. Включая те, когда деньги передавались из рук в руки?..
- Что вы хотите этим сказать?
Если бы даже Мегрэ никогда не служил в полиции по борьбе с наркотиками, он все равно так же хорошо знал бы нравы ночных заведений.
- Я предполагаю, что во избежание налогов некоторые дела улаживаются наличными, без надлежащего оформления...
- Если вы позволите мне возразить вам, мсье Мегрэ, то я скажу, что вы заблуждаетесь... Я знаю, существует мнение, будто в нашем ремесле так и поступают и это - дело нетрудное... Но, честное слово, мсье Буле отличался от своих коллег именно своей убежденностью - я уже говорил вам об этом, - что все должно быть по правилам.
- В ваши обязанности входило составление деклараций о доходах?
- И да и нет... Я хранил у себя счета, подытоженные на текущий день, и в нужный момент передавал их адвокату...
- Предположим, Буле вдруг потребовалась некая весьма значительная сумма, ну, полмиллиона старых франков...
- Очень просто, он взял бы их в кассе одного из кабаре, а взамен оставил записку...
- И он брал?
- Такие большие суммы - нет... Брал сто тысяч... Ну, двести тысяч франков...
- Выходит, ему не было никакого смысла идти за деньгами в банк?
- Погодите... По утрам я здесь, и в сейфе всегда имеется приличная сумма... Ведь я ухожу в банк положить выручку предыдущего дня только около полудня... Впрочем, к слову сказать, по утрам я никогда не видел его, поскольку он спал... По вечерам, как я уже говорил вам, он брал деньги только в кассах "Лотоса", "Голубого экспресса" или "Сен-Троп"...
А вот днем - совсем иное дело... Потребуйся ему полмиллиона франков в середине дня, он, пожалуй, пошел бы в банк...
- Именно так он и поступил двадцать второго мая... Эта дата ни о чем вам не говорит?
- Ни о чем...
- По вашим документам не предполагалось никаких значительных оплат в этот день или назавтра?
Они вернулись в кабинет мсье Резона, и счетовод просмотрел реестры, перевязанные черной тряпочкой.
- Никаких! - заключил он.
- Вы убеждены, что у вашего хозяина не было интимной связи?
- Для меня эта гипотеза абсолютно невероятна...
- Никто не шантажировал его? Вы можете проверить по банковским ведомостям, не брал ли Буле таким же образом деньги и по другим чекам?
Счетовод достал из своей картотеки какую-то ведомость, скользнул карандашом вдоль колонки цифр.
- В апреле ничего... В марте тоже... И в феврале... В январе опять же ничего...
- Достаточно.
Итак, за последние месяцы Эмиль Буле взял деньги из банка один-единственный раз. Именно этот чек продолжал тревожить комиссара. Он чувствовал, что-то ускользает от него, возможно, что-то важное, и его мысли крутились вокруг этого чека. Он повторил вопрос, который уже задавал:
- Вы убеждены, что ваш хозяин не производил расчетов из рук в руки?
- Я не вижу, за что он мог бы платить таким образом... Я знаю, в это трудно поверить, но вы можете расспросить метра Гайара... В подобных делах мсье Буле был почти маньяк... Он считал, что именно в коммерции нужно твердо держаться в рамках закона. Не забывайте также, что нам не доверяют, полиция глаз с нас не сводит, и не только полиция по борьбе с наркотиками, но и по борьбе с мошенничеством.
.. Вот так-то! Кстати, мне вспоминается одна история. Два года назад в "Сен-Троп" инспектор обнаружил подмену виски в фирменных бутылках... Нет нужды говорить вам, что такое практикуется во многих заведениях... Естественно, акцизные чиновники ухватились за это... Мсье Эмиль поклялся, что ничего не знал.
Вмешался его адвокат... И они сумели доказать, что подменой ради собственной выгоды занимался бармен... Хозяин все уладил, и опять же нет нужды говорить, что бармена вышвырнули за дверь... В другой раз я видел мсье Эмиля в еще большем гневе... Он заметил среди посетителей "Голубого экспресса" каких-то подозрительных типов... Когда привыкаешь к определенному кругу людей, сразу замечаешь тех, кто пришел совсем не ради того, ради чего пришли другие, понимаете?.. В этом случае полиции не пришлось вмешиваться... Мсье Эмиль сам рассказал им, что один новый музыкант торговал наркотиками, правда, на черной лестнице...
- И Буле выкинул его вон?
- В тот же вечер...
- Как давно это произошло?
- Да почти три года назад, еще раньше, чем история с барменом...
- Где теперь музыкант?
- Через несколько недель он покинул Францию и работает в Италии.
Ничто из всего этого не объясняло историю пятисот тысяч франков и еще меньше - смерть Буле, которого два дня и три ночи прятали бог знает где, прежде чем подбросить на пустынную улицу, идущую вдоль стены кладбища Пер-Лашез.
- Ваши кабинеты сообщаются с кабаре?
- Вот здесь...
Счетовод открыл небольшую дверь, которую Мегрэ принял за дверцу стенного шкафа. Пришлось зажечь свет, потому что за дверью царила почти полная темнота, и тогда они увидели крутую винтовую лестницу.
- Хотите спуститься?
А почему бы и нет? Мегрэ последовал за мсье Резоном по лестнице, ведущей в комнату, где вдоль стен висели женские наряды, некоторые из них были отделаны соломкой и искусственным жемчугом. На выкрашенном серой краской туалетном столике громоздились баночки с кремом и румянами, карандаши. В комнате витал сладковатый, тошнотворный запах.
Здесь, перед тем как появиться в свете прожекторов, артистки меняли свои городские платья на ту нелепую амуницию, в которой они выступали, а мужчины в зале, чтобы полюбоваться ими, платили за шампанское в пять или шесть раз дороже.
Еще артистки должны были пройти - как это сделали и мсье Резон с Мегрэ - через своего рода кухоньку, отделявшую их комнату от зала.
Два или три пучка солнечного света просачивались в зал через ставни.
Стены были сиреневого цвета, на полу валялись серпантин и разноцветные бумажные шарики. Здесь чувствовался стойкий запах шампанского и табака.
В углу, возле зачехленных оркестровых инструментов, валялись осколки разбитого бокала.
- Уборщицы приходят сюда после полудня. По утрам они убирают "Голубой экспресс". В пять вечера идут на улицу Нотр-Дам-де-Лоретт, и в результате к восьми часам все готово к приему гостей...
Зрелище было удручающее, такое впечатление производит, к примеру, зимой вид берега моря с опустевшими виллами и закрытыми казино. Мегрэ смотрел вокруг, словно все это должно было породить в его голове какую-то идею, помочь найти отправную точку...
- Я могу выйти прямо отсюда?
- Ключ от решетки наверху, но если вам угодно...
- Не беспокойтесь...
Он снова поднялся на антресоли, чтобы, пожав потную руку мсье Резона, почти тут же спуститься по другой лестнице, выходящей во двор.