Правда, думаю, они догадываются о том, что с лидером «Возрождения Шенаара» что-то случилось — они ведь были свидетелями приступа…
— Короче говоря, Ницан, — бесцеремонно вмешался в разговор молчавший до сих пор Лугальбанда, — его превосходительство президент и его честь министр полиции решили поручить тебе расследование этого убийства.
Президент и министр подтверждающе кивнули. Сделали они это одновременно, но с разным выражением лиц: на лице Арам-Нимурты обозначилось облегчение пополам с надеждой, на лошадиной физиономии бывшего ректора — мимолетная усмешка. Очень нехорошая. Дескать, вот тут-то мы с тобой разберемся окончательно. Скепсис министра, по мнению самого Ницана, был куда обоснованнее надежд президента.
— Ох-хо-хо… — тяжело вздохнул Ницан. — Я так понимаю, что отказываться от таких поручений не принято?
И вновь президент и министр кивнули. На этот раз их движение, правда, с некоторым запозданием, повторил Лугальбанда.
— Но тогда хотя бы объясните, почему полиция не может провести расследования самостоятельно? — угрюмо спросил сыщик. — Сотню сыщиков и следователей, да они все окрестности перероют копытами…
— Полиция может все! — резко возразил министр. — Но в данном случае мы имеем право привлечь к работе лишь ограниченный круг сотрудников. Причем необходимо провести тщательную проверку буквально каждого. Надеюсь, вы понимаете, что утечка информации о происшедшем способна ввергнуть страну в политический кризис? А время идет, и маг-эксперт Лугальбанда предложил воспользоваться услугами частного лица. То есть, вашими услугами, господин Бар-Аба. Вам будет предоставлено все необходимое. Но следствие вы поведете в одиночку. Поэтому, собственно говоря, за вами отправился лично господин президент, хотя мне лично это тоже представлялось рискованным.
Ницан подумал, что достаточно было бы послать и одного Лугальбанду. Хотя нет, мага-эксперта он бы просто послал куда подальше. Несмотря на старую дружбу.
— Разумеется, вы получите соответствующее вознаграждение, — добавил президент. — Условия мы сейчас обговорим. Скажем, восемь тысяч новых шекелей вас устроят? И премию в десять процентов от этой суммы — если уложитесь в три дня.
— Сколько? — ошеломленно переспросил Ницан.
— Восемь тысяч, — повторил президент.
Сыщик досадливо отмахнулся:
— Дней сколько?
— Три.
— Три дня? Вы уверены, что не хотели сказать — три месяца? Или хотя бы три недели?
— Уверен. Если вы затянете следствие на три недели, вам, возможно, удастся получить гонорар — но уже от другого президента.
«Да мне-то какая разница?!» — чуть не сказал сыщик, но вовремя прикусил язык. Конечно, задание звучало абсурдно.
— Максимальный срок — неделя, — вставил министр полиции. — Но в этом случае премия вам выплачена не будет.
Ницан поднялся со своего места. На кончике языка у него вертелся адрес, по которому президент мог послать свою премию и отправиться сам. Детектив сдержался. Он понимал, что адрес, по которому в этом случае могут отправить его, немногим комфортабельнее. Черт их разберет, этих политиков. Если судить по тем немногим, с которыми Ницан имел сомнительное удовольствие быть знакомым, то сравнить их можно было разве что с лилами. Причем сам он не задумываясь отдал бы предпочтение последним.
Глядя поверх головы Арам-Нимурты и стараясь избегать взгляда Амар-Зуэна, Ницан спросил:
— Так в котором часу, вы говорите, был убит ваш гость?
— Согласно заключению экспертов, убийство произошло между восемью-пятнадцатью и восемью-тридцатью вечера, — тотчас ответил министр полиции. — Собственно, все сведения по делу вам будут представлены немедленно.
За спиной Амар-Зуэна неслышно возник здоровенный двухметровый голем.
Министр взял из его рук папку и протянул ее Ницану.
— Вот здесь все, — сказал он. — Мне кажется, вам стоило бы осмотреть место преступления. Надеюсь, вы еще не забыли, чему учились на курсах?
Сыщик принял папку, раскрыл ее. Первым в ней лежал список участников конфиденциальной встречи и тех, кто так или иначе был посвящен в факт ее проведения. Далее шел протокол первичного осмотра, заключение целителя и мага-эксперта.
— И это все? — Ницан взял в руки список. — Тут семь имен. Я бы хотел знать, где каждый из них находился вчера между восемью-пятнадцатью и восемью-тридцатью вечера. Например, вы, ваше превосходительство.
Брови президента поползли вверх.
— Э-э… Разумеется, здесь, в этом кабинете.
— Два с лишним часа? Никуда не отлучались? — строго спросил сыщик. — И кто это может подтвердить?
— То есть, как это — кто? Я же назвал вам участников встречи! — раздраженно ответил Арам-Нимурта.
Вновь вмешался министр полиции:
— Позвольте мне. Вы, уважаемый, не очень внимательны. Его превосходительство объяснил, что встреча была сугубо конфиденциальной.
— Это я понял, — сказал Ницан. — Не велось записей, не было журналистов и так далее.
— Мало того, предпринимались особые меры для избежания возможных утечек. А это значит, что никто из участников встречи — за исключением господина Тукульти, двух его сотрудников и вашего покорного слуги — не покидал этого помещения с момента ухода нашего гостя и до тех пор, пока госпожа Сарит не сообщила нам ужасную весть о его кончине.
— Именно так, — подхватил президент. — Временем отсутствия господина Тукульти мы воспользовались для того, чтобы уточнить кое-какие формулировки окончательного коммюнике. Как уже сообщил министр полиции, Шаррукен Тукульти покинул. совещание в сопровождении приглашенного мною целителя и своих сотрудников — секретаря и референта. Господин Амар-Зуэн проводил их в гостевые покои — по моей просьбе. Мы же трое — я имею в виду главнокомандующего и хранителя печати — оставались здесь.
— Таким образом, — с откровенной издевкой в голосе резюмировал министр полиции, — все участники вчерашней встречи имеют алиби. О первых трех лицах из списка вы только что узнали. Мое алиби могут подтвердить сотрудники господина Тукульти и посвященный Думмузи-Хореф. Я же, в свою очередь, могу подтвердить алиби госпожи Сарит Бат-Сави и господина Цемэха. Соответственно, мы втроем подтверждаем алиби целителя. Разумеется, вы можете проверить наши показания — как всякий добросовестный следователь. Например, опросить по отдельности сотрудников покойного, хранителя печати, президента и так далее. Но мне кажется — если позволите дать совет — не стоит терять на это время. Время — вот фактор, определяющий успех. А времени у вас очень мало.
— Если позволите, еще один вопрос, — Ницан сделал вид, что не расслышал совета министра полиции. — До вчерашнего вечера господин Тукульти бывал здесь? В этой резиденции?
Президент и министр переглянулись. Президент кивнул.
— Да, — ответил Амар-Зуэн. — Господин Тукульти был здесь два месяца назад. На торжественном богослужении в связи с началом сорокадневного поста-траура по Таммузу. Упреждаю ваш вопрос: с ним все было в полном порядке. Он, кстати, говоря, останавливался в тех же гостевых покоях. Упреждаю ваш второй вопрос: никаких — подчеркиваю, никаких — переговоров в тот раз не велось. В тот раз, кстати, в богослужении принимали участие многие деятели оппозиции. В том числе, заместитель господина Тукульти, Набу-Дал. Упреждаю ваш третий вопрос: вчера Набу-Дал отсутствовал. Итак…
— Ладно, достаточно, — Ницан тяжело вздохнул. — Наверное, действительно будет лучше, если я сразу же осмотрю место происшествия.