Он лежал в долине, густо поросшей деревьями, по которой текла река с берегами, покрытыми буйной зеленью. По всей долине были разбросаны бревенчатые дома, срубленные из неотесанных стволов. За самым большим строением расположилось несколько загонов. Как только они принялись размещать мулов, в загон примчался мужчина лет тридцати, среднего роста, черноглазый и черноволосый, и закричал:
— Милли, ты вернулась! Боже мой, как я счастлив, что ты вернулась! Я так беспокоился, уже стал раскаиваться в том, что мы взялись за это дело!
Как только девушка спрыгнула с седла, он обнял ее и поцеловал; она улыбнулась ему в ответ и сказала:
— И я рада, что вернулась домой, Марк, да еще с новыми мулами. Теперь мы сможем расширить торговлю с Ютой.
— Все было нормально? Похоже, все угрозы Дивэйна оказались пустой болтовней!
— Нет, Марк. Он кое-что предпринял, и наверняка бы его обещания сбылись, если бы не мистер Клей Орд. Мистер Орд, это мой компаньон и жених, Марк Торби.
Мужчины пожали руки, одновременно смерив друг друга взглядами. Серьезный Клей выглядел старше своих лет, к тому же он был и выше ростом, и шире в плечах. Под его взглядом темные глаза Марка Торби забегали, он отвел взгляд в сторону.
— Так что же с вами стряслось?
Клей пожал плечами:
— Пусть расскажет мисс Эвелл.
И когда он отвернулся и принялся расседлывать коня, Торби неожиданно воскликнул:
— Так ведь это гнедой Лонни Тарвера! Как это вам удалось заполучить его?
Клей опять пожал плечами:
— И это вам объяснит мисс Эвелл.
И уже в загоне, куда Клей отвел расседланного жеребца, он услышал сердитый голос Торби:
— Нельзя держать этого гнедого в наших загонах. Нет смысла ввязываться в скандал с Тарверами.
— Ты забываешь, при каких обстоятельствах этот жеребец достался мистеру Орду, — возразила Милли. — А что касается Лонни Тарвера, он не станет предъявлять права на гнедого. Ведь это означает признаться в том, что он участвовал в налете на поезд.
— Ничего не желаю знать об этом, — злобно сказал Торби. — Мне только известно, что Тарверы могут перекрыть каждую тропу в Юту, если мы настроим их против себя.
Клей приблизился к ним и сказал, словно отрезал:
— Если кто-то из этих Тарверов придет за конем, направьте его ко мне. А вы, Торби, можете передать им, что лично вы чувствуете себя виноватым перед ними, — это обезопасит вас от их гнева.
Торби стал пунцовым от стыда:
— Орд, вы понятия не имеете о трудностях и опасностях, связанных с доставкой товара в этих диких краях!
— Я знаю, что лучше сразу отказаться от дела и уехать отсюда, Торби, чем ползать на брюхе, лгать, унижаться, дрожать от страха и следить за тем, чтобы не обидеть ненароком самую примитивную банду примитивных грабителей. Впрочем, где здесь склад или контора Дивэйна? Это во-первых, а во-вторых, где я могу получить на пару дней угол с койкой и столом?
— Контора и склад у него на другом конце города, а что касается постоя, то у нас есть для наших работников барак, в котором вас с радостью встретят, — сказала Милли.
— Спасибо, — улыбнулся Клей, — но если я поселюсь там, ваш компаньон с ума сойдет от страха. А вдруг Тарверам это не понравится?
Клей повернулся и совсем уж было собрался уходить, но тут Милли подошла к нему, взяла за локоть и произнесла:
— Там, в Кастелле, я предложила вам работу, и вы сказали, что подумаете. Что вы решили?
— Я обещал вам перегнать сюда мулов, потому что мне это было по пути. Считайте, что мы сочлись с вами.
Когда он ушел, Торби сердито вымолвил:
— Этот человек мне не нравится. Как ты могла предложить работу бродяге, да наверняка еще и скандалисту, а, Милли?
— А почему бы и нет? — спокойно ответила Милли.
— Пока мы не закончим борьбу за тропы в Юту, нам, скорее всего, понадобится не один такой скандалист, как Клей Орд.
— Даже если они будут разъезжать на краденых конях, так? Хорошо, не будем ругаться, Милли. Пока тебя не было, я все ломал голову над нашими делами. Может, было бы лучше отдать Дивэйну Юту, пусть он с ней торгует, а? Мы бы держались старых троп и торговали бы там, где дела у нас и так неплохо идут. Мне кажется…
Милли резко повернулась к нему:
— Марк! О чем ты говоришь! И думать даже не хочу о том, чтобы отказаться от Юты. Папа все время мечтал об этом… Нет, идти надо до конца, что бы ни случилось. И давай вообще прекратим разговоры на эту тему. Мы должны осуществить наши планы насчет торговли с Ютой и… Словом, это окончательное решение!
Она сердито развернулась и вошла в небольшое, приземистое строение, где размещалась транспортная контора «Эвелл и Торби». Торби проводил ее взглядом и направился к Джонни Буффало, который разгружал последних трех мулов.
— Выведи этого гнедого из загона. Немедленно!
Джонни отрицательно мотнул головой:
— Не мой конь. Это конь Орда. Говорить Орду!
— Пусть этот Орд катится к черту… Делай, что тебе говорят, проклятый индеец!
Джонни Буффало взглянул прямо в глаза Марку:
— Ты нехорошо говорить. Джонни уволиться. Теперь же.
Он бросил на землю вьючное седло, только что снятое с мула, и с достоинством вышел из загона.
Очень высокий и худой мужчина, лысый, с профилем стервятника, смотрел на Клея из-за длинного прилавка в торговой конторе Джека Дивэйна:
— Дивэйн?.. Уехал сегодня после полудня с одним из караванов в Юту. Пробудет в пути дней, скажем так, десять.
— Если вы увидите его прежде меня, передайте, что его ищет Клей Орд.
Клей вышел на улицу и отправился на поиски дома миссис Дилон, у которой ему рекомендовала остановиться Милли Эвелл. Это была простодушная, тихая и милая вдова с двумя малышами, мальчиком и девочкой.
— Да, — сказала ему вдова, — я могу сдать вам комнату, и столоваться можете у меня.
Клей заплатил ей за неделю вперед и в ожидании Ужина занялся с детьми. А когда они покончили с едой, пришла Милли Эвелл с пакетом подарков для малышей. Тепло поздоровавшись и поговорив с миссис Дилон и ее ребятами, Милли обратилась к Клею:
— Похоже, я постоянно требую от вас услуг. Не можем ли мы перемолвиться парой слов с глазу на глаз?
Клей кивнул и вышел вслед за ней на улицу.
— Речь пойдет о Джонни Буффало. Торби пустился с ним в какой-то глупый спор, в результате чего Джонни молниеносно уволился и теперь накачивается виски в салуне Моса Стокли. Джонни очень давно служит у нас. Я была еще совсем ребенком, когда отец принял его. Он очень хороший работник, честный и верный человек. Я очень не хочу терять его. Кроме того, завтра утром надо отправлять караван на Эш-Крик, и его некем заменить, потому что все остальные мои люди разошлись с другими ми караванами. Вы не могли бы сходить в салун Стокли и уговорить его вернуться? Право, мне очень неловко, что я все время прошу вас об одолжении, но…
— Я приведу его, — спокойно ответил Клей. — Джонни хороший индеец. Из-за чего он поссорился с Торби?
Смутившись, Молли объяснила:
— Марк приказал ему вывести того гнедого из нашего загона, а Джонни отказался выполнить распоряжение.
— Однако Торби упрямая штучка… Неважно. Поставлю жеребца в другом месте.
— Нет. Он останется именно в нашем загоне, — упрямо подняла подбородок Милли. — Марк должен раз и навсегда понять, что мы должны вести себя с этими бандитами более решительно.
— Торби никогда не поймет этого, — заметил Клей без всяких околичностей. — У него слишком гибкий хребет. Впрочем, я пошел за индейцем.
Когда он утонул в ночной тьме, Милли продолжала смотреть ему вослед, задумчиво покусывая нижнюю губку.