— Выпьете? — поинтересовался Таг.
— Ну, — проговорил Бентон, — не думаю, что буду пить.
Рей издал приглушенное восклицание и яростно заерзал на месте, впервые услышав отказ выпить из уст старика.
— Выпивка, — рассудительно продолжал Генри, — хороша, когда у человека есть для нее свободное время. Но когда он занят по горло, то не может тратить на это время. Вы знаете, как это бывает.
— А вы заняты по горло, сэр? — полюбопытствовал Эндерби.
— Да, очень занят.
— Чем же?
— Скачкой, тревогой, волнением и беспокойством, — вот чем я занят. — Бентон покачал головой.
— Скачка, тревога, волнение и беспокойство, — повторил Таг. — Вполне достаточно, чтобы занять по горло кого угодно. Только что же заставило вас проделать весь этот путь до Индейского ущелья?
— Сказать по правде, сынок, — ответил Генри, — мы услышали несколько странных историй, долетевших до Грув-Сити, будто вы здесь открыли Индейское ущелье шире, чем банку помидоров в хижине бродяги. Много всяких слухов, один интереснее другого. Сами знаете, как это бывает.
— Я знаю, как легко сделать слух из ничего, — кивнул Эндерби.
— И наконец, я пришел сюда, чтобы найти вас, — заявил Бентон.
— Ты хороший следопыт, — похвалил Таг.
— Было время, — сообщил Генри, важно покачивая седой головой, — когда я мог идти по следу как индеец. Даже славился этим. Когда собирали отряд для розыска в холмах грабителей или конокрадов, меня всегда приглашали. Там были наездники лучше меня и стрелки лучше меня. Но когда дело доходило до поиска следов, никто не мог меня превзойти.
— Приятно вспомнить, — согласился Эндерби, а затем милосердно солгал: — По-моему, я что-то слышал о ваших удивительных способностях находить следы.
— Правда? — переспросил старик с явным удивлением в голосе. — Что ж, факты есть факты, от них никуда не уйдешь. Хотя было совсем не трудно найти вас тут, не сложнее, чем теленка, мычащего в коррале.
Эндерби улыбнулся.
— Итак, теперь мы вместе, — выжидательно начал он. — Почему вы хотели встретиться с нами, мистер Бентон? Простое любопытство?
— У меня письмо для вас, — сообщил Бентон. — И хотя оно не очень толстое, что-то заставило меня подумать, что, возможно, вам хочется получить его побыстрее. Тем более, если учесть все то, что произошло, прежде чем его доставили нам.
— Я хотел бы взглянуть на него, — произнес Таг, протягивая руку.
Старик достал из кармана конверт, но не передал его сразу. Сначала договорил:
— Его доставил не почтальон. И принесли его не днем. Прямо среди ночи подсунули под дверь. Обдумав происшедшее, я решил, что вы наверняка захотите его увидеть.
Бентон постучал конвертом по ногтю большого пальца, словно пытаясь найти еще какие-то обстоятельства, нуждающиеся в упоминании, но, ничего не придумав, наконец передал письмо Эндерби со вздохом сожаления.
Таг вскрыл конверт и обнаружил внутри сложенный лист бумаги с одним-единственным словом, нацарапанным на нем: «Извини!»
Обратный адрес и подпись отсутствовали. Но и от этого единственного слова по спине Эндерби пробежал холодок. Он узнал почерк Дэна Мэлли.
Таг скомкал письмо, потом снова его разгладил, уставился на единственное слово и наконец, наглядевшись, убрал листок в карман.
Бентон радостно наблюдал за его действиями.
— Ты был рад получить его, верно, сынок?
— Рад получить его, потому что оно должно было быть написано, — отозвался Эндерби. — Однако скажу вам, Бентон, что-то заставляет меня думать, будто вы утаиваете от меня кое-какие вещи.
— Я? Я никогда бы не поступил так!
— Ничего у вас в Грув-Сити не случилось такого, что могло бы меня заинтересовать?
— Тебя? Заинтересовать тебя? — задумчиво пробормотал старик и покачал головой. — Нет, ничего особенного.
— Вы уверены?
— На сто процентов. Я сказал бы, что это больше заинтересует Рея, чем тебя.
— Что меня заинтересует? — вмешался Чемпион, заговоривший в первый раз.
— Кое-что, сынок, — начал Бентон, — о чем мне нелегко говорить. Кое-что, о чем нам с тобой лучше поговорить где-нибудь в сторонке, наедине, если уж на то пошло.
— Можете говорить в присутствии Эндерби, — заявил Рей. — У меня нет от него никаких секретов. — И быстро спросил: — Это касается Молли?
— Да, — вздохнул старик. — Молли больше нет…
Оба молодых человека одновременно вскочили со стульев.
— Она мертва? — воскликнул Таг.
Бентон угрюмо кивнул:
— Вероятно, мертва. Может, мертва, а может, нет. Почему бы и нет? Но я вначале просто имел в виду, что Молли больше нет дома.
Рей наклонился вперед. Его голос звучал низко и хрипло, когда он заговорил:
— Вы расскажете нам в точности, что произошло?
Старик поднял вверх обе руки в знак капитуляции.
— Что происходит, когда соль растворяется в воде? Вначале вы ее видите, а потом нет, — начал он издалека. — То же самое и с Молли. Темнело. Мы слышали, как она поет в гостиной, а затем перестали слышать. Пришли к ней, а ее голос исчез, и Молли тоже исчезла. Растаяла в ночи.
— Это все, что вы знаете? — поинтересовался Эндерби.
— Это не много, — согласился Бентон. — Но это все, что я знаю. Это стало таким потрясением для меня, что я…
— Как ваша жена перенесла это? — спросил Таг.
— Тяжело. Тяжело. Молчит. Сидит вся бледная, — сообщил Генри. — Вот как она переносит это.
— Вы великий следопыт, Бентон! Нашли вы хоть какой-нибудь знак возле дома, который заставил бы вас задуматься?
— Нет, сэр, я не нашел никакого знака возле дома, который заставил бы меня задуматься, хотя и искал.
— Вы обратились к шерифу?
— Конечно, я сказал ему. Сразу поехал в город и рассказал все, начиная с пения и наступления тишины.
Эндерби бросил письмо Чемпиону. Пока Рей вглядывался в единственное написанное в нем слово, Таг объяснил:
— Это Мэлли. Я думал, что опасности больше нет. Но как он мог узнать, что мне можно причинить вред с этой стороны? Вот загадка! Но он догадался и оказался прав! Это Мэлли!
— Хочешь сказать, — начал Чемпион, — чтобы нанести нам удар, он причинил вред…
— Не убийство, приятель! Нет, не убийство. Пока нет. Просто поднял руку и предупреждает нас, чтобы мы отступили. Если же будем упорствовать, доведет дело до конца…
— Мэлли? — отрывисто спросил Бентон. — Какое отношение Мэлли имеет ко всему этому?
Эндерби повернулся к отцу девушки:
— Скажите мне, Бентон, как вы думаете, в чем причина исчезновения Молли?
Старик улыбнулся и немного самодовольно подергал себя за ус.
— Девушки бывают разные, — пустился он в рассуждения. — Есть такие, которые ничего не имеют против тяжелой работы и рабского труда. А есть такие, которые делают это и ничего не говорят, но внутри у них накапливается горечь. И Молли из них. Она была рабыней всю свою жизнь. Я не богат. У нее не было возможности жить хорошо. И ее мать всегда ворчала, заставляя ее работать. Ладно, я ничего не скажу… Я бы не хотел оскорбить чувства Рея… Только… На днях к нам пришел молодой Мэй, сын банкира. Он был просто очарован красивым лицом Молли, как бывало и раньше. Так вот, на следующее утро Мэй снова уехал из города… И в ту же ночь Молли исчезла. Я ничего не говорю… Только я не слишком удивлюсь, если услышу, что они обвенчались и уехали в Париж, Сент-Луис или любое другое место.
Бентон не мог удержаться от улыбки, хотя на его лбу все еще сохранялась горестная морщинка.
Чемпион с отвращением посмотрел на Эндерби, но, к своему изумлению, не заметил во взгляде товарища ни гнева, ни нетерпения. Таг глядел на старика с нежной симпатией, и в то же время было ясно, что он изучает Бентона, как ученый мог бы исследовать странный экземпляр.
— Может, вы и правы, — заявил Эндерби, обращаясь к старику. — Возможно, это Мэй. Тогда она станет женой банкира!
— Да не станет она! — воскликнул Генри, ударяя себя по колену. — Разве у нее есть задатки, чтобы стать хорошей женой банкира, спрашиваю я вас? — Старик с виноватым видом повернулся к Чемпиону и проговорил: — Я не хотел бы, чтобы ты разрушил это, Рей.
Чемпион, лицо которого будто окаменело, не произнес ни слова.
— В экипаже, запряженном парой превосходных лошадей… С лисьим мехом вокруг шейки… Я полагаю, Молли выглядела бы очень хорошенькой. Не так ли, Бентон? — настаивал Таг.
— Еще бы! — воскликнул просиявший Генри. — Ах, в ней всегда был свет. Я видел его сияние, но стекло закоптилось из-за проклятой бедности. Другие люди не могли разглядеть в ней то, что замечал я.
— Мне надо сказать несколько слов Чемпиону, — извинился Эндерби, отводя Рея в сторону.
— Старый дурак! — пробормотал сквозь зубы Чемпион.
— Отчасти старый дурак, а отчасти старый отец, — возразил Таг. — Он не так уж плох. Даже, пожалуй, нравится мне. Однако сейчас нам нужно подумать о Мэлли.
— Нам следовало покончить с Мэлли, когда он был у нас в руках, там, в хижине, — заявил Рей, выдвигая вперед челюсть. — Мы должны были убить этого дьявола и положиться на удачу в ночном побеге, как ты и предлагал.
— Нам бы никогда не удалось ускользнуть, — признался Эндерби. — Это был чистый блеф с моей стороны. Эти ребята похожи на диких котов. Они видят в темноте.
— Я не тебя обвиняю, а себя, — объяснил Чемпион. — Что же будет дальше? И будет ли это «дальше»?
— Нам придется сунуть головы в пасть льва, — ответил Таг. — Он ясно предлагает нам убраться. Или идти прямо в капкан, приготовленный для нас. А именно это нам и придется сделать.
— С равным успехом мы могли бы спрыгнуть со скалы, — заметил Рей. — Он будет ждать нас, старая лиса!
— Да, будет ждать, — признал Эндерби, — но нужно рискнуть. Так или иначе, всегда есть шанс. Задержи Бентона здесь, пока я осуществлю одну задумку.
— Удержать Бентона здесь?
— Да.
— Я предпочел бы разговаривать с ветром.
— Возможно, и все-таки задержи его здесь. Или отправь в Грув-Сити, если сможешь. У меня есть кое-какая работа.
— Какая?
— Скажу тебе потом, если получится.
Чемпион нехотя согласился, и Таг, покинув гостиницу, поспешил в тюрьму. Так как помощник шерифа в городе отсутствовал, высшей властью там был на это время надзиратель. Им оказался старик старатель. Деревянная нога удерживала его от продолжения изысканий в отдаленных горных районах. Его настроение оказалось еще в худшем состоянии, чем нога. Надзиратель мрачно уставился на Эндерби.
Одной рукой старик сжимал ручку тюремной двери, распахнутой им всего на несколько дюймов.
— Что тебе нужно? — осведомился надзиратель, окинув Тага недружелюбным взглядом.
— Я хочу видеть Такера, — объяснил Эндерби.
— Это невозможно. — Старик закрыл дверь.
Таг снова постучал. На сей раз изнутри донесся голос:
— Ты не можешь видеть его без ордера, а помощника шерифа, который может выдать ордер, сейчас нет. Не беспокой меня!
— Я хочу видеть Такера, — повторил Эндерби.
— Слушай, кто ты такой? — заревел разъяренный надзиратель.
— Меня зовут Таг Эндерби.
Дверь распахнулась.
— Тот, что взял Такера в гостинице? Ты лжешь! — заявил бывший старатель.
— Именно я взял Такера.
— Ты Таг Эндерби, да?
— Да.
— Не похож, — усомнился тюремный надзиратель.
— В конце концов, смотреть не на что, — согласился Таг.
Внезапно тюремщик ухмыльнулся.
— Ладно, — проговорил он. — Думаю, что ты — это он. Заходи.
Надзиратель распахнул дверь, даже пожал Эндерби руку и снова ухмыльнулся.
— Меня зовут Питерс.
Таг сказал, что он рад познакомиться.
— Зачем ты хочешь видеть Такера? — поинтересовался тюремщик.
— Хочу провести с ним некоторое время, — сообщил Эндерби. — И задать ему несколько вопросов.
— О чем? Мне нужно знать. Это моя обязанность.
— Я понимаю. Можешь пойти со мной и слушать. Такер сейчас в жутком настроении. Его превратили в плохого человека. Но я знал его, когда у него было все в порядке, и мы дружили. Хочу сказать ему доброе слово, вот и все.
— Да? — удивился Питерс. — О, у тебя есть сердце, приятель. Тогда иди туда и поговори с ним, если хочешь. Мне нужно еще кое-что сделать в конторе. Думаю, поймав его, ты не станешь теперь отпускать его на свободу?
— Да вряд ли! — отмахнулся Таг. — Хотя никогда нельзя поручиться.
Тюремщик хихикнул:
— Это верно. Никогда нельзя поручиться. Лучшие становятся худшими, а худшие в один прекрасный день превращаются в лучших. Ладно, иди. Я полагаю, его стоит немного подбодрить. Его повесят завтра, а оно наступит для бедняги очень скоро. И это совсем не так весело, как Рождество!
Итак, Эндерби остался один, его самое большое желание исполнилось — он мог поговорить с Такером.
Глава 32
РАЗГОВОР С ТАКЕРОМ
В маленькой комнате находились четыре клетки. В сезон сгона скота они бывали набиты людьми до отказа, но сейчас стояли совершенно пустыми, если не читать Такера, сидящего в дальнем углу. На него не надели наручников. Тяжелые стальные прутья и замок на двери надежно удерживали преступника в руках закона.
Такер сидел на койке, опустив голову на сжатые кулаки, а его локти, в свою очередь, опирались на колени. Бандит не поднял глаза, когда Эндерби подошел к нему.
— По чьему следу ты скачешь? — поинтересовался Таг.
— По следу, ведущему на волю, — отозвался Такер, все еще не глядя на вошедшего.
— Не так плохо, — заметил Эндерби.
— Да, по следу, ведущему на волю, — повторил бандит. — Он короткий, но все равно отправил меня в ад!
— Они сфабриковали на тебя дело?
— Нет. Дело не сфабриковали. Но они меня заполучили.
— Я не знал, что ты убийца, Такер… до прошлой ночи.
— Прошлой ночью я был дураком, — ответил бандит. — На самом деле это единственная грязная игра, в какой я когда-либо принимал участие. Я скажу кое-что. Старик хотел, чтобы я прострелил голову Чемпиона и не дал ему ни одного шанса. Но я не собирался так поступать. Я хотел, когда он войдет в дверь, крикнуть и дать ему возможность выхватить револьвер, устроить перестрелку. Ты мне веришь?
— Верю, — усмехнулся Эндерби. — Почему бы и нет? Я всегда считал тебя порядочным человеком, Так.
Бандит поднял на него изумленные глаза.
— К чему все это? — осведомился он. — Ты ведь пришел сюда не для того, чтобы посмеяться надо мной? Ты всегда был выше этого!
— Нет, я пришел сюда не затем, чтобы посмеяться над тобой. Но в чем тебя обвиняют, Так, помимо того, что случилось в номере гостиницы?
— Три или четыре года назад я спутался с большой рыжей головой шведа.
— Рыжей головой?
— Да. Рыжей, какие они обычно бывают. Тебе бы понравился такой цвет волос. — Несмотря на все свои проблемы, Такер улыбнулся, вспомнив о знаменитой ненависти Эндерби к людям с рыжими волосами.
— Не могу обвинить тебя за то, что ты имел дело с рыжим, — заявил Эндерби.
— Это была честная драка, — продолжил Такер. — Хотя началась нечестно. Потому что он подошел ко мне сзади, с ножом. Я ухитрился вывернуться и загнал в него пулю. Но когда его нашли мертвым, нож где-то затерялся в высокой траве. Руки шведа оказались пустыми. При нем не было револьвера. Вот почему это сочли убийством, ясно тебе?
— Да. Понимаю. Такое можно считать убийством.
— Да. И повесить меня за него, что сейчас и собираются со мной сделать.
— Возможно, тебе помогут адвокаты, Такер.
— Адвокаты на этот раз не помогут, — твердо заявил бандит. — Парни знают, что я был в банде Мэлли. Любой суд в горах вздернет меня за это. В конце концов, может, они и правы. Не знаю. Я много думал с тех пор, как очутился за этими прутьями.
— Такер, — начал Эндерби, — предположим, кто-нибудь войдет в эту тюрьму сегодня вечером, откроет двери и выпустит тебя. Что тогда?
Бандит пристально посмотрел на него:
— Ты не искушаешь меня, верно?
— Просто спрашиваю. Что тогда?
— Спроси мертвеца, хочет ли он вернуться к жизни! — воскликнул Такер.
— Скажу короче. Нужно сделать для меня одну работу. Что думаешь?
— Что-нибудь вроде прыжка со скалы? Назови работу, и я назову человека, который ее сделает или погибнет во время попытки.