— А между тем, — заметил Жиль, — по всему видно, что оно написано человеком, посвященным в тайны монастыря, и почерк монашеский. Но постой, что это?
Он наклонился и поднял что-то белое.
— Ого, да это чудная находка!
— Перчатка!
— Да, перчатка, — тихо сказал Жиль, — белая замшевая перчатка, какие носят кавалерийские офицеры. Но мы с тобой своих перчаток не теряли, а монахи не носят даже сапог.
— Он здесь! Рассеялись мои последние сомнения, — сказал Мануэль. — Мы должны обыскать все.
— Принц неосторожен! Перчатка выдала его, — посмеивался Жиль.
— Есть на ней какой-нибудь вензель?
— Ничего нет.
В эту минуту тяжелая дверь аббатства отворилась.
— Патер Бонифацио нашел нам проводника, — шепнул Мануэль.
На пороге показался сам великий инквизитор Доминго, вышедший вместе с Бонифацио навстречу донам.
— Простите, достойнейший отец, — сказал, поклонившись, Мануэль с той вежливостью и любезностью, которые так нравились в нем всем, — простите, что тревожим вас, но этого требует необходимость!
— Как только почтенный брат сказал мне, что желают обыскать аббатство, — отвечал старый Доминго, — я спросил себя, не слишком ли далеко зашли требования чуждой нам власти. Я удаляюсь отсюда в монастырь, пока доны будут исполнять свою обязанность.
— Благодарим почтенного отца за позволение, мы воспользуемся им со всей возможной деликатностью, ровно настолько, насколько этого требует данное нам приказание.
Великий инквизитор склонил голову в ответ на их поклоны и ушел в монастырь.
Бонифацио, поднявшись по широкой лестнице, отворил тяжелую дверь и ввел офицеров в здание старинной архитектуры, где всюду витал легкий запах ладана. Высокий сводчатый коридор, в который они вошли, слабо освещенный светом восковых свечей, напоминал коридоры древних замков.
Кроме дверей в стенах было много ниш. Пол был сделан из плит, в глубине несколько толстых колонн поддерживали галерею, на которую вела широкая лестница. Патер Бонифацио ввел офицеров в нижний этаж здания,
одна половина которого занята была комнатами, принадлежавшими великому инквизитору. Приемные отличались чрезвычайной простотой и полным отсутствием всяких украшений, но зато остальные комнаты, в которых собственно и жил патер Доминго, были убраны с царским великолепием: ковры, кресла, картины — все было роскошно. В библиотеке хранились драгоценные и редкие книги; в спальне и в рабочем кабинете не было недостатка в безделушках, составляющих принадлежность богатой и прихотливой жизни. Обыскав все, хотя и со всей возможной деликатностью, но тем не менее оставаясь верными своим обязанностям, Мануэль и Жиль перешли на вторую половину этажа, где находились комнаты Амброзио и Бонифацио. И здесь было то же великолепие, но патер объяснил с улыбкой, что это только для виду, сами же они не пользуются тут ничем.
Затем он повел офицеров наверх, и тут в нем проявилось некоторое беспокойство.
Мануэль велел отворять каждую дверь, таким образом он видел и комнату, в которой вновь поступающие монахи давали свои обеты, и ту, где обсуждали провинившихся братьев, и, наконец, большие комнаты пыток, куда мы со временем введем читателя.
Но нигде не было следов принца. Они видели и круглую комнату, и все остальные прилежащие к ней части здания.
К Бонифацио между тем вернулось спокойствие, он шел теперь с легкой улыбкой торжества. Мануэль заметил это и заключил, что, вероятно, они уже миновали потайную комнату, где мог быть спрятан принц, или просто прошли мимо него, не заметив.
— Вот вы видели теперь и аббатство, — сказал патер, — но тоже ничего не нашли. Неужели вы все еще не удовлетворены, сеньоры?
— Не совсем, благочестивый брат, — отвечал Мануэль, — у вас должны быть еще секретные комнаты.
Бонифацио замялся и этим выдал себя зорко наблюдавшему за ним Мануэлю. Теперь последний был уверен, что не ошибался в своих предположениях.
— Прошу вас провести нас туда, — прибавил он.
— Секретные комнаты? Где же они, по-вашему? Вы, кажется, знаете больше, чем мы сами, — резко сказал патер.
— Том ваш показывает, что я прав, — отвечал Мануэль. — Вы раздражены и не хотите этого показать. Но прошу не задерживать нас!
— Не понимаю, сеньоры, из чего вы сделали подобное заключение?
— Без проволочек, старинушка, — сказал со своим обычным добродушием Жиль, похлопав монаха по плечу, — без проволочек! Мы ведь знаем, что принц здесь, ведите же нас дальше.
— Вы знаете? — с бешенством сказал патер, смерив взглядом бесцеремонного бригадира.
— Ну конечно! Посмотрите-ка, — прибавил он, подмигнув, — знакомо вам это?
— Перчатка.
— Да, всего лишь замшевая перчатка, какие носят кавалеристы! А угадаете ли, где мы нашли ее? В галерее с колоннами, которая ведет прямо сюда. Ну-ка, что вы на это скажете?
Бонифацио быстро собрался с мыслями.
— Что за странные вещи вы говорите, сеньор! — сказал он, отворачиваясь. — Я не знаю, откуда взялась эта перчатка и какое отношение она имеет к нашему разговору!
— Я вам это объясню, благочестивый брат, — сказал Мануэль. — Перчатка доказывает, что владелец ее здесь, в монастыре.
— Позвольте, — прервал его патер, — неужели вы думаете, что здесь ходят только монахи? К нам, бывает, приезжают знатные господа, офицеры и дамы.
— Славно придумано, благочестивый брат, — со смехом сказал Жиль, — а мы думаем, что эта перчатка принадлежит дону Карлосу. Что вы на это скажете?
— Однако прошу вас провести нас в секретные комнаты, — решительно объявил наконец Мануэль, начавший уже терять терпение, — и, пожалуйста, поскорее! Если вы еще будете медлить, так мы сами найдем дорогу!
Патер Бонифацио, видимо, колебался.
— Мне неизвестны такие комнаты, — сказал он, — и если вы настаиваете на своем предположении, я вынужден предоставить вам самим отыскивать их!
— Мне помнится, что в комнатах нижнего этажа я видел потайную дверь, надо отыскать ее, Мануэль!
Эти слова заставили монаха побледнеть.
— Опять идти вниз? — пробормотал он.
— Всего на одну минуту, — успокоил его Мануэль.
Монах повиновался неохотно, как бы что-то обдумывая. Офицеры напали на верный след, и дон Карлос будет в их руках, если они войдут в секретные комнаты.
Нерешительность патера утвердила Мануэля и Жиля в их догадках.
Они спустились по лестнице.
Беспокойство и страх Бонифацио нарастали с каждой минутой, он лихорадочно обдумывал, что же ему теперь предпринять.
Между тем офицеры нашли секретную дверь и открыли ее.
— Посмотри-ка, старинушка, — посмеивался Жиль, — тут как будто винтовая лестница?
— А, вы об этих комнатах говорили, сеньоры? Да, здесь есть комнаты, в которых хранятся акты.
— Так, так, — сказал Мануэль, — мы сейчас увидим.
— Я пойду вперед, — сказал патер и нарочито громко добавил: — Пожалуйте, сеньоры, осмотрите и здесь!
— Ты замечаешь, — шепнул Жиль, — он предостерегает его!
— Монастырь оцеплен солдатами, ему невозможно уйти от нас, — отвечал Мануэль, входя в коридор, куда, как мы знаем, выходило несколько дверей.
— Отворяйте же, благочестивый брат, — прибавил он. Патер Бонифацио открывал одну дверь за другой.
В первой комнате действительно хранились важные документы монастыря, во второй, несмотря на поздний час ночи, сидел брат-казначей, сводя счета, третья была пуста. Здесь или недалеко отсюда должен был находиться тот, кого искали, потому что патер громко сказал:
— Остается еще одна, последняя комната, сеньоры, и вы можете осмотреть ее, если вам угодно!
Решительная минута наступила.