– Давайте сначала убедимся, что речь идет именно о том месте, которое мы ищем.
– Именно о том? – озадаченно переспросил охотник. – Вы что, думаете, таких мест здесь великое множество?
– Я имел в виду, – объяснил Вульп, – являются ли развалины замка, о которых говорите вы, и те, о которых слышали мы, одними и теми же.
– Сомневаюсь. С уверенностью могу сказать, что этот замок вы не найдете ни на одной современной карте. Думаю, что власти решили, что если они не будут упоминать о нем вообще, то рано или поздно о нем забудут, и он тихо и незаметно постепенно исчезнет с лица земли. Нет‑нет, я совершенно убежден, что об этом замке вы не слышали никогда.
– Что ж, это мы сейчас выясним, – отозвался Вульп. – Видите ли, жизнь, дела и те места, где жил настоящий Дракула, – то есть я имею в виду валашского князя, чье имя унаследовал Дракула, – подробно отражены и отмечены в летописях и хрониках, а следовательно, абсолютно достоверны. Англичанин превратил исторический факт в литературное произведение и таким образом дал толчок к возникновению легенды. Потом был еще француз, тоже написавший о расположенном в Карпатах замке и подаривший миру еще пару легенд. И, наконец, то же самое сделал американец Дело в том, что этот американец – имя его все равно вам ни о чем не скажет – с тех пор стал очень знаменитым. Если бы нам удалось отыскать именно тот замок... кто знает, может быть, интерес к Дракуле и легендам о нем возродился бы с большей силой. Вот вы упомянули о туристах! Да они в этом случае валом сюда повалят! И как знать, вполне возможно, что вы, Эмиль Гогошу, станете здесь главным гидом! Гогошу задумчиво пожевывал усы.
– Да... – наконец иронически откликнулся он, но глаза его при этом загорелись от жадности. Почесав нос, он заговорил снова:
– Прекрасно! Так что вы хотите узнать? И как мы поступим, что решим, если окажется, что тот замок, который известен мне, и тот, который ищете вы, – одно и то же?
– Все может оказаться гораздо проще, чем вы думаете, – ответил Вульп. – Скажите, к примеру, когда был разрушен ваш замок и сколько примерно лет он лежит в руинах?
– О, он взлетел на воздух задолго до того, как я появился на свет! – пожал плечами Гогошу. И был немало удивлен, заметив, что при этих словах Вульп сильно вздрогнул. – В чем дело?
Однако американец уже переводил сказанное им своим спутникам, и на лицах тех тоже отразились удивление и любопытство. Наконец Вульп вновь обернулся к охотнику.
– Вы сказали “взлетел на воздух”, тем самым имея в виду, что его... взорвали?
– Да, разбомбили, – хмуро ответил Гогошу. – Когда рушится стена, она падает вниз, и все. А там стены разлетелись на куски, и осколки разбросало далеко вокруг.
Вульп теперь очень разволновался, но всеми силами старался скрыть это.
– А у того замка было название? Кто владел им перед тем, как его взорвали? Это может оказаться очень важным.
– Название? – Гогошу потер лицо, пытаясь сосредоточиться, потом постучал себя по лбу, откинулся на спинку стула, но в конце концов отрицательно покачал головой. – У моего деда имелись старые карты, – сказал он. – На них было обозначено его название. Именно на этих картах я впервые увидел его и тогда же решил непременно посмотреть на этот замок. Но само название... нет, не могу вспомнить. Вульп перевел.
– Карты, похожие на эту? – спросил Армстронг, доставая копию карты старой Румынии и расправляя ее на столе. На ней тут же возникло пятно от пролитого пива, но во всех других отношениях карта была превосходной.
– Да, именно такие, – кивнул Гогошу, – но гораздо более старые.
– Да, именно такие, – кивнул Гогошу, – но гораздо более старые. Это всего лишь копия. Дайте‑ка мне посмотреть. Он разгладил руками карту и внимательно вгляделся в несколько мест. – Нет, он не указан. Мой замок здесь не обозначен. На его месте ничего нет. Что ж, это вполне естественно и объяснимо. Очень мрачное место. Все как я и говорил: они предпочитают забыть о нем навсегда. Вот вы упомянули о легендах. Но вы не знаете и половины из них! Ax! – он отпрянул и обеими руками сжал лоб.
– Господи! – воскликнул Лаверна. – С вами все в порядке?
– Да... все в порядке... да... – ответил Эмиль Гогошу и добавил, обращаясь к Вульпу:
– Теперь я вспомнил! Джордж, я вспомнил! Он назывался... Ференци! У Вульпа и его спутников отвисли челюсти.
– Господи! – снова произнес Лаверна, но на этот раз шепотом.
– Замок Ференци? – переспросил Армстронг, наклоняясь вперед и хватая за руку Гогошу.
– Да, именно так, – кивнул охотник, – вы ищете его, не так ли?
Вульп и его спутники откинулись на стульях и уставились друг на друга. Все они выглядели озадаченными, смущенными или просто очень удивленными.
– Да, мы ищем именно его, – наконец промолвил Вульп. – Вы проведете нас к нему? Мы сможем пойти туда завтра?
– О, будьте уверены! Я сделаю, это, – сказал Гогошу. – Конечно же за плату.
И тут он посмотрел на руки Вульпа, лежавшие на столе, придерживая в расправленном состоянии карту. Вульп проследил за его взглядом, но на этот раз даже не попытался спрятать руки. Вместо этого он лишь приподнял одну бровь.
– Несчастный случай? – спросил старый румын. – Если так, то вас неплохо заштопали.
– Нет, – ответил Вульп. – Это не несчастный случай. Я таким родился. Мои родители приучили меня прятать их. Именно так я поступаю до сих пор. Исключение делаю лишь для своих друзей...
* * *
Солнце из‑за гор поднялось с опозданием, уже окруженное раскаленной дымкой. В восемь тридцать утра трое американцев с нетерпением поджидали Гогошу на пыльной дороге возле кабачка. Возле ног у них стояли сумки, головы прикрывали кепи, а темные очки предохраняли глаза от яркого солнечного света. Старый охотник обещал подхватить их здесь в назначенное время, хотя они не были уверены в том, что правильно поняли значение его слов.
Рэнди Лаверна едва успел осушить бутылочку пива и поставить ее возле порога кабачка, когда они услышали лязг и шум мотора приближавшегося местного рейсового автобуса. Это было настолько странное, почти фантастическое явление в здешних местах, что его непременно следовало сфотографировать. Сет Армстронг достал фотоаппарат и принялся снимать старый, потрепанный и побитый автобус, показавшийся из‑за сосен и медленно спускавшийся по серпантину по направлению к кабачку. Зрелище можно было назвать весьма неординарным: совершенно лысые покрышки на колесах, трясущийся и дребезжащий капот, облако сизого дыма, изрыгаемого мотором, грязные, засиженные мухами стекла окон. Ветровое стекло было сплошь покрыто пятнами засохшей крови миллионов разбившихся о него насекомых. Из неплотно закрытой, болтавшейся передней двери высунулся с широкой улыбкой на обветренном лице Эмиль Гогошу и принялся размахивать руками, приглашая американцев в автобус.
Развалюха наконец дернулась и остановилась. Шофер кивнул им с усмешкой и поднял в руке рулон билетов из коричневой бумаги. Гогошу вышел и помог всем троим закрепить вещи на специальной подножке, тянущейся по всей длине этой живописного вида древней машины. Наконец они оказались внутри, заплатили за проезд и уселись, точнее рухнули на продавленные сиденья, когда шофер переключил передачу и нажал на педаль, трогаясь с места, чтобы спуститься дальше по склону.