур. Я впервые оказалась в офисе частного детектива и просто не смогла удержаться от этого невинного спектакля.
Шутки я не понял, а просто с ужасно деловым видом воссел за письменный стол и со словами: "Садитесь, пожалуйста" - указал ей на шведское тиковое кресло.
- Благодарю. Мне нравится ваша мебель - современная, но не броская. Меня зовут Кей Роббенс - через "е". Вас мне рекомендовал Сид Моррис.
Она скрестила длинные стройные ноги и снова улыбнулась. Нечего было и говорить - она упивалась собой и визит в офис к негру воспринимала как клевое приключение.
Я неторопливо раскурил трубку, изо всех сил стараясь отвести взгляд от её ножек, и спросил:
- Вам нужна помощь частного детектива?
Она кивнула. Ее глаза были едва заметно подведены - светло-голубая ниточка туши на веках. Ее лицо вообще было какое-то тонкое и воздушное, а если присмотреться, то можно сказать и красивое. Она скользнула взглядом по моей трубке.
- Приятный терпкий запах.