— Делла сообщила об одном факте, который может оказаться важным. На днях Дженис Элва Браунли приехала на «Монтери» из Австралии.
— Ну и что?
— Епископ Меллори ехал на этом же пароходе. Иначе говоря, они провели на борту этого лайнера две или три недели. Ну, а если у епископа не имелось какой‑то дополнительной цели, когда он пришел ко мне с расспросами о преступлении двадцатилетней давности, то речь могла идти только о матери мисс Браунли.
Теперь уже нахмурился Дрейк. Мейсон продолжал:
— Мы с Деллой прорабатывали тут вот какую идею, Пол. Конечно, она может оказаться несостоятельной. Во всяком случае, я осмеливаюсь высказать ее вслух впервые. Мне хотелось бы услышать твое мнение, Пол.
— Выкладывай. Обожаю проделывать дырки в чужих идеях.
— Допустим, что миссис Брэннер удрала в Австралию. Допустим, что после того, как Оскар Браунли возвратился в Штаты, у нее родился ребенок. Допустим, что епископу Мел‑лори, который в то время являлся там главой англиканской церкви, было поручено поместить девочку в какой‑то хороший дом. Допустим, что он отдал ее в семью Ситон, а далее случилось следующее: когда епископ плыл в Соединенные Штаты на «Монтери», он обнаружил, что какая‑то девушка на лайнере выступает в роли Дженис Браунли, и понял, что она является самозванкой. Допустим, что он решил действовать предельно осторожно и осмотрительно, раздобыть какие‑то определенные доказательства, прежде чем что‑либо предпринять. В первую очередь ему надо было отыскать настоящую мисс Браунли. Так вот, насколько данная версия увязывается с известными нам фактами?
Дрейк задумался.
— Нет, Перри, это глупость. Во‑первых, все это домыслы. Во‑вторых, никто бы не принял девушку в доме старого Браунли без ведома ее матери, ну, а если бы это была не ее дочь, она бы подняла такой крик, что небу стало бы тошно.
— Допустим, — перебил его Мейсон, — что мать находилась в отъезде и ничего не знала об этом, но вот теперь до нее дошла эта новость, и она поспешит сюда, чтобы поднять скандал.
— Пока она не появилась. По‑моему, это самый лучший ответ на твои слова, Перри. Да и кроме того, ты не забывай, что молодые девушки настолько изменяются, что в них порой бывает невозможно узнать тех розовощеких крошек, какими они когда‑то были, прежде чем расцвести в соблазнительных наследниц. Епископ Меллори, думаю, должен больше заниматься своими церковными обязанностями, нежели тем, чтобы ставить отметины младенцам, предназначенным для усыновления или удочерения. Нет, Перри, думаю, ты стоишь на неверном пути. Как мне кажется, дело обстоит таким образом: кто‑то задумал вытрясти кругленькую сумму из семейства Браунли, а чтобы это сделать, им понадобился «епископ Меллори», дабы тот создал основу для махинации. И вот, если они напустят лжеепископа на агрессивного, но довольно‑таки, доверчивого адвоката, рассказав трогательно‑слезливую историю, они смогут кое‑чего добиться от Браунли.
— Ты считаешь, что это лжеепископ?
— Я в этом не сомневался с самого начала. Я твердо уверен, что твой епископ — мошенник. Мне не по душе его заикание, Перри.
Мейсон покачал головой.
— Мне тоже это не нравится.
— Ну вот, хоть в этом мы с тобой единодушны.
— Поэтому, мне кажется, нам надо в первую очередь переговорить с епископом Меллори, если, конечно, он первым не свяжется со мной. Сколько времени он уже пробыл в отеле, Пол?
— С полчаса. В больнице его залатали довольно‑таки искусно. Так что после того как епископ пришел в себя, он остался таким же, как и до контузии, если не считать головные боли да кучу бинтов вместо шляпы.
— Что он заявил в полиции?
— Сказал, что открыл дверь своего номера, кто‑то выскочил из комнаты и ударил его по голове, больше он ничего не помнит.
Мейсон нахмурился.
— Это не объясняет разбитое зеркало и картину погрома в номере, Пол. Там была борьба.
Дрейк пожал плечами.
— Это все, что мне известно. Конечно, когда человек получает такой удар по макушке, у него многое выскакивает из памяти.
— Ты установил слежку за епископом?
— За ним следят двое, в двух отдельных машинах. Мы не спускаем с него глаз.
— О’кей. Давай‑ка съездим поговорим еще раз с мисс Си‑тон, и пусть Делла тоже поедет. Возможно, Делле удастся подобрать к ней ключик.
Дрейк не согласился.
— Думаю, сейчас она нам ничего не скажет.
— Почему такой акцент на «сейчас»?
— Мне не нравится, как ты принялся за это дело, Перри. Я знаю женщин такого типа. Мы должны были ее запугать, убедить, что епископ убит, притвориться, будто ее подозревают в убийстве. Вот тогда она бы рассказала правду, чтобы обелить себя.
— Во всяком случае, часть правды она рассказала. Она действительно познакомилась с епископом через объявление.
Мейсон сделал знак Делле Стрит, которая протянула ему вырезанные из газет объявления. Адвокат передал их Дрейку, который с хмурым видом прочитал их и спросил:
— А что это, собственно, меняет?
— Трудно подумать на что‑либо другое, если это не то, что я обрисовал тебе. Ты не получал никакой дополнительной информации из Австралии?
— Нет. Я попросил моих корреспондентов прислать описание внешности епископа и сообщить мне его постоянный адрес.
— Я, Пол, думаю, что мисс Ситон является тем лицом, у которого хранятся ключи ко всей загадке. Мы поедем к ней, зададим несколько вопросов, после чего отправимся к его милости заикающемуся епископу. Надеюсь, что к тому времени картина более‑менее прояснится и мы перестанем блуждать в потемках.
Пол Дрейк почесал затылок.
— Конечно, Перри, это не мое дело, но чего ради столько хлопот из‑за истории, которая, скорее всего, ни к чему не приведет в том смысле, что ты не заработаешь на это(м деле. Более того, мне кажется, никто особенно не нуждается в твоих услугах.
Мейсон пожал плечами:
— Боюсь, Пол, что ты не видишь потенциальных возможностей данной ситуации. Прежде всего, это загадка, а ты знаешь, как я отношусь к загадкам. Во‑вторых, если я только полностью не утратил чутье, то, с чем мы имеем дело вплоть до настоящего момента, является всего лишь введением.
— Введением к чему? — со свойственной ему медлительностью переспросил Пол.
Взглянув на наручные часы, Мейсон ответил:
— Думаю, что в ближайшие двенадцать часов я получу сообщение от женщины, которая назовется либо Джулией Брэннер, либо миссис Оскар Браунли.
— Уж не знаю, откуда у тебя такая уверенность, но только она может оказаться ложной, не настоящей. Ну, а если нет, тогда у тебя будет очень много работы.
Мейсон надел шляпу.
— Хватит болтать, поехали!
Они отправились в машине Дрейка к многоквартирному дому на Вест‑Адамс. Позади ветрового стекла стоящей через дорогу потрепанной машины светился красный огонек сигареты. Откуда‑то из темноты вынырнула мужская фигура и подошла к ним.
Это был Чарли Дауне.
— Все в порядке? — спросил Дрейк. — Все контролируется.
Чарли подмигнул:
— Сколько времени мне еще здесь торчать?
— Тебя сменят в полночь, — сказал Дрейк, — а пока не спускай глаз с двери. Мы поднимемся наверх. Возможно, она выйдет из дому сразу же после того, как мы уйдем. Если так случится, проследи, куда она направится.
Они поднялись на лифте на четвертый этаж.
Дрейк уверенно двинулся первым к триста двадцать восьмой квартире и тихонько постучал в дверь.