Знаменитая популярность Макса Ройяла на этот раз не обеспечила ему обычного теплого приема. Я выдал Сэму все, что мне было известно о Джо Бакстере, и ответил на все его вопросы. Дин встал, подошел к телефону и набрал номер отдела по расследованию убийств. Я слышал, как он дает на Джо Бакстера сигнал всем постам.
– Что за странная идея, Сэм? – спросил я, когда он наконец положил трубку. – Если тебе нужна нефть, то ты копаешь не в том месте.
– Она не обязательно должна бить фонтаном, – решительно возразил он. – С меня будет довольно, если она потечет хотя бы тонкой струйкой.
– Фараон задает загадки, – язвительно сказал я. – Мне и без того хватает проблем!
Он снова сел и стал наблюдать, как эксперты снимают отпечатки пальцев. Когда они фотографировали их в опасной близости от того места, где я сидел во время первого визита, Сэм вытащил из кармана потертую вересковую трубку.
– Та пуля, что ты оставил мне в бюро, Макс… Где ты ее взял?
– Вчера ночью кто-то вломился в квартиру Джо Бакстера. Я отвозил миссис Бакстер домой. Он выпустил в меня пулю. Я выковырял ее из деревянной панели. Она вам что-нибудь дала?
Он погрузил трубку в кожаный кисет и начал наполнять ее.
– Это точно такая же пуля, как и та, что мы вынули из тела Хэнка Фишера.
– На мой взгляд, это несомненно связывает исчезновение Бакстера со смертью Фишера, – согласился я. Дин зажал трубку зубами.
– Кажется, твое дело стало теперь и моим, – проворчал он.
Я согласно кивнул:
– Вероятно, Сэм. В противном случае это было бы просто совпадение.
– Я не верю в совпадения. Только в факты. Расскажи мне, что ты раскопал. Может быть, у меня и для тебя найдется что-нибудь взамен.
Я рассказал ему все. Клиенту нашего агентства этот рассказ не нанесет никакого вреда, а, принимая во внимание скандал, который Миллхаунд наверняка закатил комиссару, сотрудничество с Сэмом нисколько не повредило бы и мне самому.
Пока я рассказывал, лейтенант молча курил. Когда я наконец закончил, воздух вокруг был сизым от дыма.
– Очень интересно. – Он обдумывал услышанное.
– Ладно. Я рассказал свою часть. Может быть, ты расколешься и тоже выложишь мне несколько лакомых кусочков информации?
– Например?
– Например, то, что у тебя есть на Хэнка Фишера. – Я вытащил из пачки сигарету и сунул ее в рот. – Все, что я смог накопать, – это, пожалуй, то, что он подыскал себе жену с телом ангела и языком гадюки. После того как я поговорил с ней, я бы не удивился, если бы он сам бросился в реку в порядке самозащиты.
– И не надейся. Макс! Не забывай, что Хэнк Фишер заработал себе дырку в голове, прежде чем решил окунуться. В воду он попал уже мертвым.
– Ну хорошо, убедил. Значит, его убили? Глаза Сэма несколько оживились. Он стал похож на только что проснувшегося рабочего-трезвенника.
– Надеюсь, ты откровенен со мной, Макс. Для нашей же общей пользы.
– Я рассказал тебе все, что знаю.
– А о Бакстере? – Его глаза изучали мое лицо. – Ты думаешь, это он убил Фишера? И именно поэтому ударился в бега?
– Насколько мне известно, его нет, Сэм, – осторожно сказал я. – Нам заплатили за то, чтобы мы его нашли. Это пока все.
Он издал звук, похожий на хрюканье, и поднялся на ноги.
– Пойдем! – позвал он. – Эти декорации меня угнетают!
Он был прав. Я последовал за ним; Мы спустились вниз и вышли в переулок.
– Мы и раньше сотрудничали с тобой, Сэм, – сказал я. – Не вижу причины, почему бы нам не возобновить это сотрудничество.
– Может быть! – неопределенно прореагировал он. По-видимому, эта идея не произвела на Сэма особого впечатления. Что-то ему мешало.
– Но пойми, Сэм! Я рассчитываю именно на это!
Я постарался принять оскорбленный вид.
– Надеюсь, – сказал он.
– Потому что если ты не будешь этого делать, я расскажу все комиссару, а ему это не понравится – и особенно ему не понравишься ты сам вместе со своим агентством!
– Это “Жалобы на королевской неделе”, – сказал я. – И ты вполне бы мог присоединиться к данному спектаклю – в нем участвуют все.
– Хватит шуток! – отрезал он не совсем корректно. Сэм сел на заднее сиденье патрульной машины, а я направился к своей. Это был очень долгий день. Я собирался наконец добраться до дому и провести долгую ночь – отсыпаясь в собственной постели.
Глава 6
Но когда я добрался до квартиры, желание лечь спать у меня пропало. Покрутив приемник, я нашел тихий, спокойный джаз, налил себе большой бокал шотландского виски, влез в пижаму и растянулся на кушетке.
Это был тот самый образ жизни, который мне хотелось бы ввести в привычку. При условии, что меня никто не будет беспокоить.
Но меня побеспокоили. Почти тотчас же зазвонил телефон. Я с усилием встал и поднял трубку.
– Кто это? – недовольно спросил я.
Ответа не последовало. Я повторил вопрос – по-прежнему никакого ответа. Потом послышался тихий щелчок: на том конце линии положили трубку.
Я вернулся на кушетку и снова расслабился с бокалом в руке. “Джерри Муллиган” уступил место “Шерингу”, и под легкое, сухое, ледяное шотландское музыка пошла очень хорошо.
Я задремал, потом вдруг проснулся, чтобы налить себе еще виски. Какой-то тип из приемника бормотал всякую чушь о прогрессивном джазе и новых направлениях, и я выключил его. Потом подумал, что в конце концов пора немного поспать.
Я лежал в постели минут пять, думая о Елене Картрайт, а потом меня подхватили волны одного из моих цветных снов. Это был исправленный вариант старого сценария.
Ройял восседал на украшенной кисточками подушке, а повсюду, насколько хватало взгляда, его окружали красавицы – золотоволосые, брюнетки, блондинки, рыжие – одна красивее другой.
Ройял хлопнул в ладоши. Они встали как по команде и начали исполнять танец “Семи покрывал”, хотя пользовались всего шестью.
Я отхлебнул ликера из высокого ледяного бокала, затянулся из кальяна и вытянул ноги. Подошел негритенок с опахалом и начал обмахивать меня.
Танец закончился, и я вызвал фаворитку. Это была не та фаворитка, что в предыдущем сне, но такая же красивая, так что жаловаться было не на что.
Она села у моих ног и стала играть с их пальцами. Однако занималась этим недолго, начала плавно двигаться вверх, все выше и выше, и наконец добралась до лица, бормоча милые пустяки о ямочке на подбородке. Ее пальцы затрепетали возле моего уха и начали гладить меня по волосам. В какое-то мгновение красавица подняла ко мне лицо – и я увидел, что это Елена Картрайт!
– Зачем вы здесь? – ахнул я.
– Чтобы доставить вам все возможное наслаждение, о, Великий! – промурлыкала она.
– Тогда начинайте! – приказал я.
– Чего вашему величеству угодно более всего? Я лукаво улыбнулся:
– Изволите шутить?
– О, сегодня утром Великий пребывает в игривом настроении, – прошептала она. – Тогда я тоже должна быть шаловливой!
– Это меня вполне устроит, крошка, – ухмыльнулся я. – Прояви все свое обаяние, и Великий впитает его!
Она придвинулась ко мне ближе, ее алые губы коснулись моего подбородка и двинулись вниз, мягкие и теплые. Только я начал поворачиваться, чтобы заключить ее в объятия, как…
Я неожиданно проснулся. В мое подсознание вторгся какой-то шум, хотя и очень-очень слабый. Я лежал неподвижно, только открыл глаза и огляделся.
У меня возникло ощущение, что я не один в комнате, хотя в поле моего зрения не оказалось ничего, что могло бы это подтвердить. Вся спальня тонула в пятнах лунного света, и я видел только привычные очертания мебели на привычных местах. Я уже решил, что просто съел что-нибудь не то.
И вдруг я увидел его.
На дальней стене застыла какая-то необычная тень.