Если в такую анкету припишешь, что жена твоя из рабоче-крестьянского класса, отдел наш закрыт для тебя на-ве-ки! А вот если на мне женишься, то анкета твоя изменится в выгодную сторону, хакер…
Он поймал на себе игривый взгляд лукавых глаз Юли.
– Я на тебе никогда не женюсь! - словно кинжал, эта фраза пронзила ее сердце.
– Ну и дурак, - огрызнулась обиженная, - ты забыл, что я ведьма?
Дальше они ехали молча.
Но в золотой голове Ивана Дурака созревал коварный план. Он непременно женится, чем быстрее, тем лучше. И Юля Шаулина останется со своими чувствами не у дел!
– Здравствуйте, ваше место двадцать пять! - стройная рыжая проводница проверяла билеты и документы. - А ваше - тридцать шесть! Проходите, проходите!
Иван Дурак остановил хищный взгляд на этой складной фигурке, на миловидном личике, добрых зеленых глазах. 'Хороша девица, лишь бы не замужняя! - шептал внутренний голос. - Запомнил вагон? Дуй в кассу!'
Но колотящееся в груди сердце диктовало совсем другое. Опустив руки, парень не мог свести глаз с этого воплощения богини в человеческом теле: высокая девушка с царственной осанкой, форма проводницы сидела на ней словно влитая, будто девушка родилась в этом наряде и всю жизнь обслуживала пассажиров минского поезда. Доброжелательная улыбка узких губ обращалась отнюдь не к нему, Ивану, а к бабульке-пассажирке, которая замешкалась в поисках билета, но программист принял симпатию проводницы на свой счет. О, эти зеленые глаза с поволокой, длинный изящный носик, румяные щечки, - просыпаться бы да видеть каждое утро это лицо рядом с собой.
Программист тяжело выдохнул: не дело любоваться первой встреченной проводницей, завоевывать надо. Прилипшая словно банный лист Шаулина не отставала, она семенила за ним следом на высоченных шпильках своих босоножек и все время причитала:
– Не успел устроиться на работу, как сразу домой поехал.
– Юля, отстань! - отмахнулся от нее Иван, словно от назойливой мухи. - Мне гражданство российское оформить надо? Надо! Вот документы собирать еду! Все будет нормально, дорогая. Или тебе муж-иностранец нужен?
Он развернулся на каблуках и неожиданно поцеловал Шаулину в нос. В первый, и, как он надеялся, в последний раз в жизни.
– От иностранца не отказалась бы, но тебе все равно гражданство надо…
Хорошо прикрытие. Но хищник вышел на охоту. Программист поставил перед собой практически невыполнимую задачу - за те три дня, что он ездит в Белоруссию, найти ту, которая согласится стать его женой. О, как хорошо он смог скрыть от ведьмы свои намерения. Казалось, она ничего не заподозрила! Все шло по плану.
И если Ивану удастся обмануть дочку начальника, то он себе виртуальный орден презентует, потому что за пять лет знакомства с этой, с позволения сказать, гарпией, от нее скрыть не получалось ничего. 'Как жаль, что у Шаулина родилась дочь, а не сын!' - с сожалением подумал программист.
К несчастью, в вагон рыжей проводницы все билеты были раскуплены, но отступать некуда, пришлось Дураку ехать в соседнем купейном, который обслуживали две тетки предпенсионного возраста. Естественно, ни одну из них программист в жены брать не захотел, зато из разговоров этих барышень он много чего узнал из жизни рыжей девчушки, работавшей в соседнем вагоне: незамужняя, всего на два года его, Дурака, старше, не гулящая, отвественная и добрая, да еще и хозяйственная. Удача так удача! Это же идеальная невеста!
И программист решил наведаться в вагон к избраннице…
Это в мыслях все мы смелые да Дон-Жуаны. А как парнишка совершенно случайно столкнулся в узком коридоре с той, которую без ее на то ведома суженой назвал, так отскочил от нее на добрых два метра.
– Что с вами? - наклонив голову набок, спросила рыжая.
О! Она прекрасна, Наталья Подольская, любимая исполнительница Ивана Дурака, сошедшая со сцены и подрядившаяся работать в скором поезде 'Москва-Минск'.
Жадный взгляд программиста скользил с упругой груди на тонкую талию, а дальше на длинные ноги, - и дар речи пропадал.
– В соседнем вагоне… - язык программиста вдруг закостенел и перестал двигаться, а щеки пылали так, будто парня лицом прислонили к титану с кипящей водой, -…вода в сортире закончилась. Руки пришел помыть… вот…
– Ну… мойте, - пожала плечами проводница, указывая на дверь туалета, которую пассажир только что миновал.
Делать было нечего, пришлось не только нагло врать (а ложь обычно всплывает в самый неподходящий момент), но и мыть руки с противной поездной пеной. Парень не закрыл двери, стоял в проходе и постоянно поглядывал на ехидно смотрящую на него проводницу.
'Ирина Семенова' гласила надпись на бэйджике.
– А вы за всеми так наблюдаете или только за мной? - сверкнув глазами, спросил, наконец, Иван Дурак.
– За ненормальными всегда приходится присматривать, - задрав нос кверху, заявила девушка тоном избалованной царицы.
И где только набралась, подумалось программисту. Он вытер руки и устроился в узком проходе напротив избранницы.
– Знаете, Ирина Семенова, - он не сводил взгляда с ее бэйджика на туго обтягивающей грудь шелковой блузке, - а давайте познакомимся.
– Так, я на работе! - фыркнула проводница, скрываясь в своем купе.
'Если я так дальше буду знакомиться, то придется мне жениться на Юле Шаулиной!' - понял простую истину Иван Дурак.
Ничего страшного, у него оставалось еще двадцать часов обратного пути, на котором он обязательно покорит сердце непреклонной проводницы.
На последнем этаже элитной многоэтажки в полутемных окнах квартиры мерцали неясные блики. Там за столом, устеленным красным сукном, сидела девушка в белом банном халате. Её короткие черные волосы переливались при свече то красным, то оранжевым блеском. На фоне неестественно бледного лица не по-доброму сверкали ее большие чёрные глаза.
Легким движением руки она открыла ящик стола и извлекла из-под кипы черновиков колоду египетских таро. Юля давно мечтала о подобной колоде и несказанно обрадовалась, когда увидела ее на витринах ларька 'Черная Кошка', что на Белорусском вокзале. Невысокая продавщица называла себя именем египетской богини Бастет, а продаваемые карты выдавала за копию древней Книги Судеб.
– Что же, Ванечка, - чуть шевеля губами, пробормотала гадалка и положила в центр стола Короля мечей, карту, символизирующую возлюбленного. - Погадаем и приворотим. И никуда ты от меня больше не денешься!
Ворожба девушки сильно походила на пушкинское: 'Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?' За тем малым исключением, что гадала колдунья на любовь милого ее сердцу человека. Она то и дело радостно восклицала, когда выпадала желанная карта, и обиженно дула губки на неугодившие ей 'линии судьбы'. Не воодушевляли ведьму результаты. По раскладу выходило чёрт знает что! Даже такая опытная гадалка, какой была наша героиня, не могла логично склеить воедино выпавшие 'дальнее путешествие', 'новый дом', 'карьера' и 'правительственный заговор' по отношению к объекту гадания. По ходу дела получалось, что Иван ни с того ни с сего бросит в Москве учёбу и без ума влюбленную в него девушку, лишь бы отправиться куда-нибудь в Австралию, купить дом, сделать карьеру на пустом месте, а заодно, как бы шутки ради, предотвратить правительственный заговор овец против кенгуру или наоборот, ибо в Австралии ничего иного и не светит!
Но в самом конце гадания девушка отпрянула от стола с воплем:
– Сволочной программист! Обмануть меня вздумал!
На сердце 'белокурого мужчины' легла королева жезлов [2] : женщина, конкурентка. Карты не врут, ой, не врут.
Скорый поезд 'Минск-Москва' стрелой мчался в столицу.