Если вы не местный и к тому же один, то Священный лес крайне опасное для вас место. Сущий бордель. Или ограбят, или того еще хуже. У мертвецов более надежно. На то они и мертвецы. Вам решать, что вы выбираете...
— Вы говорите об общих могилах?
— Да, — ответил хозяин «Золотой улитки». — Там живут одни галлы. Рабы, некогда взбунтовавшиеся в Этрурии [33] , их туда отправили вместо наказания. Жизнь их хорошо организована, и вы найдете там все, что вам нужно. Они ушлый народ, и никто чужой не будет вам надоедать посреди их падали. — Толстяк опять внимательно посмотрел на Суллу, спрашивая себя, с кем он имеет дело. Потом он бросил: — У вас есть деньги?
— Золото, — ответил галл.
— Хорошо. Если я попрошу их укрыть вас, то они в любом случае исполнят мою просьбу. Предпочтительней будет, если у вас есть средства. Снимите ваш колпак...
— Мой колпак? — удивился Сулла.
Толстяк открыл шкафчик, откуда вынул бритву, ножницы и круглую деревянную коробочку, в которой было нечто походившее на мазь.
— Нужно выбрить вам полголовы, — объяснил он. — Повозка для сбора трупов приезжает в два часа ночи, с ней три-четыре человека, выбритых подобно вам. Так их узнают, поскольку они не имеют права шататься по городу, а могут только ездить по городу в объезд. Когда повозка подъедет к воротам, вы выйдете с колпаком на голове. Подойдя к повозке, снимите колпак и присоединитесь к могильщикам: они ни о чем вас не спросят. Это обычный способ. Им пользуются, чтобы попасть к ним. Подходит?
— А что делать, — проворчал Сулла, усаживаясь на табурет, подставляя голову.
Хозяин таверны все время посмеивался, выстригая шевелюру галла.
— Они говорят, что к запаху привыкают... — Потом добавил: — Вы любите улиток?
— Да, — сказал Сулла, хотя не очень хотел есть.
— Пока вы ждете, ну и чтобы поднять вам настроение, я прикажу принести вам два десятка в маленькой боковой зал, вместе с эдуйским вином [34] . Не отчаивайтесь. Римляне — скоты. А что до нас, то мы упрямы. Вы так не считаете?
— Считаю, — сказал Сулла.
— В добрый час! — рассмеялся его собеседник. — Наклоните немного голову, я пройдусь по ней бритвой...
Глава 7
Повозка из смрадных могил
Ночной ветер по очереди приносил неприятный запах то горелого мяса, то гниющего тела. Силуэты в лохмотьях, похожие на дьяволов, мелькали то и дело перед кострами. Своими крючковатыми вилами они поддевали и перетаскивали трупы в огонь, пожиравший человеческую падаль, которую на протяжении всей ночи привозили повозки, проделав путь по всем улицам города. К рассвету работа заканчивалась и повозки выстраивались на площадке у конюшни, а под черепичной крышей укрывались лошади, спасаясь от дневной жары.
Сулла представил, как же ужасно это будет выглядеть утром. Под темным покровом ночи вся сцена выглядела более или менее приемлемо. А вот когда дневной свет щедро осветит все это... В отблесках костров Сулла различал нечто вроде полуразрушенных мавзолеев, разбросанных на площадке; территорию старого кладбища с ямами для общих захоронений. Когда-то крупная эпидемия чумы выкосила треть населения. Город был взят галльскими армиями, они его подожгли и разрушили до последнего камня. Но город был бессмертен и всегда возрождался, как будто черпал свою силу в тех нечистотах, которые накапливались под ним...
Тот, кто сам себя в шутку называл «префектом» кладбища, сидел за столом перед конюшнями. Он подбрасывал в ладони золотую монету, полученную от Суллы.
— Того, кто не жалеет своего золота, радушно принимают в царстве зловонных теней, — пошутил он. — Мы обеспечим тебя всем необходимым. Что тебе нужно?
— Вряд ли ты сможешь мне помочь, — сказал Сулла.
— Все-таки скажи.
— Я должен узнать, кто приказал убить моего друга.
«Префект» покачал наполовину обритой головой:
— Тебя толкает на это месть?
Сулла кивнул в знак согласия.
— И именно поэтому гонятся за тобой?
Сулла улыбнулся.
— Твой друг был римлянином? Чем он занимался? Делами, политикой, женщинами, гладиаторами?
— Всем одновременно.
— Ты хочешь отдохнуть или сразу же отправиться на поиски того, кто тебе нужен?
— Второе, — коротко ответил Сулла.
«Префект» поднялся.
— Следуй за мной, — сказал он.
Сулла последовал за ним. Они обошли конюшню, и им в лицо ударила сладковатая вонь, исходившая от повозок, ехавших на кладбище. Возницы покрикивали на лошадей, то и дело застревавших в колеях, прорытых за многие годы железными колесами колымаг смерти.
Сулла смутно различал очертания мавзолеев, к которым они направлялись.
— Человек, с которым ты встретишься, занимал самые высокие посты в государстве, — объявил он. — Но он присвоил себе золото республики, и его за злоупотребления на службе осудили на пожизненное изгнание.
Сытые собаки, до того мирно лежавшие на земле, вдруг внезапно возникли из сумерек и злобно залаяли на Суллу и его проводника. Главный могильщик наклонился и поднял с земли камень, который он швырнул в стаю.
— Какая мерзость, — проворчал он. — Их становится все больше и больше... — И продолжил свой рассказ: — После нескольких лет изгнания он понял, что не может дольше жить вне Рима. Загримированный и переодетый, вернулся. А мы только начали организовываться здесь. Он и устроился у нас. Часто выходит в Город, прогуливается по Форуму [35] , посещает банкеты. Он в курсе всех дел. Дай ему золота, и получишь ответ. Завтра он пойдет в термы Каракаллы [36] , поговорит с посредниками и агентами выборщиков и выяснит все, что ты хочешь знать.
— И он не боится быть узнанным? — спросил Сулла.
«Префект» покачал головой:
— У нас здесь свой цирюльник. У него имеются всевозможные парики, кроме того, он здорово изменяет лица людей с помощью воска своего собственного изготовления, который не плавится на жаре... Если тебе надо пойти в город, то он сделает тебе новое лицо: пройдешь мимо своей матери, и она не узнает тебя.
Из темноты возник большой мавзолей в плачевном состоянии. «Префект» толкнул дверь, и Сулла последовал за ним по винтовой лестнице в подземелье.
Они прошли немного по коридору со сводчатым потолком и очутились в достаточно просторном подвале, в котором стояла деревянная кровать и буфет со всей необходимой утварью.
Худой человек с острым носом и желтоватыми вьющимися волосами, одетый в элегантную тогу, полулежал на кровати, держа за руку толстощекого красавца, почти толстяка, с пухлыми пальцами, сидевшего на краю этой же кровати.
Худой поднялся, увидев входящих посетителей.
— Добро пожаловать! — бросил он. — Его превосходительство тоскует в своей могиле и с удовольствием приветствует новое лицо! — Он внимательно посмотрел на Суллу. — Галл, без сомнения? — спросил он.
Сулла вежливо улыбнулся.
— И римский гражданин, так ведь?
Сулла опять согласился.
— Клидион, голубчик, — сказал Изгнанник, поглаживая руку своего любимца, — посетителям не на что присесть...
«Префект» отрицательно покачал головой.
— Я оставляю вас, — сказал он. — Я только привел старого друга, с которым знаком уже полчаса. У него дело к тебе, — пошутил он. — А мне надо возвращаться к моим покойникам...
Он вышел за дверь склепа, а Сулла сел на табурет, пододвинутый ему тучным красавцем.
— Может, я ошибаюсь, — начал обитатель склепа, его взгляд выдавал ум и понимание, — но мне кажется, что ты долго служил в легионах?
— Ты не ошибаешься, — ответил Сулла. — Я прослужил двадцать один год.
— И у тебя есть ферма.
Сулла согласился.
— Твоя походка, загорелый цвет лица и твои мускулы говорят об этом, — сказал, улыбаясь, римлянин.