Он сметал города и селения, уничтожал Великих королей и магов, не желавших принять его власть, и на земле наступил мир, потому что он покорил всех. Наступил вынужденный, тяжелый, но прочный, как железные оковы, мир.
– Похоже, отец сегодня его нарушил.
– Он, что, отказался выдать меня?!
– Да. Он сослался на суверенное право королей казнить и миловать находящихся под их протекторатом.
– Безумец! Он навлек беду на всех нас. Если бы он не остановил меня ночью, я был бы уже далеко, тогда бы он мог еще как-то оправдаться, а теперь? Конах не прощает измены. Он уничтожит всех, кто у него на пути.
– Что же нам теперь делать?
– Я думаю, мы должны уйти все. Ты, король и королева, – мы все должны уйти в другой мир, нырнуть в сундучок, и нас нет, понимаешь? Наш мир жесток и безобразен. Он постепенно погибает под властью Конаха. Еще два дня, я завершу работу над книгой координат, и мы покинем этот мир.
Глава 5. Наместник Альдор
Наместник Священного престола в Монтании Альдор только что закончил вечернюю трапезу и собирался засесть за сочинение послания Верховному Жрецу, когда ему донесли, что возвратились его посланники – Моран и Друум. Альдору, седовласому крепышу лет пятидесяти с кругленьким пузцом, нравилась его спокойная жизнь в Монтании. Окруженное с трех сторон горами и с одной стороны морем, это королевство представляло собой заповедник благочестивых нравов, устоявшихся здесь в течение столетий. Короли Монтании всегда стояли в стороне от политической жизни. И в прошлом, сразу после Великой войны, безоговорочно признали власть Священного престола. Поэтому наместничество в Монтании было своеобразной синекурой, служило наградой и отдохновением от трудов праведных для ближайших соратников Конаха.
Альдор помнил еще старого короля Филиппа, отца Роланда. Роланд вырос у него на глазах, как сейчас подрастал Квентин – юный принц Монтании. Никогда ни с кем из них проблем не возникало. Тем более удивило его известие о пособничестве Роланда беглому монаху. Оказать приют человеку, осмелившемуся посягнуть на незыблемость церковных учений! Это было просто возмутительно! Церковь в последнее время ослабило борьбу с ересью, стала излишне терпимой и благодушной, вот еретики и осмелели. Альдор хорошо знал отца Кира – наставника беглого монаха Джордана. И как только тот мог допустить вероотступничество своего воспитанника?! С детских лет Джордан воспитывался при монастыре, овладевал высокими знаниями, его даже хотели ввести в первый круг посвящения. Что бы тогда было? – Альдор даже закряхтел от досады. – Надо будет провести хорошую ревизию в обители Кира.
– Ваше Преосвященство, – Наместник Альдор повернулся на голос – в дверях стояли пропыленные Друум и Моран.
– Мы привезли Вам неутешительные вести. Король Роланд отказался выдать вероотступника.
Друум вытирал со лба пот широким рукавом рубашки.
– Это бунт, Ваше Преосвященство. Никогда еще не было, чтобы король, принявший покровительство Священного престола, осмелился перечить воле Верховного Жреца.
– Он даже не захотел нас выслушать. Роланд словно обезумел, когда речь зашла о том, чтобы выдать преступника и предать его Священному суду. Мы даже снизошли до уговоров, но ничего не подействовало, – продолжил Моран.
Альдор сморщился, как будто речь зашла о зубной боли.
– Джордан все еще в замке?
– Думаем, да, Ваше Преосвященство. Если бы его там не было, то Роланд, скорее всего, сообщил бы нам об этом.
– Теперь он быстро улетит, вспугнутый вами, как вы полагаете?
– Но мы ничего не могли добиться от Роланда, надо было сразу ехать с отрядом стражи, – надулся Друум.
– Другими словами вы хотите сказать, что дипломатами вам не быть… – резюмировал Альдор.
– Что же мы можем предпринять теперь?
– Я не вижу другого выхода кроме, как объявить Роланда вне церкви и закона и поступить с ним согласно великому обряду очищения, – выступив вперед, важно заявил Моран. «Высшая сила! – подумал Альдор. – Еще два дня назад жизнь здесь была так тиха и спокойна. Кто бы мог подумать, что здесь, на краю Серединного мира, в тихой прибрежной гавани, может возникнуть бунт. И что за нелепая шутка судьбы выпала на мою долю – подавлять бунт на старости лет!»
– Мне нужно испросить благословения Верховного служителя Силы, – сказал Альдор. – Какое он примет решение, так и поступим.
Друум, переминаясь с ноги на ногу, пытался что-то добавить или возразить, но Альдор, несмотря на преклонный возраст и долгие годы спокойной жизни, еще не разучился так взглянуть на собеседника, что у того сразу же пропадало желание задавать ненужные вопросы.
Когда дверь за гонцами закрылась, Альдор тяжело опустился в массивное резное кресло. Он почти наверняка знал, что произойдет дальше. И от этих мыслей ему стало еще более грустно. «Что заставило Роланда, – мысли тяжело ворочались в голове наместника, – разорвать многолетний договор, заключенный далекими предками короля Монтании? Чем обольстил его этот беглый отщепенец, что посулил такое, что заставило Роланда пойти на погибель и обречь свой народ на верную смерть? Ведь не может же он не знать про обряд очищения. После обряда никого в живых не остается, на то оно и очищение, чтобы очищать землю от таких бунтовщиков, как ты, Роланд. Хоть бы подумал о своей семье».
Но решение короля так и осталось загадкой не только для Альдора, но и для Квентина.
Алтарь магической Силы находился за небольшой дверью в стене, замаскированной под книжный шкаф. Высшая Сила магии, была открыта Конахом. Столько лет Альдор обращался к Великой силе и все никак не мог привыкнуть к этому. Каждый раз, когда наступала необходимость открыть Алтарь и стать, пусть даже на время, частью этой силы, полностью растворившись в ней, его живот скручивало, как скручивает тряпку поломойка, а ноги становились неуклюжими ватными обрубками. Вот и сейчас, он мысленно пытался сосредоточиться и преодолеть тот незримый барьер, который всегда вставал между ним и Алтарем Высшей Силы. В глубине души, еще с молодости, он до дрожи боялся дикой, ничем несдерживаемой, силы Конаха. Это был неистовый сгусток энергии, который всякий раз вытряхивал твою душу, как пыльный шерстяной ковер.
Альдор сделал глубокий вздох, уже отдававшийся старческим сипением, и поднялся с кресла. Дверь Алтаря отворилась с легким деревянным скрипом. Комнатка, где находился Алтарь, была небольшой. Вдоль стен у входа стояли шкафы с Древними книгами, свитки с заклинаниями и другими магическими предметами.
Сам Алтарь был сделан из черного дерева и еще какого-то гладкого материала, подобного застывшей смоле, пришедшего из Древнего мира. Увенчанный остроконечной макушкой с острым шпилем, он открывался как двустворчатый шкаф. Внутри находились небольшая скамеечка и полочка под большим золотым зеркалом, прикрепленным к задней стенке. На полочке стояли две свечи из черного воска, отлитые в виде двух магических сущностей, имен которых не полагалось поминать всуе. Альдор вынул из правого шкафа свиток Пергюса, магический жезл связи с Конахом и волшебную смолу живого дерева Див, используемую для магических обрядов.
«Что ж, пора», – смиренно сказал себе Альдор. Он зашел в Алтарь и, сбросив с себя оцепенение, щелкнул пальцами, зажигая свечи. Простой ярмарочный фокус, который все никак не получался у принца Квентина.