И было отчего.
-Тогда все надо составить по-другому... Тогда получается, что ты меня нанимаешь, чтобы я обеспечил охрану и лечение твоего отца...
-Да нет!
Орри махнул рукой, поражаясь бестолковости Кима:
-Ты его лечить не должен! Его и так хорошо лечат. Доктор Гаррет... И другие...
Он запнулся. Киму показалось, что Орри сгоряча выболтал. Что-то, чего не хотел выбалтывать. Но он не подал виду, что заметил это.
-Ты должен просто сделать так, чтобы он не умер, - объяснил Орри уже более спокойно. - Чтобы его не убили... Я же с самого начала сказал, что ты должен представлять мои интересы. А это и есть мой интерес - самый главный. Чтобы Нолан был живой...
«Это точно: мальчишка - приемыш, - прикинул Ким. - Никто не называет отца по имени. Или тем более по фамилии. Впрочем, в данном случае не разберешь...»
-Хорошо, - сказал он вслух. - Тогда запишем так...
Он поколдовал над клавиатурой и через минуту-другую прочитал свое творение вслух:
-«Пункт четыре-десять...» Ты слушаешь меня, Орри? «Исполнитель берет на себя обязательства, в порядке исполнения ранее возложенных им на себя обязательств по пункту четыре-один, обеспечить отцу Нанимателя Нолану Нолану защиту от посягательств на его жизнь и здоровье и немедленно надежно обеспечить оказание последнему необходимой помощи и защиты или сам оказать таковые в случае возникновения угрозы для этого последнего...» Так тебя устроит?
Орри минуту-другую, с подозрением во взгляде, старательно шевеля губами, читал написанное. Потом с сомнением спросил:
-А все это нельзя написать как-нибудь попроще, мастер?
Ким вздохнул. Его самого постоянно, а особенно при составлении юридических документов преследовала мысль о том, что все то, что он излагает на бумаге корявым языком юриспруденции, неплохо было бы написать простым человеческим языком и тем ограничиться. О, эти мечты...
-Орри, - сказал он поучительным тоном. - Поверь мне - так надо. Я свое дело знаю.
Орри вздохнул, но спорить не стал.
-Теперь - вот этот пункт, - продолжил Ким. - Предпоследний. Об оплате... Она - почасовая. Вот смотри.
Плату Ким означил чисто символическую - один бакс в час. Но мальку этого было, слава богу, не понять. А то бы принял за обиду.
Орри снова вздохнул и полез в карман.
-Сейчас у меня с собой только сорок баксов, - снова напомнил он. - Я в карманах никогда много не ношу - в Нижнем городе обштопают. - Он положил две аккуратно сложенные и, кажется, даже выглаженные «двадцатки» на стол.
-Но ты пиши все как надо, мастер. Я потом буду тебе переводы делать. Не веришь? Да вот чтоб я сдох!
И прежде чем Ким успел остановить его, малек деловито цапнул себя острыми, как иголки, зубами за указательный палец левой руки - у основания. После чего стряхнул выступившую кровь на пол - три раза, по ритуалу здешней шпаны.
Ким втянул воздух сквозь плотно сомкнутые зубы, издав легкое сипение - это с детства было его реакцией на чужую боль, - и, шипя этаким манером, вытянул из стола аптечку, а из аптечки - спрей с репарирующим гелем и протянул его Орри. Но тот презрел этакие нежности и уже энергично зализывал укус языком.
-Не стоило тебе уродоваться, - нахмурясь, попенял ему Ким. - Я тебе и так верю. Я вообще доверчивый человек.
- Я тебе и так верю. Я вообще доверчивый человек...
Он ткнул пальцем в клавишу терминала и подождал, пока текст Контракта сойдет с принтера. Сел за стол и, все еще посматривая на гордого своим героическим поступком но все же морщившегося от боли Орри, подписал два экземпляра документа, дарующего ему статус Агента на Контракте - После чего протянул листки и электрокарандаш своему Нанимателю.
Орри подписывал Контракт, старательно высунув язык, кругло-корявыми буквицами, словно свою школьную тетрадь. Пожалуй, это был первый в его жизни документ, который ему приходилось подписывать. По крайней мере - подписывать по своей инициативе, на собственный страх и риск. От сознания ответственности у него даже пот бисеринками выступил на лбу.
Справившись с этим делом, он протянул оба листка Киму. Тот вернул ему его экземпляр.
-Держи это у себя, - строго объяснил он. - На всякий случай...
Орри покачал головой.
-Н-не... Не могу я с бумагами повсюду таскаться, мастер. У меня могут спереть. Или прочтет кто-нибудь... Или потеряю я. Или испачкаю. Тут такая хорошая бумага, мастер, - прямо загляденье... А я... Вот, мастер! - спохватился он. - Мы же одну вещь забыли! Придется снова все переписывать!
На его раскосой физиономии отразилось глубокое уныние.
-Что мы забыли, Орри?
-Да вот... Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я тебя нанял... А там - в Контракте - про это нет...
-Вот. - Ким, проводя пальцем по нужной строке, терпеливо зачитал: - «Оставаясь в рамках действующего законодательства, Исполнитель обязан соблюдать все требования Нанимателя, касающиеся той или иной статьи данного Контракта, или же всего Контракта в целом...» Это - как раз то. Если ты хочешь, чтобы я никому ни слова не говорил о наших с тобой делах, то я и не скажу никому ничего...
-Клянешься?
-Гадом буду!
В глубине души Ким надеялся, что от него все-таки не потребуется пускать себе кровь, чтобы убедить юного Нолана в том, что он будет нем, как могила. Он и не собирался афишировать свою сегодняшнюю сделку. Единственный Контракт за полгода, да и тот с несовершеннолетним подростком - это был конфуз такого масштаба, о котором следовало помалкивать.
-Так не клянись, мастер! - сурово остановил его Орри. - Мне так уже один чистодел клялся: «Гадом, - говорил, - буду, если Брендика говорить не выучу!» Еще и деньги взял.
-Ну и как? - поинтересовался Ким, вертя в руках распечатки Контракта.
-Все точно, - вздохнул Орри, - как в аптеке. И Брендика говорить не научил, и гадом оказался. Денег не отдал. Четырнадцать баксов.
-А Брендик - это?.. - предположил было Ким.
-Это песик мой. Он вон там - за дверью сторожит, пока я выйду. А нет - такое устроит, мастер... Когда вырастет, у него полное имя будет - Бренди. А пока - просто Брендик. Вот слышите?
Он присвистнул - тоненько, тихо, но пронзительно. В ответ из-за двери донеслось преданное поскуливание - тоже, надо полагать, весьма пронзительное - звукоизоляция в офисе агентства «Ким» не вызывала никаких нареканий. Сквозь стекло можно было заметить - за обрезом стальной рамы двери - энергичное копошение чего-то мохнатого и беспородного.
Ким понимающе помолчал.
-Ну и как мне тогда клясться? - осведомился он наконец. - Тоже на крови?
Орри молча сопел.
-Ладно, мастер! - махнул он рукой.