– Значит, нет? Тогда что же это было?
– Это была машина, – она допила молоко и приглядывала пакету место в мусорной корзине, наслаждаясь его удивлением.
Приняв это во внимание, Дин попытался приглушить эмоции. Ей, очевидно, нравилось шокировать его, будь то сверхъестественный мир, существование которого она открыто признавала, или же кокетство, выставлявшее напоказ ее сексуальность.
– Машина?
Пайпер приложила ладони ко рту.
– Эхо, эхо, эхо… – повторяла она затухающим голосом. – А если я исполню тирольский мотив, ты тоже повторишь?
– Тирольский мотив? – переспросил он прежде, чем успел сообразить, что это шутка, потом поморщился.
Пайпер захлопала в ладоши с неподдельным, детским восторгом. Дин посмеялся над собой, поражаясь, как легко и просто она смогла пробудить в нем ребенка.
– Ладно, ладно. Итак, скажи мне, как машина может быть привидением?
Пайпер пожала плечами:
– Он сказал, что она появилась из ниоткуда и потом исчезла, как привидение.
Дина неожиданно осенило:
– Так это, вероятно, был НЛО? Она покачала головой:
– Это не был неопознанный летающий объект. Дин поднял ладонь.
– Благодарю вас.
– Потому что его распознали.
– Так это был самолет?
– Нет. Грузовик.
– Грузовик-призрак, – Дин громко расхохотался.
– Пылающий грузовик-призрак, – закончила Пайпер, смеясь вслед за ним.
Затем она подняла правую руку и добавила:
– Я не шучу. Это его история.
– Это что, входит в школьные обязанности? – приставал он.
– Точно так, – она покончила со своей морковью и теперь потянулась через стол, чтобы взять из его запаса. – Часть моей работы как младшего члена исторического отдела состоит в том, чтобы сбивать с толку любого нобелевского лауреата как можно чаще.
Разделавшись с мясом, Дин приступил к картофелю.
– Суть в том, что я не особо доверяю свидетельству Чиверса, – сказала Пайпер.
Дин схватился за сердце:
– Скорее зовите журналистов. Пайпер Блэкмор обнаружила невероятную теорию, которую не воспринимает.
Она швырнула в него морковной палочкой. Но ее карие глаза продолжали улыбаться. Никакого кокетства. Нет, он слишком стар, а она слишком хорошенькая. Его мысли были заняты Мевис Коннетти, местной бизнес-леди, с которой он в некотором роде встречался. Потом Дин подумал о своей Джуди. Чувство вины холодной змеей вползло под одежду. Сколько времени прошло со смерти его жены? Иногда казалось, что вечность, иногда – что это случилось только вчера.
Нет, не нужно так думать. Вспомни, что сказал Джон: «Джуди было бы приятно, если бы ты снова устроил свою жизнь».
Дин почувствовал спазм в горле.
– Эй, док, вы в порядке? – спросила Пайпер. Он протолкнул комок и улыбнулся:
– Да, все в порядке, все в порядке.
Она наклонила голову и оглядела его уголком глаза.
– Сейчас вы просто хорохоритесь.
Он засмеялся. Как бы то ни было, именно Пайпер и ее искрометное веселье вызволили его из безнадежности и депрессии, последовавших после смерти Джуди.
По случайному стечению обстоятельств классная комната Пайпер оказалась прямо напротив его, через коридор. Она начала преподавать в Весткрофтском колледже в прошлом году. С тех пор она часто приносила ленч Дину. Он не задумывался – почему, подозревал, что виной тому была жалость, но не хотел углубляться в это, боясь разрушить магию очарования.
Пайпер бросала ему вызов, шокировала, интриговала.
– О чем вы задумались? – спросила она, вытирая рот салфеткой. Дин понял, что краснеет.
Ее улыбка стала еще шире.
– Вы ловелас. Наверное, думали о сексе. Краснота переросла в пожар. Его щеки пылали. Она спасла его от самосожжения.
– Я послала доклад мэру Перкинсу. Описание истории Черной Долины в деталях. Не думаю, что ему понравится.
– Почему нет?
– Это совсем не то, чего он ожидал. Там полно сверхъестественного. Впрочем, он спрашивал про тебя, интересовался, принял ли ты решение. Так как?
– «Энекстех»?
– «Энекстех».
Дин покачал головой:
– Нет еще. Просто…
Неожиданно ее лицо потухло. Она быстро вскочила с места, закусив нижнюю губу.
– Что такое, Пайпер?
Ее зубы впились в губу, розовую от природы, но сейчас сильно побелевшую.
– Пайпер?
– Кто-то наблюдает за нами.
Он поднял глаза на ряд окон. Ветер шевелил сорняки и траву сразу за территорией колледжа, на холме Хокинса.
– Там никого нет, – сказал Дин, принимая тон учителя, разговаривающего с учеником. – Это просто…
Ее глаза сузились. Трава качалась.
– …просто одно из моих… предчувствий.
– А, – Дин сел.
– А? Что ты имеешь в виду, говоря «а»? – Пайпер с вызовом смотрела на него горящими глазами.
Он подцепил вилкой картофель.
– Ничего.
– Я так не думаю. Это что-нибудь да значит. Ты говоришь «а», подразумевая: «А, просто еще одно глупое суеверие Пайпер».
– Я просто произнес звук, – защищался Дин.
Он засунул картофель в рот. Абсолютно холодный.
– Это даже не слово.
– Вполне достаточно. Я-то знаю… – Ее глаза распахнулись. – Там, там, за дубом. Мужчина. Он двигается.
Дин встал. Он ухватил краем глаза, как что-то мелькнуло. Темная ткань. Плащ?
– Он скрылся за деревом, – она взволнованно всплеснула руками. – Ага!
– Ага? – Дин нахмурился.
– Да, я подняла твое «а» и прибавила «га». Говорю тебе, кто-то смотрит на нас. Я знала это.
Дин отошел в дальний северный угол комнаты, откуда дерево было видно с другой стороны.
– Я чувствовала это, – сказала Пайпер. Голос ее смягчился.
– В самом деле я ощущала себя странно весь день.
– Пайпер, – позвал он.
– Ну, я же говорила, что за нами следят. Теперь ты веришь мне? Теперь ты понимаешь, что есть вещи, неподвластные науке?
– Пайпер, подойди сюда.
Она подбежала к тому месту, где он стоял:
– Что? Ты видишь его оттуда? Кто он? Ты его знаешь? – Пайпер приблизилась и остановилась, предвидя ответ.
– Там никого нет, – сказал Дин.
– Но я его только что видела. Ты видел его.
– Нет, я видел, как что-то мелькнуло. Полотенце, потревоженное ветром на бельевой веревке, колебание ветки, но не человека.
– Он был там. И смотрел на нас. Прямо на нас. Дин вернулся на место.
– Твой картофель остывает.
Она осталась в углу комнаты, вглядываясь, высматривая.
«Высматривает гномов и фей», – подумал Дин. Это не ее вина. Пайпер происходила из загадочной семьи. Потеряв в четыре года мать, она воспитывалась отцом, долгие годы живя с ним вдвоем в огромном старом доме по другую сторону холма Хокинса. Пайпер Блэкмор обладала умом ученого, но сердцем ребенка и была открыта всем вероятным и невероятным вещам в мире.
Дин был осведомлен о репутации матери Пайпер. Она считала себя экстрасенсом, зарабатывая на жизнь тем, что предсказывала судьбу по чайным листьям или ладони. Пайпер тоже слышала эти рассказы. Это, как он подозревал, и являлось причиной ее веры в невероятное. Признав сверхъестественное, она словно прикасалась к своей матери.
Пайпер вернулась на свое место. Ее улыбка исчезла. Казалось, что большое облако заволокло солнце.
Дин хотел разубедить ее. Можно было предложить ей рациональный анализ того, что сейчас произошло.
– У тебя отличное периферическое зрение. Я уверен, что ты ухватила что-то, не осознавая, что именно.
Она посмотрела на него, в мягких карих глазах мерцали флюоресцирующие блики. Она попыталась улыбнуться, но не могла оторвать взгляда от окна. Снаружи небо сияло синевой, и только с севера на горизонте разрасталась тонкая линия угольно-черных облаков. Словно обнаженные руки тянулись к небу, ища спасения.
– Он смотрел на нас. Я в этом уверена.