– Мы не знаем, кто вы, но готовы вступить с вами в союз, если вы, конечно, не врамены.
На этот раз ответ пришел быстрее. Абориген ответил на галакто, и в его холодном голосе Хаммонду почудилась легкая ирония:
– Мы не врамены, нет! Врамены никогда не были нашими друзьями.
– И нашими тоже, – поспешил заверить Вильсон. – Они пытались помешать нам попасть на Алтар, а теперь охотятся за нами. Только что они разрушили наш корабль. Одного из них мы сумели захватить в качестве заложника.
– Врамен – пленник? – В голосе аборигена прозвучало удивление. – Я Мар Канн, один из Третьих людей, готов встретиться с вами. Я приду без оружия. Враги враменов – мои друзья!
Из‑за гряды появилась высокая, не меньше семи футов, фигура. Это был мощный, ладно скроенный мужчина, одетый в облегающую темную тунику. Его совершенно лишенная волос голова мерцала под светом ночного неба. Широкими шагами абориген приближался к хооменам. Ива издала тихий возглас ужаса, как и остальные женщины, и спряталась за спиной Хаммонда. Сам он тоже ощущал нарастающий страх.
Трудно было поначалу понять, чем вызвана эта болезненная реакция. Абориген напоминал человека, только неприятно поражало полное отсутствие волос, в том числе и на бровях. Глаза его отталкивали – ледяные, начисто лишенные тепла и сострадания.
Абориген остановился в нескольких ярдах от них и стал пристально рассматривать – нет, не самих хооменов, а груду машин и агрегатов, снятых с корабля. Внимательно изучив их, он повернулся к гостям, и Хаммонд вздрогнул от его взгляда, словно от удара.
– Сначала я хочу увидеть пленного врамена, – спокойно сказал Мар Канн.
Вильсон повернулся и кивнул в сторону Таяны Марден, которая стояла среди хооменов. Глаза туземца впились в пленную женщину.
– Не знаю ее, – произнес он. – Я надеялся, что она может быть из тех враменов, кто дорог мне.
– По счастью, этот срам не лежит на моей совести, – ответила Таяна.
Хаммонд не понял, что она имела в виду, но отчетливо ощутил ненависть и отвращение в ее голосе.
– Вот вам еще одно доказательство несправедливости враменов, – почти добродушно сказал Мар Канн. – Многие века они беспричинно ненавидят нас, хотя должны были бы любить.
Дон Вильсон насторожился.
– Многие века?.. Выходит, вы, Третьи люди, также бессмертны?
– Разумеется, – ответил Мар Канн. – Это очень огорчает враменов, но так или иначе все, кто живет под этим солнцем, обрели вечную жизнь.
– Включая ваших горячо любимых детей, – едко заметила Таяна.
Хаммонд вновь ничего не понял, однако в глазах Мара Канна блеснула неприкрытая ненависть.
– Послушайте, значит и мы, хоомены, можем теперь стать долгожителями? – задал Дон Вильсон давно мучивший всех вопрос.
Выражение гнева сразу же исчезло с лица Мара Канна. Он пристально посмотрел на хооменов, которые с волнением ждали его ответа.
– Так вот почему вы прибыли на Алтар… Что ж, вы прилетели не напрасно. После нескольких недель облучения лучами нашего солнца каждая клетка в ваших телах претерпит изменения, процесс старения почти остановится, и болезни навсегда покинут вас. Но лучше мы побеседуем об этом в Бонне, нашей столице.
Таяна заговорила прежде, чем кто‑нибудь из хооменов успел открыть рот.
– Не доверяйте Третьим людям! – воскликнула она. – На самом деле они хотят…
– Замолчи, женщина, – угрожающе прошипел Мар Канн, шагнув ей навстречу со сжатыми кулаками.
Хаммонд с изумлением увидел, как лицо Таяны сразу же изменилось, словно застыло в окаменевшей маске: глаза потускнели, плечи бессильно поникли.
Женщина превратилась в жалкую марионетку, не способную ни самостоятельно двигаться, ни говорить.
Он возмущенно спросил:
– Что вы сделали с Марден?
Мар Канн повернулся к нему, и Хаммонд вновь почувствовал незримый удар холодных, безжалостных глаз.
– Я просто успокоил ее.
– Гипноз не мог сработать так быстро, – возмутился Хаммонд. – Вы использовали какое‑то оружие!
– С помощью телепатии нетрудно взять верх над враменами, – презрительно усмехнулся Мар Канн. – И все же даже мы, Третьи люди, когда‑то были пленниками на Алтаре.
– Пленниками? – недоуменно переспросил Дон Вильсон. – Не понимаю…
– Я все объясню вам в Бонне, – сказал Мар Канн. – Уверен, что мы станем союзниками. Нам не нужны ваши люди, но мы крайне нуждаемся в ваших машинах. Алтар, увы, крайне беден металлами, и в этом вся наша беда.
Дон Вильсон больше не колебался. Повернувшись к хооменам, он сказал:
– Я считаю, нам надо принять это приглашение. Кто бы ни были эти люди, они враги враменов, и этого вполне достаточно.
– Ваш выбор мудр, – с удовлетворением кивнул Мар Канн. – Я вызову еще несколько флайеров, и они перевезут в город людей и самые ценные вещи. Подождите, я сейчас свяжусь с Бонном.
Туземец повернулся и торопливо зашагал в сторону гряды холмов, за которыми находился его флайер. Темная высокая фигура отчетливо выделялась на фоне неба. Хоомены озадаченно следили за ним. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Хаммонд приблизился к замершей на месте Таяне, взял ее за руку и заговорил. Но она никак не отреагировала на его слова и продолжала стоять, невидящими глазами глядя в сторону леса. Тол Орр подошел к ней и внимательно оглядел ее.
– Я думаю, что Таява в полном порядке, только находится под действием глубокого гипноза, – сказал он. – Но что же это за люди, которые имеют такую власть над враме‑нами?
Хаммонд с жалостью смотрел на застывшую на месте женщину, не зная, что предпринять. Ланг не преминул отреагировать на это сердитой репликой:
– Кирк, что‑то вы слишком обеспокоены судьбой этой ведьмы! Не хватало еще, чтобы из‑за ваших сантиментов осложнились наши отношения с Третьими людьми.
– Сомневаюсь, что мы можем заключить равноправный союз с людьми, которые превосходят даже враменов, – огрызнулся Хаммонд.
Дон Вильсон неожиданно поддержал его.
– Я тоже думаю об этом. Но, возможно, мы преувеличиваем их мощь. Вы же слышали: врамены не допускают Третьих людей к своим машинам, не делятся запасами металлов. Из‑за этого те фактически стали пленниками Алтара. Галактика недоступна им. Но ведь и мы стали пленниками планеты, лишившись корабля! Так что мы в какой‑то степени товарищи по беде, и союз будет полезен обеим сторонам.
Послышался гул голосов, в которых ощущалось согласие со словами лидера, но особого энтузиазма не чувствовалось. Хаммонд молча отошел в сторону, и тотчас Же к нему шагнул Куобба.
– Дьявол, кто же такие эти Третьи люди? – тихо спросил он, тоскливо глядя на Хаммонда.
Тот только покачал головой:
– Хотел бы я знать. Таяна пыталась нас о чем‑то предупредить, но абориген не дал ей даже фразу закончить. Хотя не исключено, что она вновь хотела нас обмануть.
Хаммонд замолчал, не в силах разобраться в бурлящих в нем самом противоречивых чувствах. Да, это был миг триумфа, Алтар лежал перед ними, и вечная жизнь была наградой за все мытарства. Но тайн пока только прибавилось, и Эдем оказался унылым, безрадостным миром, от которого буквально веяло тревогой.
Куобба, словно читая его мысли, неожиданно сказал:
– Вы видели руки этого парня, Кирк?
– Нет, а что?
– На них по шесть пальцев, вот что.