Палица Бабая со свистом рассекла воздух, и второй вампир, изрядно деформировавшись, навечно обрел покой.
– А вот так вам! – Ярослав крутанул мечом, вампиры с яростным шипением отскочили. Царевич поморщился. – Змеюки!
Дед нанес серию сокрушающих ударов, не давая вампирам опомниться, царевич проткнул одного острием отрубленной наискосок ножки и ударил в челюсть другому. Тот в ответ взмахнул своим кулаком. Ярослава отбросило назад. Убитые вампиры горели синим пламенем. Ударивший прыгнул на царевича, намереваясь схватить его за горло, но Ярослав успел выставить перед собой острие ножки. Вампир попытался было остановить свой полет, но не смог. Наездившись на пику, он вскрикнул, уронил голову, руки его упали, он вспыхнул. Ярослав наклонил ножку влево, вампир рухнул на пол и перевернулся на спину.
Оставшиеся предусмотрительно отступили, выжидая удобный момент для нападения и не отводя глаз от палицы. На их лицах ясно читалось недоумение, ведь до сих пор ни одна живая душа не отважилась оказать им достойного сопротивления.
Ярослав помотал головой и встал на ноги. В глазах плыло и двоилось от мощного удара, но ничего не было сломано.
– Живой? – спросил дед, не отрывая глаз от вампиров. – Ну, кто храбрый?
– Не мертвый точно! – ответил Ярослав. – Однако силища у него, как у медведя!
– Мне с медведями не привыкать драться! – Дед крутанул палицу, вампиры подались назад. – Боятся, зверюги!
– Сейчас подойду! – Ярослав шагнул к стене, прислонился к ней и помотал головой. Двоиться перестало.
Вампиры яростно сверлили глазами палицу, готовые вот‑вот наброситься на деда. Царевич вырвал ножку из догорающего вампира, отметив мимоходом, что враги предпочитают сгорать локально, не затрагивая огнем окружающие вещи. Шатаясь, добрался до Бабая.
– Сильные, но тупые, – вынес он свой вердикт.
– Присоединяюсь, – отозвался Бабай.
Вампиры дружно подпрыгнули раз, другой, третий, живо размахивая руками. Царевич с дедом удивленно переглянулись. Последний прыжок оказался самым высоким, вампиры не упали, а повисли в воздухе и обратились в огромных, сантиметров тридцать в длину, летучих мышей.
– Твари кусачие! – рявкнул Бабай. – Оборотни!
– Моя очередь! – Ярослав вышел вперед. Боль разом ушла, лишние мысли исчезли, осталась одна только холодная ярость. – Понятно, почему они шипят!
Мыши тяжело захлопали крыльями и рывками полетели на царевича. Было видно, что толком летать они не умеют. Наверное, негде или некогда было нарабатывать опыт.
У Ярослава боевого опыта было в достатке.
* * *
Они стояли над убитыми летучими мышами. Те умерли не сразу, и огонек ярости в их глазах погас не скоро. Ярослав ждал, что и они сгорят, но трупики так и остались лежать в луже крови.
Легкий ветерок проникал через дыру в стене, и Ярослав услышал тихое стрекотание кузнечиков. Мирная тишина, словно и не изменилось ничего. Обычная тихая ночь.
– Что же это за твари? – раздумчиво произнес Бабай, словно спрашивал самого себя. Вопросов было много, но ответа – ни одного.
Из ночной темноты до них донеслись тихие вздохи. Вскочив на ноги, Бабай и Ярослав схватились за оружие. Сквозь черноту проглянуло серое пятно. По мере приближения оно становилось все отчетливее и все больше походило на человека, но Ярослав не исключал, что это очередной ночной гость по их душу, и меча не опустил.
– Что вы наделали? – скорбным голосом заговорил таинственный незнакомец. – Я едва успел их выдрессировать на охоту, а вы испортили мне труд двух месяцев.
– Что ты за птица? – полюбопытствовал Бабай.
– Что ты за птица? – полюбопытствовал Бабай.
Человек подошел достаточно близко, чтобы его легко можно было разглядеть, но недостаточно для удачного выпада мечом. Бросив взгляд на разрубленные трупики, незнакомец пробормотал:
– Да, да, мыши из них никудышные…
– Да кто ты такой, черт тебя побери? – взорвался Ярослав.
Человек поднял на него грустные глаза:
– Зачем тебе? Ты все равно умрешь. Вы все умрете. Все умрут.
– Тебе другие слова известны? – спросил Бабай.
– Известны, – ответил незнакомец и монотонно забубнил: – Думай о смерти. Вы умрете. Думайте о смерти.
Ярослав повернулся к Бабаю:
– Чокнутый какой‑то.
Бабай отрицательно покачал головой, не сводя глаз с вампира:
– Стратег. Пытается показать себя слабее, чем он есть на самом деле. Ты слышал, что он сказал про дрессировку?
Ярослав кивнул.
– Он сильнее их.
– Логично. –Ярослав обратился к вампиру: – Не советую здесь больше появляться.
– Не выйдет, – не меняя тона, сказал вампир. – Вам не под силу убить всех. Вы потонете в собственной крови. Думайте о смерти. Все вы смертны. Думайте о смерти. Я могу избавить вас от нее. Станьте вампирами. Вы станете вечными существами, я стану вашим учителем.
– А ты думай о зубной боли, гипнотизер хренов! – передразнил его Ярослав. – Все вы с зубами! Думайте о зубной боли! Вы останетесь без зубов! Думайте о зубной боли! – Он подумал секунду и добавил: – О! Я помогу вам избавиться от них. Станете беззубыми. Отправитесь в вечность. И катитесь ко всем чертям!
С такой постановкой вопроса вампир был не согласен.
– Вы теряете вечную жизнь, – меланхолично заметил он. – Завтра вы умрете.
– Что нам мешает убить тебя прямо сейчас? – напрямик спросил Ярослав. Вместо ответа вампир превратился в летучую мышь и быстро взлетел на недосягаемую для них высоту.
– Мы вернемся! – сказал он на прощание. – Вы умрете.
– Лети, пока цел! – попрощался Ярослав. Потом посмотрел на Бабая. – Что будем делать?
– Предупредим остальных.
– Не поможет, – отозвался вампир. Ярослав схватился за лук, натянул тетиву и, пока вампир не скрылся в полной тьме, выстрелил.
– Бфувак! – послышалось сверху, и летучая мышь с легким стуком шлепнулась о землю.
– Много вас тут разлеталось, – проворчал Ярослав. – Что они о себе возомнили?
* * *
– Значит, так! – без предисловия начала Яга, устало вытряхнув из мешка превратившегося по пути обратно в человека Иванушку (все бы ничего, но вес мальчишки был на порядок больше, чем козленка). Тот начал что‑то возмущенно выкрикивать, пока не встретился с ней взглядом и не сделал выводы. Возмущение сошло на нет, и Яга смогла продолжить свой монолог: – Говорю длинно, но по существу, так что слушай меня внимательно!
Иванушка поморгал. Яга во время монолога продырявила мешок в трех местах, соорудив подобие рубашки, и бросила его съежившемуся мальчишке.
Тот кое‑как натянул огромный мешок на голое тело, с трудом добравшись до дыр, и стал похож на что‑то очень комичное. Примерно так выглядел бы первобытный Бэтмен в детстве.
– Я пытаюсь восстановить по памяти один очень древний состав, и ты как нельзя кстати вызвался добровольно помогать мне в решении этой трудновыполнимой задачи! Молчи, я знаю, что ты хочешь сказать! С запада на восток движется волна страшных монстров, выпивающих у людей кровь и превращающих их в таких же, как они сами.