В согласии с изложенным стоят те факты, что первосвященник Каиафа, председательствовавший в синедрионе, которым был осужден Христос, принадлежал к секте С. (Деян. Ап. IV, 6 и V, 17), и что член синедриона, фарисей Гамалиил (бывший учитель апостола Павла), выступил защитником апост. Петра против своих саддукейских коллег, решивших предать его смертной казни. По вопросам религиозной догматики источники указывают следующие три особенности саддукейского миросозерцания: признание абсолютной свободной воли человека, отрицание бессмертия души и воскресения мертвых и, наконец, отрицание ангелов и духов. В противоположность ессеям, ставившим поступки людей в полную зависимость от предопределения, а также фарисеям, предоставлявшим лишь ограниченную роль свободной воде человека, Саддукеи утверждали, что Бог не имеет никакого влияния на человеческие деяния — ни на злые, ни на добрые. Выбор между добром и злом предоставлен вполне свободной воле человека; каждый по собственному усмотрению переходит на ту или другую сторону. И в этом отношении С. стояли на древней библейской точке зрения, явно выраженной, между прочим, в следующем тексте: «Смотри, предлагаю тебе ныне жизнь и добро, и смерть, в зло... избери же жизнь, дабы жив был ты и потомство твое». Очень вероятно, что именно в признании С. абсолютной свободы воли человека и, следовательно, ответственности его за свои поступки, и кроется их чрезмерная строгость в уголовных процессах. Отрицание судьбы, в смысле фатальности человеческих поступков, вовсе не исключает, впрочем, возможность признания С. идеи о Божьем Промысле вообще — идеи, которая дожить в основе всего учения Моисея и пророков. По учению С., как оно передано Флавием, человек сам является ответственным за свое благополучие, равно как и за свое несчастье. Подобное мировоззрение свойственно, обыкновенно, людям богатым и властным, какими и были С. Об отрицании С. бессмертия души и всякого загробного воздаяния прямо говорит Флавий («Иуд. война», II, 7, 4); об отрицании ими воскресения мертвых свидетельствуется во многих местах Нового Завета (Евангелие от Матфея, XXII, 20 и параллельные места, Деян. Ап. ХХIII, 8). И в этом отношении С. стояли на почве буквы библейского закона, который прямо на загробное возмездие нигде не ссылается, и вообще, вроде признания единства и бестелесности Бога, никакой догматики не касается. Нет, однако, сомнения, что идея о загробном существовании не чужда были древним евреям; об этом свидетельствует, между прочим, рассказ о вызывании Саулом тени пророка Самуила; о воскресении мертвых ясно говорится и у пророка Даниила (XII, 2). Все это говорит в пользу высказанного еще древнейшими отцами церкви мнения, что С., подобно отчасти самаритянам, признавали абсолютный религиозный авторитет лишь за книгами Моисея, не считая для себя обязательными книги пророков и др. Надо полагать, что С., как потомкам священнического рода, соперничавшего с потомками Давида за власть и влияние, не были по душе книги пророков, проникнутые мессианской идеей, с ее надеждами на спасение народа именно отпрыском из дома Давида. Новейшими исследованиями проф. Хвольсона установлено, что за все время существования второго храма все первосвященники его — которые, вопреки еврейской традиции, были вместе с тем и председателями Иерусалимского синедриона — принадлежали исключительно к саддукейской секте. Только за несколько лет до окончательного разгрома Иерусалима, в смутное время народного восстания, когда власть перешла в руки демократов фарисеев, саддукейские первосвященники уступили место фарисейским. В это же время издан был целый ряд законоположений, направленных к тому, чтобы ослабить по возможности суддукейскую секту.
С падением Иерусалима и упразднения жертвоприношения С. разом потеряли как политическое свое могущество, так и духовное свое значение. Партия растворилась и исчезла с исторической арены. Одни из С. примкнули к фарисеизму, принявшему, под влиянием изменившихся политических условий, форму талмудического еврейства; другие, в виде разрозненных элементов, продолжали тайно исповедывать свое учение, не осмеливаясь открыто протестовать против усиливавшегося с каждым годом талмудизма. Лишь в VIII в. после Р. Хр. обломки саддукеизма возродились к новой жизни, образовав секту караимов, учение которых составляет своеобразную амальгаму из саддукеизма и фарисеизма.
Литература. Кроме соч., указанных у Е. Schurer, «Geschichte d. Judischen Volkes im Zeitalter Jesu Christi» (т. II, 1886), см. также Chwolson, «Das letzte Passamahl Christi» (1892); «О религиозных партиях евреев во время 2-го храма» («Сборник ист. юрид. быта евр.», Киев, 1866); Л. Каценельсон, «С. и фарисеи» («Восход», 1897-98).
Л. К.
Садовский Пров Михайлович
Садовский (Пров Михайлович, собственно Ермилов) — знаменитый русский актер, род. в г. Ливнах 10 октября 1818 г., рано остался на попечении своих дядей по матери, Григория и Дмитрия Садовских, известных провинциальных актеров, фамилию которых и принял. Дебютировал четырнадцати лет в Туле, играл в разных провинциальных городах, в 1838 г. приехал в Москву и скоро был принят на сцену Императорских театров, с которой не сходил до самой смерти, в июле 1872 г. Известность его постепенно увеличивалась с 1853 г., когда он исполнил роль Русакова в ком. «Не в свои сани не садись». Островский вообще нашел в С. гениального исполнителя; в ролях Любима Торцева («Бедность не порок», Подхалюзина («Свои люди — сочтемся»), Беневоленского («Бедная Невеста»), Тита Титыча («Тяжелые дни») и др. он достиг высшего совершенства. Удивительно хорош был С. и в пьесах Гоголя (Осип и городничий в «Ревизоре», Подколесин в «Женитьбе», Замухрышкин в «Игроках»). Такого Расплюева, каким явился он в «Свадьбе Кречинского», никогда не видела потом русская сцена. Из иностранного классического репертуара ему всего больше удавался Мольер («Жорж Данден», «Лекарь по неволе», «Мещанин во дворянстве» и др.). С. можно назвать представителем высокохудожественного реализма; смех, который он вызывал в зрителях своею читкою и мимикою, своим тончайшим оттенением не только существенных, но и второстепенных черт исполняемой роли, иногда даже одним своим появлением на сцене — был тот, если можно так выразиться, художественный смех, которым мы смеемся при чтении Гоголя, Островского, Мольера и в котором часто (как напр. при исполнении С. роли Любима Торцова) слышится истинный трагизм. — Хорошая статья о С. написана В. Родиславским («Русский Вестник», 1872 г., кн. 7); много интересного о С. в воспоминаниях Д. А. Карабчевского, в («Русс. Мысли» 1890-х гг.).
Садовский Михаил Провович
Садовский (Михаил Провович) — известный артист моск. Малого театра, сын Прова Михайловича; род. в 1847 г. Талант и профессия отца, у которого часто бывали Островский, Писемский и др., рано определили его симпатии к литературе и театру. На сцене С. впервые выступил в 1867 г., в артистическом кружке; в 1869 г. дебютировал в Малом театре в ролях Подхалюзина («Свои люди — сочтемся»), Андрея («Тяжелые дни») и Васи («Горячее сердце»). Область С. — русская бытовая комедия и, прежде всего, Островский. Недюжинное природное дарование, в связи с детально обдуманным и психологически правдивым исполнением, дает художественную цельность и поэтическую обаятельность создаваемым им типам и характерам. Лучшими ролями С. считаются: Андрей Белугин, Подхалюзин, Счастливцев, Мурзавецкий («Водки и овцы»), Хлестаков. С.