Майкл сел в кресло и, ожидая, пока Пола закончит разговор, стал разглядывать ее, как несколько минут назад разглядывал портрет Эммы.
Он не видел Полу больше двух месяцев, и, может, поэтому ему теперь так бросилось в глаза ее разительное сходство с бабушкой. Краски, разумеется, отличались. Волосы у Полы черные как вороново крыло, а глаза темно-голубые. Но она унаследовала от Эммы тонкий овал лица и знаменитое надбровье, решительно выступающее над широко поставленными большими глазами. Со временем два лица все больше сливались в одно, по крайней мере на его взгляд. Может, все дело было в выражении глаз, в подводках, в манере двигаться – энергично, почти поспешно – и в том, как Пола умела с юмором относиться к собственным неудачам. Сходство было и в отношении к делу.
Он знал Полу с детства. Но, как ни странно, совсем не знал ее. По крайней мере до тех пор, пока им обоим не стукнуло тридцать. В детстве она ему совершенно не нравилась. Он считал ее холодной задавакой, которой было на всех наплевать, кроме кузины Эмили, совершеннейшей размазни, – ее она постоянно опекала; и, разумеется, Шейна О'Нила – к нему она всячески подлизывалась.
За глаза Майкл называл ее «идеальным ребенком», ибо такой она и была – этакое дитя без недостатков, над которым все кудахчут и которое всячески нахваливают и ставят в пример. А у его брата Марка была для Полы своя кличка – «добродетель в квадрате». Он над ней всячески издевался, особенно за глаза. Впрочем, они посмеивались над всеми девчонками, предпочитая исключительно мужское общество. В те дни у них подобралась отличная компания: Шейн, Филип, Уинстон, Александр и Джонатан.
И только в последние шесть лет он по-настоящему узнал Полу, обнаружив, что за сдержанностью и благовоспитанностью этой умной, трудолюбивой и блестящей женщины скрывается эмоциональная натура. Высокомерие было прикрытием застенчивости. В детстве он этого не понимал.
Это открытие потрясло его. К его удивлению, Пола оказалась отзывчивой, заботливой, простой в обращении и фанатично преданной семье и своим друзьям. В последние десять лет ей пришлось пережить столько, что любой другой не устоял бы, а, может, и вообще погиб. Другой – да, но только не Пола. Она глубоко страдала, но в испытаниях лишь черпала силу и училась состраданию.
Начав работать вместе, они особенно сблизились. Пола стала для Майкла надежной опорой в делах и верным союзником. К ней всегда можно было обратиться. Майкл подумал, что без нее он не справился бы с семейными проблемами и кошмарным разводом. Пола с готовностью часами выслушивала его излияния по телефону или за рюмкой-другой, когда дело принимало уж слишком крутой оборот. Она заняла в его жизни особое место, и Майкл всегда ей будет за это благодарен.
При всех успехах, уме и даже самоуверенности в Поле сохранилось нечто беззащитно-детское, и это трогало его до самого сердца. Ему всегда хотелось сделать ей что-то приятное. Часто ради этого ему приходилось ломать собственные планы, как, например, недавно, в Нью-Йорке. Хоть бы скорее она кончила этот затянувшийся разговор, подумал он. Майклу не терпелось поделиться новостями.
Стоило ему подумать об этом, как Пола положила трубку и виновато пожала плечами.
– Извини. – Откинувшись в кресле, она весело заговорила. – Я так рада видеть тебя, Майкл. А в Нью-Йорке как все прошло?
– Потрясающе. Бесподобно. Только я света белого не видел. Дела разворачиваются вовсю, и работы было по горло. Впрочем, немного отдохнуть мне удалось. Даже выбрался пару раз к Хэмптонам на уик-энд. – Майкл придвинулся к столу. – Слушай…
– Да? – Пола пристально посмотрела на Майкла, встревоженная его тоном.
– Похоже, я нашел… то самое, что ты все время искала в Штатах.
Пола вспыхнула и вся подалась вперед. Видно было, как она взволнована.
– Частная собственность или государственная?
– Частная.
– Продается?
– А разве есть что-нибудь, что не продается – за определенную цену, разумеется? – В глазах Майкла мелькнула лукавая искорка.
– Ради Бога, не мучай ты меня, – взмолилась Пола. – Скажи толком – продажа объявлена?
– Нет. Но какое это имеет значение в наше время, когда все переходит из рук в руки? Можно поговорить с хозяевами, ведь ничего не будет стоить.
– Как называется компания? Где она? Большая?
– Эй, не гони так, – усмехнулся Майкл. – Давай по порядку. Компания называется «Пил и Дун». Это на Среднем Западе. Компания небольшая, всего семь магазинов, в пригородах. В Иллинойсе и Огайо. Но это старая компания. Она была основана в двадцатые годы двумя шотландцами, которые осели в Америке. Сначала они имели дело только с шотландским импортом. Шерсть, пледы, шотландки, кашемировые изделия и прочее в этом роде. В сороковые-пятидесятые они расширили ассортимент. Но дела у них вроде идут туго, похоже, трудности с руководством. В финансовом-то отношении они стоят хорошо. Во всяком случае у меня такое сложилось впечатление.
– А как ты узнал про «Пил и Дун»?
– От одного приятеля-юриста. Он работает в юридической конторе на Уолл-стрит. Я сказал ему, что мне надо, и его знакомый из Чикаго назвал эту компанию. Говорит, что они созрели для продажи.
Пола кивнула.
– У кого контрольный пакет акций?
– У наследников: мистера Пила и мистера Дуна.
– Нет никаких оснований считать, что они продадут компанию, Майкл.
– Верно. Но, как известно, акционеры частенько не знают, что на самом деле хотят продать акции, до тех пор, пока к ним не найден верный подход.
– Согласна. Надо подумать хорошенько.
– Еще как надо. И хотя дело небольшое, тебе оно может подойти.
– Жаль, что магазины в пригородах, – задумчиво произнесла Пола. – Я бы предпочла большие города, вроде Чикаго или Кливленда.
Майкл внимательно посмотрел на нее.
– Послушай, с твоим чутьем и опытом ты придашь любому магазину в любом месте свой стиль. Ты сама отлично это знаешь. К тому же, что плохого в пригородах? Там тоже можно заработать кучу денег.
– Да-да, ты совершенно прав, – быстро проговорила Пола, сообразив вдруг, что может показаться неблагодарной. А ведь он так хотел быть ей полезным. – Скажи, пожалуйста, Майкл, а можно разузнать о них побольше?
– Я позвоню сегодня попозже своему приятелю в Нью-Йорк и попрошу его заняться этим делом.
– А он знает, что ты для меня стараешься?
– Нет, но если хочешь, скажу.
– Лучше не надо, – резко отказалась Пола. – По крайней мере пока, если ты не возражаешь. Пусть лучше никто не знает. Стоит назвать мое имя, и они заломят цену. То есть если вообще дело дойдет до цены.
– Ясно. Оставим пока Харви в неведении.
– Договорились… и спасибо тебе большое, Майкл, за хлопоты. – Пола мягко улыбнулась. – Право, я очень тебе признательна.
– Для тебя я готов на все. – В глазах Майкла светилось подлинное чувство. Внезапно он посмотрел на часы и решительно поднялся. – Эй, да мы опаздываем. Пошли-ка. С нами напросился пообедать мой старик. Надеюсь, ты не против?
– Ну разумеется, нет. Ты же знаешь, я обожаю дядю Ронни.
– Уверяю тебя, это взаимно. – Майкл лукаво посмотрел на Полу – Старик прямо без ума от тебя. Ему кажется, что ты само солнце.
Пола взяла сумочку и двинулась к двери.
– Ну что ж, пошли. Неловко заставлять ждать.
Майкл взял ее под руку и вывел из кабинета. Пока они спускались в лифте, он думал об отце и Поле. В последние годы у них установились особые отношения. Старик относился к ней, как к любимой дочери, а она, похоже, по-настоящему уважала его.